Сердце Ведьмы - Женевьева Горничек

– Они ужасные и кошмарные, они нарушают клятвы и убивают людей, – произнесла девочка. – Я не понимаю, как кто-то может им поклоняться.

– Я всё время спрашиваю себя о том же, – раздался голос из-за деревьев, и на поляну вышел Локи, а вместе с ним Гёрд.

Сердце Ангербоды дрогнуло при виде его, когда она вспомнила свой сон – вспомнила, что чувствовал Локи, когда она будто бы присутствовала в его сознании. Он сражался за неё, взывал к Одину от её имени – но одержал ли он победу? Пришёл ли он, чтобы предупредить нас, или привёл богов прямо к нашей двери?

Хель закричала:

– Папа! – и побежала к нему навстречу.

Но Фенрир и Ёрмунганд остались стоять у входа в пещеру, сердито сверкая глазами. Локи, смеясь, подхватил дочь на руки. Колдунья же повернулась к Гёрд и произнесла очень тихим, но яростным голосом:

– Зачем ты привела его сюда?

– Мне очень жаль, – сказала Гёрд, держа в дрожащих руках моток пряжи. Ей, казалось, было стыдно столкнуться с гневом Ангербоды. – Я только принесла ещё пряжи для Хель…

– Я искал тебя несколько недель, Бода, – воскликнул Локи. – Что случилось?

– Я вычеркнула тебя из защитного заклинания, – ответила женщина, поднимая подбородок. Лицо Локи помрачнело, а Хель повернулась в его объятиях и посмотрела на неё с ужасом.

– Мама! Зачем ты так поступила?

– Потому что мы не хотим, чтобы он был здесь. Он считает нас чудовищами, – заявил Фенрир с порога, и Ангербода испытала прилив благодарности, что по крайней мере один из детей разделил её мнение. Когда она повернулась к сыну, выражение его глаз сообщило ей, что он чувствовал то же самое: волчонок был благодарен за то, что она держала их отца на расстоянии. Ёрмунганд склонил голову, как будто соглашаясь с братом.

– Это неправда, – горячо возразил Локи сыну.

– Я так и знала! – сказала Хель и обняла его за шею.

– Я слышал, как ты сам это сказал, – огрызнулся Фенрир и отступил в пещеру. Ёрмунганд бросил на них злобный взгляд и последовал за братом.

Гёрд перевела взгляд с Локи на Ангербоду и обратно и произнесла:

– Пожалуй, я отнесу пряжу внутрь и дам вам двоим немного времени. Возможно, у меня получится успокоить мальчиков.

– Я была бы весьма признательна, – сказала ведьма, а затем повернулась к мужчине: – А вот тебе нужно уйти.

– Нет, мама, он останется, – заявила Хель, прижимаясь к отцу.

– Гёрд, ты не могла бы присмотреть и за малышкой? – спросил Локи. – Я хотел бы поговорить с женой наедине.

– Ты уже уходишь, – повторила Ангербода. Даже если он не привёл богов прямо к нам – чем дольше он остаётся здесь, тем в меньшей мы безопасности. – Ты не можешь сказать мне ничего такого, что я хотела бы услышать.

Хель вопила и сопротивлялась, но в конце концов Локи оторвал её от себя и передал Гёрд, который ушла вместе с ней в пещеру. Мужчина повернулся к Ангербоде и предложил:

– Пойдем к ручью?

– Да, прекрасная идея, ведь у меня остались такие приятные воспоминания о нашем последнем разговоре у ручья, – съязвила колдунья. Она не хотела уходить далеко от дома и детей – не после того, что видела во сне прошлой ночью. Может, боги прямо сейчас рыщут по этим самым лесам, разыскивая её. – Мы не можем обсудить всё прямо здесь?

– Ты действительно хочешь, чтобы твои дети были в курсе каждой гадости, которую ты вывалишь мне на голову? Фенрир слышит, как растёт трава.

Ангербода был вынуждена согласиться. Бросив последний взгляд на пещеру, она вздохнула.

– Прекрасно. Иди вперёд. И давай побыстрее.

И он повёл её тем же путём, каким они обычно ходили за водой. После стольких походов туда и обратно между искривлёнными стволами теперь даже петляла тропинка. Сейчас, в конце осени, немногочисленные листья, оставшиеся на нависающих над дорожкой деревьях, были оранжевого цвета, а в небе висела огромная жёлтая луна.

Они не ушли так далеко вниз по течению, как в ту ночь, потому что женщина остановила Локи примерно на полпути, не желая ещё больше увеличивать расстояние между собой и своими детьми.

– Не хочешь посидеть на камнях? – спросил он её.

Ангербода подняла руки.

– О чём ты хочешь поговорить? У меня нет времени на твои глупости. Я весьма занята тем, что пытаюсь исправить ущерб, который твои слова нанесли нашим детям. Это нелёгкая задача.

– Какие слова? – спросил мужчина, явно сбитый с толку. – Ты сама виновата в том, что меня так долго не было…

– Фенрир сказал тебе правду, там, у пещеры. Он слышал, как той ночью ты назвал меня своей женой, «породившей чудовищ». Как думаешь, он смог додуматься, кто же эти чудовища?

Лицо Локи вытянулось.

– О нет.

– Надеюсь, ты доволен собой, – сказала Ангербода, скрестив руки на груди.

– Я чувствую себя ужасно, – ответил он и положил руки ей на плечи.

Но женщина и не подумала поверить в его слова.

– Из-за того, что ты это сказал, что он тебя услышал, или потому, что ты вообще так подумал?

Локи обдумал её вопрос.

– На самом деле, из-за всего вместе.

Колдунья сделала шаг назад, и он отпустил её. Она прищурилась, глядя на него.

– Итак, что ты хотел мне сказать такого, чего нельзя было сделать в пределах слышимости детей?

Вместо ответа Локи шагнул вперед, и она посмотрела на него с подозрением. Затем одним плавным движением он положил руки ей на талию, притянул к себе и поцеловал. Ради воспоминаний о том времени, когда всё было не так плохо, как сейчас, она не стала сопротивляться, а вместо этого поцеловала его в ответ и обняла за шею.

Ангербода ожидала, что, когда поцелуй закончится, она взглянет ему в глаза и увидит, что мужчина приятно удивлён, или задумчив, или, возможно, так полон раскаяния, как ей бы того хотелось. Она надеялась, что он предложит покинуть Асгард и остаться с ней, с детьми. Она мечтала, что, возможно, всё изменится. Такова была природа этого поцелуя.

Ведьма немного отстранилась и прошептала ему в губы, временно сменив гнев на милость:

– Я слышала, что ты говорил Одину. Это единственная причина, по которой я согласилась пойти с тобой сегодня вечером. Я видела, как Сигюн отправилась к асам и как ты защищал нас. Я знаю, что норны поведали Одину, когда он посетил их… – Она закрыла глаза и прижалась лбом к его щеке. – Я понимаю, что ты пытался сделать хоть что-то. В Асгарде. Ради нас. Я так сильно хочу простить тебя и доверять тебе, но пойми, что я не могу вернуть тебя в защитное заклинание теперь, когда боги знают, что…

Но Локи напрягся и переспросил странным, сдавленным голосом: