Ярость демона. Узник - Ростислав Корсуньский

— Я? — удивился его друг, а лицо у него приобрело задумчивое выражение, словно тот силился что-то вспомнить.

— Щас приду, — поднявшись, сказал ее отец и направился к выходу.

— Нет, я не давал никакого задания, — наконец-то очнулся от своих дум Хачнок. — Может быть, давал мой ученик?

И он посмотрел на девушку, которая, представив это, непроизвольно заулыбалась. Мужчина некоторое время смотрел на нее, а затем, словно что-то вспомнив, усмехнулся и произнес:

— Ты все так же хочешь затащить его в постель? — и захихикал. — Ничего у тебя не выйдет, к нему другой подход нужен. Друго-ой.

— Какой? — вырвалось у нее.

— А? — затягиваясь новой порцией, он посмотрел на девушку. — А-а-а, — и снова захихикал. — Нежный. Ты должна его соблазнить, а не приказывать.

И новая затяжка. Девушка еще минуту ждала каких-то дополнительных объяснений, но тут пришел ее отец. Пожелав им приятного времяпрепровождения, она направилась к себе, обдумывая слова воина. А еще прихватила амулет, управляющий ошейниками этих двоих рабов. Почему-то она не сомневалась, что, несмотря на свое состояние, говорил он вполне серьезно. По пути в свою комнату она обдумала свои действия, а по прошествии пары часов направилась в подвал.

Как же все-таки Хачнок оказался прав — не зря столько времени провел с Раэшом. Она сумела добиться своего. Правда, поначалу парень вообще не понимал, чего от него хотят, зато потом… Потом он словно бы вспомнил, что надо делать. У нее впервые случилась подобная близость, когда верховодила не она, а ее партнер. И ей хотелось бы повторить, но завтра… но завтра его убьют на арене, не сможет он наравне сражаться с тварью джунглей, несмотря на все свое мастерство.

— А сейчас пусть отдохнет, — произнесла она с улыбкой на лице, которая в мгновение ока сменилась на звериный оскал. — А если он не отдыхает, а со своей ушастой…

И она активировала амулет. «Пять ударов сердца им должно хватить, чтобы забыть об интиме», — злорадно подумала индеанка, и на такой отличной для себя ноте уснула.

Разбудил ее грохот открывающейся двери. Только она открыла глаза, как услышала рычание Хачнока:

— Где управляющий амулет?!

Южная Америка, территория племени Гальчир, столица, город Кельвитачлан.

Выигрыш превзошел все самые смелые ожидания. Выигранной суммы хватит для открытия своей школы даже в столице. Он решил пока ничего не говорить другу о своем намерении, а сказать только после покупки дома. А сегодня надо хорошенечко отметить этот знаменательный для него день. На рынке они не скупились, купив самую качественную травку, произрастающую в джунглях. Цена ее была высока, но и эффект был соответствующий. Только она позволяла не только отправить мужчину в мир грез, но даже позволить покинуть свое тело в реальности.

Придя домой, они сразу приступили к священнодействию. Курительные трубки из горной вишни имели оба и, набив их измельченными листьями опийнина, сделали первую, самую глубокую затяжку. Дождавшись, когда мозг затуманится, сделали вторую. Какое-то время они наслаждались ароматом, чувствуя, что еще несколько затяжек, и они уйдут в мир грез. Когда к ним зашла дочь Анхена, Хачнок подумал: «Он что, забыл приказать не пускать ее?», но мысль тут же улетела. Они о чем-то разговаривали с ней, но о чем именно, он совершенно не понимал, да и не хотел понимать. Чувствуя, что через пару мгновений он уйдет в мир грез, воин сделал еще одну очень глубокую затяжку.

Он очутился среди облаков — точнее, возлежал на них. Вот появились прекрасные девы с подносами фруктов. Да, именно так он представлял счастье: и белокожие, и краснокожие, и длинноухие, и с характерным для ниппонцев разрезом глаз, девы должны были прислуживать ему, выполняя все его просьбы, даже не высказанные. Он никогда и никому не признавался в своих пристрастиях к представительницам прекрасного пола других рас, так как среди их воинов почему-то считалось позорным такое отношение к другим. Нет, использовать тех по прямому назначению было в порядке вещей, но вот так, словно любимых жен, было позором. Причин этого он не понимал, но втайне всегда мечтал об этом. И в тех нечастых случаях, когда предавался курению, он отдыхал в вымышленном им мире.

Вот прекрасная ниппонка подошла к нему и одной рукой протянула персик, второй лаская его грудь. Красивая светловолосая и голубоглазая красавица из королевства Дойчланд подошла к нему сзади и, обняв за шею, поднесла к его рту вкуснейший инжир. Затем стала целовать в шею. Среброволосая эльфийка с изумрудами вместо глаз, опустившись на колени, стала кормить его апельсином, и после медовой сладости инжира его насыщенный сладко-кисловатый вкус приятно освежил рот. Вместе с ниппонкой они стали целовать его грудь, лаская руками низ живота, опускаясь к его мужскому достоинству, которое уже было готово к совершению ратных подвигов. И, конечно же, индеанка. Она подала ему самый любимый фрукт — манго. И, естественно, первой имела право прикоснуться губами к самому сокровенному. И когда все это должно было произойти, декорации грез сменились.

Поначалу он даже не понял, что произошло. Облака исчезли, над ним простиралось ночное небо, на котором сверкали тысячи искр. Одни были очень яркими, другие просто сияли, а некоторые были едва различимы. Он посмотрел вниз — под ним простирался какой-то город. Опустился ниже и с удивлением узнал Кельвитачлан. «Так это я вынырнул в реальность!» — догадался он и опустился ниже.

В данный момент он находился между городом и рекой, с интересом рассматривая окружающую обстановку. Правее он заметил какое-то шевеление. Подлетев туда, он с интересом наблюдал, как две индеанки насилуют какого-то раба. О том, что мужчина, лежащий на спине, именно раб, говорил ошейник, который он успел заметить, когда одна женщина приподнялась. Но тут же схватила того за волосы, прижала к себе, продолжив свои действия. Сладостный стон раздался из ее уст.

— А-а-а, — раздалось справа, и он перевел взгляд туда.

Вторая женщина дергалась в судорогах оргазма, выгнув спину, словно кошка, когда ее гладишь весной.

— Меняемся, — сказала первая.

И они поменялись. «Заездят они его, — усмехнулся Хачнок, увидя мужскую гордость этого раба. — Никакие эликсиры жрецов не помогут восстановиться». Еще раз осмотрев эту композицию, он направился к городу. Летать ему очень нравилось, поэтому передвигался он сейчас в каком-то полуметре над землей. Подлетая к стене, заметил шевеление наверху стены, а в следующий момент вниз спрыгнула до боли знакомая фигура. И тут же вторая.

Раэш поймал Айвинэль на руки и с небольшой задержкой поставил на землю. Но не успели они сделать и пару шагов, как он резко остановился, осматриваясь вокруг. Дух Хачнока подлетел ближе, с изумлением рассматривая их шеи с без рабских ошейников. «Как они сумели их снять?!» — мысленно закричал он. Но если с Раэшом все было более-менее понятно: характерный след ожога говорил о применении магии, то в отношении девочки — полный мрак. Ее шея была без малейших следов. Вдруг парень мотнул головой, как будто отгоняя от себя какие-то мысли, и ударил по нему рукой, предварительно сложив пальцы в «кисть демона». И тут же дух Хачнока почувствовал небольшую боль в груди, как раз в том месте, куда пришелся удар. А в следующее мгновение его выбросило в какую-то темноту.