Андерманир штук - Евгений Клюев

Дед Антонио насилу отдышался после этой перепалки. Сердце колотилось, как… как два сердца! Надо было срочно переодеваться в выходное и ехать искать 8-ю Песчаную, потому что завтра у Льва могут опять начаться «головокружения», а послезавтра… послезавтра может не наступить. Переодеваться, стало быть, в выходное – и вперед.

Он заказал такси по телефону. Куда ехать… на 8-ю Песчаную, я покажу где.

Уже через двадцать минут ухмыляющийся таксист открывал переднюю дверцу явно полоумному пассажиру – по-вечернему одетому и надушенному старцу с портфелем… в белых перчатках (дед Антонио, Вы же не в цирк, ей-богу… вот уж поспешишь – людей насмешишь!).

«К Соколу!» – скомандовал старец так, как если бы командовал: «К Яру!»

Когда часа через полтора таксист отчаялся ездить по задворкам, дед Антонио отпустил его. На улице Сальвадора Альенде, которая действительно напоминала 8-ю Песчаную. Правда, в тот вечер, помнится, шел сильный снег, а сейчас ясно, морозно… эх, лучше б наоборот: может, запомнилось бы отчетливее! Надетое на деда Антонио выглядело – здесь, среди этих Песчаных – нелепей некуда: эко он забылся-то, облачаясь в «выходное», совсем рассеянным стал перед смертью. Вроде и в цирк уж сто лет как не ездил, а старые привычки к «выходному» определенного типа, гляди-ка, все живут. Устроить, что ли, представление прямо здесь? Вот, господа, андерманир штук, дурацкий вид – иллюзионист на снегу стоит! Ха-ха.

Дом 9 находился прямо перед ним и тоже как будто бы ничем не отличался от нужного ему по улице 8-й Песчаной. Может, 8-я Песчаная все-таки действительно называется теперь улицей Альенде… Дед Антонио поднялся на третий этаж первого подъезда – вот она, квартира 10. Та же дверь или нет – поди пойми: тогда он так волновался, что не до двери ему было… Нажал на кнопку звонка. И еще раз. И еще. Никто не открыл.

Такой шутки с собой дед Антонио не ожидал никак. Любое развитие событий было бы лучше этого. Он вдруг сразу сильно устал и, подложив под себя портфель, опустился на ступеньку лестницы, ведущей наверх. Сидеть здесь и ждать? Время какое-то совсем глупое, позднее утро. Если хозяева квартиры, кем бы они ни были, на работе, ждать придется часов шесть. А если это родители Веры, и они в Ленинграде… Посидев минут двадцать, дед Антонио решил было уже подниматься, однако увидел прямо перед собой красивую молодую женщину из квартиры 11: она собралась выходить, но, заметив его, остановилась в дверях. И не было в ней ни испуга, ни недоверия:

– Простите, Вы ждете кого-нибудь?

– Может быть, – честно сказал дед Антонио и отрекомендовался: – Антон Петрович. Фертов.

– Маша. Я могу Вам чем-нибудь помочь?

– Вы очень поможете мне, если скажете, как называлась ваша улица раньше. Потому что я совсем не уверен, что я оказался там, где мне хотелось бы оказаться.

– 7-я Песчаная. Она сравнительно давно стала улицей Альенде.

– Значит, я и в самом деле сижу не там, где надо. Мне 8-ю Песчаную вообще-то найти бы… это очень важно.

– Вижу, что важно, – улыбнулась хозяйка квартиры 11. – Вам только цветов не хватает – при таком параде.

– Это я сдуру, – сказал Антон Петрович, – сам не рад. Но в действительности все прозаичнее гораздо. Я по делу на 8-ю Песчаную, а не… не жениться, как может показаться. – И он развел руками: дескать, не судите строго безумного старика.

– Восьмая, восьмая, восьмая… – зашевелила губами Маша. – А Вы знаете, боюсь, что восьмой-то и нет никакой. Исчезают улицы…

– Как Вы сказали? – с испугом спросил Антон Петрович.

