Верни, если успеешь - Сергей Бакшеев

Бывший генеральный директор и бывший человек правильно усомнился на счет кокса. Сегодня она принесла героин. В сочетании с прежней ударной дозой этот более сильный наркотик сделал свое дело.

Остаток пакетика женщина рассыпала на столе и одежде Осадчего, опустила в героин его пальцы. Свои руки она тщательно вымыла, надела перчатки и села за компьютер. «Глупый гений» сделал свое дело. Теперь настала ее очередь.

– Что ты видишь? – спросил Михаил Дину.

Девушка торопливо начала объяснять, но вскоре Давыдов и сам заметил, как в «зеркале» компьютера Осадчего появились поля для банковского перевода. Невидимая рука стала вбивать в них название банка, номер счета и реквизиты получателя.

– Что мне делать? – нервничала Дина.

– Пока ничего. Ждем запрос пароля.

Давыдов смотрел на реквизиты, и его не покидало ощущение, что совсем недавно он уже видел и этот банк, и этот счет. Причем, как и сейчас, он наблюдал за ними с экрана компьютера. Где это происходило? Память подсказывала очевидный ответ, в который не хотелось верить. Когда заполнилось наименование получателя, последние сомнения отпали. Украденные деньги с оффшорного счета уплывали на брокерский счет «Лаборатории Моисеева».

Михаил был потрясен. Друг замешан в мошенничестве, он участник преступного заговора! А ведь Олег Моисеев принял живое участие в его проблеме. Предлагал работу, вытащил из-под ареста, предоставил вот этот самый планшетник. Что происходит с людьми? Неужели в мире больших денег никому нельзя доверять?

– Он переводит всю сумму! – воскликнула Дина.

Давыдов забыл про компьютер и, не мигая, смотрел в толпу. Две студентки, распираемые маленькими девичьими секретами, закончили шушукаться и обратили на него внимание. Одна из них посчитала мужчину интересным. Девушка стянула пеструю резинку с хвоста, надела ее на пальцы и стала расчесывать волосы. Она была уверена, что мужик запал на нее. Ее приподнятая грудь торчала прямо перед глазами Михаила. Девушка косилась на него и закатывала глаза.

Дина ткнула Давыдова локтем:

– Ты заснул? Деньги сейчас уйдут!

Давыдов стряхнул оцепенение. Он постарался забыть о жестоком разочаровании и взять себя в руки. Глаза смотрели на меняющуюся картинку на дисплее.

– Дина, наступает самый важный момент. Сейчас для подтверждения платежа программа запросит пароль. Появится окошко, куда будут вводиться символы. Каждый символ ты сможешь разглядеть только в момент ввода, буквально доли секунды, затем он сразу превратится в звездочку. Ты поняла?

– Да знаю я.

– Даже на миг нельзя потерять концентрацию. Как только увидишь символ, сообщай мне. Когда пароль будет известен полностью, передашь мне планшетник. У меня останется около двадцати секунд, чтобы вернуть деньги в «Бригантину».

– А как я определю, что пароль введен полностью?

– Преступник нажмет ввод, и на экране появится значок загрузки. Приготовься!

Давыдов достал ручку, собираясь записывать символы прямо на ладони.

Полковник Григорьев спустился на лифте и вышел из здания. Митинг продолжался, видеокамеры работали, фиксируя каждый квадрат проспекта, но его дежурство здесь завершено. Контроль радикальных оппозиционеров входит в обязанности другого управления. А он выполнил свою задачу. Угроза террористического акта устранена. Малик Гасанов задержан и доставлен в следственный изолятор. Самое время с ним познакомиться.

Полковник на ходу позвонил экспертам.

– С игрушкой Гасанова разобрались?

– Только что. Детонатор однотипен тому, что был в «Шереметьево». Пластид тоже совпадает.

– Поражающие элементы были?

– Нет. Весь корпус видеокамеры забит пластидом.

– Ни одного шурупа?

– Нет, товарищ полковник.

– Странно, а в квартире на полу мы их обнаружили. Сколько было пластида?

– Кило четыреста.

– И в «Шереметьево» шестьсот. Итого, два килограмма. А Ибрагимова дал показания, что привез вдвое больше.

Устрашающий смысл простого арифметического действия привел Григорьева в замешательство. Он задумчиво пробормотал:

– Где же оставшаяся взрывчатка?

– Вы меня спрашиваете? – не понял эксперт.

– И Фатима на свободе.

Олег Александрович отключил связь и набрал номер Дины Кузнецовой. Он хотел срочно вернуть девушку в пункт наблюдения. Пусть над ним смеются коллеги, но если угроза взрыва сохраняется, и есть хоть один шанс предотвратить теракт, он обязан им воспользоваться.

Длинные гудки высверливали мозг, девушка не отвечала. Полковник рванулся в толпу.

«Она должна быть здесь. Она искала Давыдова, а его синяя кепка была в квадрате A16. Это на противоположной стороне у рекламного щита. На Кузнецовой тоже была синяя бейсболка. Только бы Дина не успела уйти!»

Высокий полковник старался смотреть поверх голов, но мешали флаги и транспаранты. Уставшие митингующие чувствовали в нем представителя власти и пропускали неохотно. Оратор, разочарованный отсутствием скандала, призывал идти на штурм администрации президента. Его слушали без энтузиазма. Двое парней глотали что-то горячительное из пластиковой бутылки и обсуждали фигуры девиц по соседству.

«Рано я расслабился, – корил себя Григорьев, пытаясь пересечь проспект. – Фатима ускользнула. Два килограмма пластида не обнаружены. И еще эти новенькие шурупы! Не просто так они оказались на съемной квартире террористов».

Он пробился через митингующих и заметил синюю бейсболку Давыдова с приметной надписью. Ее то и дело заслоняли взмахи руки расчесывающейся девушки. Григорьев шагнул в сторону. Дина сидела рядом с Давыдовым на бетонной плите и держала перед собой планшетный компьютер.

«У нее только игрушки на уме», – разозлился на шестнадцатилетнюю девчушку седовласый полковник ФСБ.

Дина вцепилась в планшетник, ее взгляд прирос к экрану.

– Вижу окно для ввода пароля, – сообщила она Давыдову.

– Сейчас появятся символы. Следи внимательно и диктуй!

В начале пустой строки появилась буква «N» и сразу превратилась в символ «*».

– Латинская N, большая!

Давыдов черканул на ладони зигзаг.

– Латинская i с точкой… k…

От волнения у Дины пересохло во рту. До сих пор она воспринимала свое большое состояние как нечто раз и навсегда данное ей судьбой. Состояние должно возрастать, если им хорошо управлять. Допустим, им распоряжаются плохо, тогда оно должно сохраняться, верила девушка. Ведь она не тратит больших денег. За три года на покупку квартиры, обучение, отдых и ненужное лечение в Швейцарской клинике ушло около двух миллионов. А ей твердили, что стоимость ее акций до кризиса достигала полтора миллиарда долларов. Торговая сеть «Бригантина» приносит прибыль, ей выплачиваются дивиденды. И вот сейчас выясняется, что из-за одного нечестного менеджера можно всего этого разом лишиться. Что за жестокие законы в бизнесе. Если вовремя не вернуть кредит, банк заберет акции, а значит и компанию. Она останется ни с чем!