Сексуальный интеллект - Марти Кляйн

• Спросите, что значило конкретное слово, или жест, или выражение лица.

• Спросите, что нравится вашему партнеру, или нравится ли ему или ей какая-то определенная вещь.

• Используйте правильные названия для частей тела.

• Сядьте достаточно близко, чтобы во время разговора можно было дотронуться до партнера. И дотрагивайтесь.

• Обсудите и вместе решите, каким будет ваше «стоп-слово» – необычное слово (например, динозавры), которое, если один из вас произносит его во время секса, означает «остановись немедленно, я не шучу!». И, как только выберете это слово, не бросайтесь им лишний раз.

• Обсудите определенные правила: «Как ты знаешь, я все равно не захочу заниматься Х, так что, пожалуйста, не проси меня об этом и не пытайся это делать».

• Если вы не уверены, что ваш партнер имел в виду во время последнего секса, спросите: было это «нет, не сейчас» или «нет, никогда»?

• Еще раз уточните ваши методы контрацепции – что, когда, как? И вот вам еще совет: «стараться лучше» в этой беседе неуместно. Предохраняться – это делать, а не стараться сделать, или стремиться не забывать, или только думать, что вам бы это не помешало.

• Проясните и разрешите любые организационные разногласия: температура воздуха в комнате, алкоголь во время секса, носки в постели, грязные словечки, запирание двери и так далее.

• Опишите текущее состояние вашего тела, временное или постоянное: боль в пояснице, проблемы со сжиманием рук, астма. При необходимости напомните партнеру, правша вы или левша (важный момент при выборе расположения тел при мастурбации). Также упомяните, какие части тела у вас особенно хорошо растянуты или сильны – например, бедра или руки (это важно знать, когда кто-то из вас становится на четвереньки).

• Не осуждайте то, что вам не нравится («Фу, это извращение/странно/неромантично»). Если вы не хотите делать в постели определенные вещи, вам не требуется для этого «нормальная» причина. Так что вам не нужно подтверждать отсутствие интереса к этому действию критикой в адрес самого действия или его инициатора.

• Как на сайте Amazon.com, вы можете спросить: «Раз тебе нравится Х (сексуальное действие), я подумал(а), может, тебе понравится Y (немного похожее сексуальное действие)».

• «Слушай, может, когда будем заниматься любовью, как-нибудь попробуем X?»

• «Ты должен(на) знать, что, когда у нас с тобой размолвки, мне намного меньше хочется заниматься сексом». Если только вы не относитесь к тем некоторым людям, у которых все обстоит иначе: «Когда мы с тобой ругаемся, я хочу заниматься сексом намного больше».

Если вы используете другие слова или следуете другим принципам, но ваши разговоры звучат примерно как то, что я описал, это нормально – до тех пор пока вы разговариваете друг с другом с целью добиться ясности и близости. Я понимаю, что, когда за обедом или в баре друг иногда рассказывает нам историю из жизни с самыми подробными деталями, мы думаем: «Эм, слишком много информации». Но в сексе так практически не бывает, до тех пор пока вы ставите своей целью в коммуникации достижение ясности и близости, и вы следите за тем, что делаете, больше информации – всегда лучше, чем меньше информации.

Наравне со стремлением уделять внимание необходимым для вас условиям, личным ощущениям и концепциям, разговоры друг с другом – один из лучших способов повысить уровень своего Сексуального Интеллекта.

Келли была безумно рада своей беременности. Теннисистка серьезного клуба, она была в фантастической форме, так что врач заверил ее, что беременность пройдет как по маслу. Через неделю ее начало тошнить. Она начала поправляться. И ненавидеть всех вокруг.

Ее муж, Гектор, покорно отказался от их привычного сексуального расписания (обычно около двух раз в неделю), говоря себе, что это лишь временная мера и что она, должно быть, чувствует себя ужасно. Кроме того, на тот момент она не выглядела как человек, с которым хотелось поразвлечься.

Спустя три месяца гормоны Келли успокоились, и ее больше не тошнило. По мере того как ее живот округлялся, она начала выглядеть как более взрослая версия себя и снова стала вести себя доброжелательно – со всеми, кроме своего мужа. В особенности ей не хотелось заниматься с ним сексом. Она даже целовать его не хотела, говоря, что от его дыхания ее тошнит.

В отличие от некоторых других мужей, которые дразнят, смущают или отвергают своих беременных жен, Гектор все еще испытывал к ней самые теплые чувства, постоянно говоря Келли о том, какая она привлекательная и как сильно он ее хочет.

Тем временем она становилась все больше и больше, и ей это совсем не нравилось.

Поначалу у нее находились различные более или менее реальные причины отстраняться от Гектора. Затем начались отговорки. А потом, во время их первой большой ссоры по этому поводу, она обвинила мужа в том, что он лжет ей, когда уверяет, что считает ее привлекательной в таком состоянии. Гектор удивился и сказал ей, что она прекрасна.

– Ты просто в отчаянии из-за того, что не занимался сексом все эти месяцы, – прорычала она. Когда он начал это отрицать, она только больше разозлилась. После многих недель этих повторяющихся баталий она сказала во время нашего сеанса:

– Он на самом деле не хочет меня, просто пытается меня утешить. Что ж, я вижу его насквозь, так что это не работает. Я же не идиотка – я прекрасно понимаю, что выгляжу, как самка кита.

Келли заявила, что смогла бы жить с Гектором, который был бы честен и отвергал ее, пока она беременна, но она не могла стерпеть то, что казалось ей нечестностью с его стороны, ведь «очевидно» было, что он относится к ней снисходительно и всячески манипулирует.

Это сбивало с толку и ранило Гектора, и после долгих месяцев, проведенных в попытках достучаться до нее, он сдался. Казалось, что ситуация становится все хуже и хуже. Я тоже поглядывал на календарь: всего через одиннадцать недель Келли родит, и вот когда их жизнь реально перевернется. Тогда уже не будет времени спасать их брак. Я очень хотел сделать это сейчас – добиться как можно больших результатов до того, как она родит. В каком-то смысле я чувствовал экстренность ситуации больше, чем они, а это не самое лучшее обстоятельство для терапии.

Как я мог убедить Келли хотя бы допустить возможность того, что Гектор говорил ей правду и что она на самом деле выражала собственное отвращение к себе?

– Келли, а что, если он говорит правду? – спросил я.

– Тогда, – яростно ответила она, – либо ему теперь плевать на то, как я выгляжу, что ужасно, либо он никогда на самом деле не замечал и не ценил то, как я выглядела раньше, что тоже паршиво, либо я все это выдумала, и я сумасшедшая. Даже не знаю, что хуже.

Первые два предположения были абсолютно ошибочны.