– Переименовываются, я имела в виду! – поспешила исправиться она. – Может быть, та, что идет параллельно нашей, и была когда-то 8-я Песчаная, но я не помню.

– А со старожилами знакомы какими-нибудь?

– С теми, которые на лавочках сидят? Это обычно и есть старожилы… но сейчас зима у нас, вот ведь незадача. Хотя, знаете что… тут неподалеку Пал Андреич живет, Мартынов. Смешной старикан такой, с отцом моим очень дружил. Вот кто Вам нужен: он сюда, на Песчаные, не то в тридцатых, не то в сороковых переехал! Я к нему свою младшую, Настю, на скрипку вожу. Жалко, пьет он… Ну что, хотите, провожу Вас к Пал Андреичу? Если он, конечно, еще трезвый… – Тут Маша улыбнулась и, посмотрев на часы, щедро пообещала: – Да нет, пока должен быть как стеклышко, времени начало первого только!

На вид Пал Андреич оказался сердитым, что Антону Петровичу немедленно понравилось. Маша ушла почти сразу, представив их друг другу: «Пал Андреич Мартынов, скрипач и пьяница, – Антон Петрович Фертов, фокусник и… и пижон». Рассмеялась, бодро поправила Антону Петровичу бабочку, извинилась за все и, смутясь, добавила: «Я Вас сразу узнала, детей ведь в цирк водят».

Общий язык они с Пал Андреичем нашли мгновенно – и тут же вдвоем принялись смеяться над нарядом деда Антонио. А отсмеявшись и как следует (за раньше уже откупоренной перцовкой) отзнакомившись, заговорили о вещах странных, странных…

– Фокус ведь не в том, – Мартынов подкинул слово «фокус» так высоко, как мог, и подождал, пока оно долетит до Антона Петровича, – чтобы Вам, господин фокусник, убедить меня – который тут пятьдесят почти лет прожил! – в наличии поблизости от нас 8-й Песчаной… Вы же не признания этого факта от меня добиваетесь? Вы же от меня добиваетесь, чтобы я Вам путь туда объяснил… А я пути – не знаю.

– Но у нас ведь умозрительный разговор происходит – на скрипочке, так сказать, господин скрипач! На скрипочке, а не на ба-ра-ба-не! – При необходимости Антон Петрович тоже умел делать жесткие… жестковатые акценты. – Так что… мне практической-то пользы от Вас и не надо. Соответствующую Песчаную я и сам найду, уж поверьте. Но можете Вы – как старожил – мне объяснить, что за чертовщина тут у Вас с Песчаными происходит? Вот чего я от Вас добиваюсь, дорогой Вы мой Пал Андреич!

– Ах, можно подумать, что эта чертовщина только у нас тут и только с Песчаными происходит! Вы вот, скажите, на Усиевича-то откуда переехали?

– Из центра, – раскаялся Антон Петрович.

– Ну-у-у… – Мартынов закатил глаза в небеси, – тогда простительно. Вы там в центре совсем как дети малые, что с Вас возьмешь! Я, представьте себе, долго размышлял о том, почему… Ведь, казалось бы, наоборот все должно быть: историческая застройка, ошибки в датировке, поздние реконструкции и прочее… Так нет же! Верите тому, что видите, – и баста. Я решил в конце концов, что это близость Кремля так на вас действует.

– Кремль-то тут при чем? – обиделся за весь центр Москвы Антон Петрович.

– При том. При том, что пропитываетесь вы там – в центре, вблизи от Кремля, – духом времени, насквозь пропитываетесь!

– А вы тут, на окраинах?

– Ну, мы… мы все-таки проветриваемся иногда, – хохотнул Мартынов и мечтательно заглянул в пустую бутылку из-под перцовки.

– Вы только не лезьте туда, Пал Андреич, – попросил осторожный собутыльник.

– Да зачем же! – Пал Андреич сходил на кухню и принес оттуда новую бутылку, теперь шампанского. – Хорошему гостю, – объяснил, – хорошие напитки. Шампанское, между прочим, французское. Взятка. За скрипку.