Беременна от брата жениха - Ксения Громова

«Твою мать!.. Вот и пригодилась Лера со своей бригадой скорой…», - успело пронестись прежде.

Я собирался повернуться, чтобы допросить этого ублюдка, сколько прошло минут, но не успел.

А через несколько секунд, совершенно позабыв о том, что я не добил Андрея, я получил удар в спину. Ножом. Не сразу понимаю, откуда слышится болезненный хрип-стон-выдох: то ли от Андрея, то ли от бледной Вики, которая не подавала признаков жизни, то ли от меня, ничком падающего на бетонный пол…

«Твою мать!.. Вот и пригодилась Лера со своей бригадой скорой…», - успело пронестись прежде.

* * *

Больничная палата стала для меня завершением того ужаса, что творился в том самом пыльном и темном подвале. Но неважно, насколько холодный был подвал, важно то, что я в нем узнала.

Я осторожно изменила положение, однако, легче все равно не стало…

И кто бы только догадался, что это был не подвал и никакая не камера, а самая настоящая комната, расположенная на уровне первого этажа? И зайти в эту комнату, что напоминала именно безжизненный подвал, представлялось возможным лишь через ванную некогда нашей с Андреем спальни.

Я не догадалась. Все те годы, что комната существовала в нашем доме, я не догадывалась о ее существовании.

Но эта комната не была похожа на все остальные. От нее веяло сыростью, затхлостью, в ней было холодно и грязно. Альберт Чернов сказал, что если постучать по этой стене снаружи, с улицы, то можно без труда догадаться, что соорудил эту пристройку далеко не профессионал. Как предположил Альберт, Андрей сооружал помещение сам, без чьей-либо помощи.

Все, на что был способен Андрей – это жутко неровные и, к тому же, хлипкие стены, а также отсутствие теплоизоляции и систем теплоснабжения, а самое главное и ужасное – это перегруженные проводки, из-за чего в любой момент могло произойти замыкание.

А кто-то в одиночку горазд строить целые дома. Велика разница.

- Тимур сейчас руководит демонтажем пристройки и ремонтом в вашей ванной, - проинформировал Альберт Чернов.

- Спасибо, Альберт Артурович. Но мне все равно, я же сказала, что отказываюсь от этого дома, - заявила я, смотря в идеально ровный потолок.

- Какие у тебя дальнейшие планы, Вика? – понизив тон, спросил Альберт.

Он шагнул к стулу рядом с моей кроватью, сел и задумчиво воззрился на меня.

- Я постараюсь помочь со всем, что будет в моих силах.

- Еще несколько дней назад я лежала в реанимации и была подключена к искусственной вентиляции легких. Я была на грани жизни и смерти… поэтому сейчас говорить о планах даже несколько иронично, - усмехаюсь я.

- Прости. Прости, Вика, - стушевался отец Тимура, - если бы я только мог загладить перед тобой вину за... него.

Вспомнив, как Тимур ломился ко мне в палату, едва меня перевели из реанимации, я решила заявить об одном своем явном намерении:

- Я хочу уехать. Хочу уехать из Москвы.

- Уехать… - задумчиво произнес Альберт, и я увидела, как мое решение сильно задело его.

- Недалеко, - добавила я, - поскольку у меня здесь родители, да и вы с Еленой Михайловной будете скучать по Ульяне…

Затем я спохватилась:

- Постойте!.. Как себя чувствует Елена Михайловна?

Чернов-старший потер свое лицо ладонями, и в этом жесте я увидела отражение Тимура. Да и в его лице, в его мимике – только Тимур. Андрея здесь нет, Андрей – не его сын. Удивительно, но, когда узнаешь правду, с твоих глаз словно исчезает пелена. Без правды ты веришь, веришь во что-то, и глаза - тоже верят.

- Она пережила инфаркт, - вздохнул Чернов, который словно постарел за эти дни на несколько десятков лет, - ее тоже вчера перевели из реанимации, поэтому я после нее сразу к тебе заехал. Теперь ей предстоит долгая реабилитация, но она очень просила передать тебе ее искреннее соболезнование и… прощение за Андрея.

- Ох…

Мои кончики пальцев дернулись, едва я услышала это имя – Андрей... То, что случилось с женой Альберта, повергло меня в шок, когда я пришла в себя. Слава богу, что все остались живы. В том числе и я…

- Не нужно было ей говорить, что меня задушил Андрей, которого потом до полусмерти избил Тимур. Хорошо, что вы вовремя остановились и не сказали о том, что и Тимур получил ножевое ранение.

Альберт нервно и коротко улыбнулся. Да, нервы зашалили у мужчины тогда дико. А как бы вела себя я, будь в сознании? Вот Лерка там кричала до беспамятства и рыдала навзрыд так, что пришлось и ее откачивать корвалолом.

- Я сейчас это понимаю, Вика. А в тот день, когда мы приехали к вам домой, нас поглотил ужас и страх. Кругом возле дома машины скорых, куча полицейских, черные тонированные фургоны возле дома… Я ведь пошел разбираться, оставив ее снаружи, а когда вернулся, она начала требовать от меня ответа… Я и сказал ей, как есть, а она сразу за сердце и оседать начала. Из ожидающей скорой сразу выбежала бригада, та же бригада подкрепление вызвала в крупномасштабном объеме. В итоге вскоре пять машин скорой стояло у дома. Соседи проехать из-за скопления машин не могли. Тебе, Андрею, Тимуру… и нам с матерью оказывали помощь.

- Да… - выдыхаю я, отведя взгляд от мрачного Альберта.

Ульяна, наконец, спокойно уснула. Лера все это время была рядом с ней, за что я была сильно благодарна подруге.

- Спасибо, что моим родителям не стали ничего говорить. Я не знаю, что бы с ними стало… - слезы навернулись на глаза.

- Это все Лера, твоя подруга за нас решила. Она сразу предупредила, что у твоего отца проблемы с сердцем, и, если мы не хотим, чтобы были еще жертвы, нужно молчать. Пока не узнаем о твоей судьбе… - мрачно закончил он.

Альберт Чернов без раздумий принимал участие во всем, что касалось безопасности его внучки, и сейчас мы с Ульяной находились под присмотром врачей в одной из лучших клиник города. Не могу отрицать того, что и Тимур приложил к этому руку, выбрав для нас с дочерью самую комфортную палату.

- Тимур знает, что Андрей ему не родной брат? – тронула я хрупкую тему.

Альберт ответил без раздумий:

- Знает. Конечно, с детства знает. О чем еще Андрей рассказывал?..

- О всяком, Альберт Артурович. В основном о девушке Асе, - отмахнулась я.

- Асю я знал совсем немного. Не больше месяца. Она очень молчаливая была, поэтому мне нечего о ней сказать кроме того, что Тимур очень любил свою невесту. Ну ладно, ты отдыхай, а я пойду.

Его родители даже не подозревали о произошедшем много лет назад.

- А почему он об Асе говорил-то? – нахмурился Альберт.

Я пожала плечами, стараясь сделать это как можно беспечнее. Совсем по-отцовски он обнял меня, затем подошел к кроватке Ульяны, но побоялся ее растревожить. Уснула ведь только-только. Затем мы попрощались, а мне после разговора с ним стало как-то… легче что ли? Да, намного легче…