Графиня Затерянных островов - Адель Хайд

я, я стала его женой…нет, даже не женой, наложницей. Целовала его руки, на которых кровь моих родных, просила богиню послать ему удачу. Только смертью я смогу искупить эту вину…

Ганеш перепугался — и стал знаками показывать, мотая головой и жестикулируя руками — Нет, госпожа, нет, что вы! Вы ещё так молоды, чтобы умирать!

Гана, ты что? — Канва до сих пор была уверено, что ей прислуживает девушка, — Неужели ты подумала, что я умру, прежде чем ОН ответит за свои злодеяния. Нет — и в глазах Канвы зажёгся огонь ярости. Наверное, с таким взглядом её предки водили в бой своих воинов. Ганеш, будучи панчальцем по происхождению, почувствовал отголоски силы, которые даже заставили его пригнуться.

— Нет, сначала я убью его, только кровь смоет мой позор, а ты — прямо посмотрела Канва на Ганеша, ты, Гана, мне поможешь…

* * *

Замок маркиза Броди. Фредерик

— Фредерик, ты совсем перестал приезжать в замок — герцогиня-мать выглядела обмженной

— Да, леди, простите, много вопросов, которые надо решать в Ризе

— Что там с Георгом? — вдовствующая герцогиня Броди искренне переживала за друга своего сына, может он и был никудышным королём, но для неё он до сих пор оставался мальчишкой, с которым они с Фредериком в детстве «разносили» замок.

— Я работаю над этим, но всё не так быстро, как хотелось. Хорошо, что удалось договориться с вре́менным Советом об изменении способа наказания.

— Наверное, герцогиня Горева очень недовольна новым решением

— Как раз она согласилась, но я не могу получить доступ в Кастилию, из-за того, что Виартье со Сторми не приняли решение Совета и продолжают удерживать Георга в тюрьме.

— Кстати, если тебе интересно, — немного с упрёком произнесла герцогиня, — то Альберт, мальчик которого ты пока поселил в замке, очень достойный молодой человек. Я наняла ему учителей для подготовки в военный интернат, он быстро учится и его хвалят. А, скажи, Фредерик, мальчик тебе никого не напоминает?

Мысли были заняты другим, но я попытался вспомнить лицо мальчишки. Ничего кроме спутанной шапки тёмных волос и чумазой физиономии с синяком под глазом на ум не приходило.

— Нет, кажется, а с чего такой вопрос, леди?

— Посмотри, мне интересно твоё мнение

Герцогиня позвонила в колокольчик и приказала дворецкому привести Альберта.

Когда мальчик зашёл, я, честно говоря, даже опешил. Передо мной стоял юный аристократ, чёрные волосы зачёсаны назад и убраны в короткий хвостик, на худощавом лице ярким пятном выделялись синие глаза. Синие, можно сказать, фамильные глаза, моего друга. На меня смотрел Гро и единственное отличие, кроме возраста — это то, что у Гро даже в юности, в глазах всегда была какая-то сумасшедшинка, а этот юноша смотрел серьёзно и доверчиво. Как?

Глава 8. Каждый получает то, что заслужил

Элоиза Велимир взяла с нас с герцогиней клятву, что никто никогда не узнает о том, где выросла и в каком месте была обнаружена девушка. Она сказала, что расскажет только брату и они найдут способ сделать так, чтобы представить девушку свету, и она получила то, что ей причитается по праву крови.

Том рассказал мне, как всё произошло с несчастным ребёнком Элоизы. В приюте девушку назвали Мариэлла. Мари оказалась девушкой с характером и долго сопротивлялась уготовленной судьбе. Ещё будучи в приюте ей повезло, одна из воспитательниц обучила девушку технике вышивки, с которой она вполне могла найти себе работу и, возможно, даже вырваться из рабочего квартала. Но, к своему несчастью, Мари была очень красива, и жадные воротилы подпольных торгов юными выпускницами приюта не желали терять такой бриллиант. Да ещё на Мари было «потрачено» немало средств на уплату взяток полиции. Мари, как и остальные, должна была попасть на торги, как только ей исполнилось шестнадцать, но спасло Мари то, что в ней текла древняя кровь, и на неё ждали «спецзаказ».

Но в тот день, когда её уже были готовы отправить в бордель на торги, Мари проявила характер, она сопротивлялась и в результате попала на больничную койку. Её жестоко избили, сломав руку, указывая тем самым, где её место и то, что она никогда не сможет заработать себе на жизнь вышиванием. Пока рука заживала, она оставалась в приюте. По счастливой случайности в тот день, когда Мари отправили на торги, людям Николя Сардо было дано указание найти девушку-аристократку.

А через несколько дней после визита княгини Велимир пришло известие о том, что Виартье арестован.

Сначала ему предъявили халатное отношение к обязанностям и с этой формулировкой лишили звания королевского прокурора. Сразу после этого было предъявлено обвинение в регулярном получении крупных взяток для сокрытия фактов преступления против древней крови. Это обвинение предусматривало смертную казнь или пожизненно в тюрьме Рок. А учитывая то, что в главных обвинителях заявлены княжеские рода Велицких и Велимиров, у Виартье не было шансов избежать наказания.

Говорят, Виартье пытался оказать сопротивление, но княжеские рода это вам не регулярная армия, которая, кстати, тоже оказывала поддержку. Виартье пришли арестовывать княжеские генералы, возглавляющие частные княжеские полки и большинство его подручных предпочли либо отойти в сторону и не мешать установлению справедливости, либо были тоже арестованы, а в процессе немного «помяты».

Дом на улице Розовой Лозы. Граф Сторми

У графа было странное настроение. С одной стороны, он был рад, что, наконец, удалось вырваться и поехать к любимой, а с другой стороны, ему было не по себе оттого, что вот уже несколько дней ему казалось, что надо бежать, но вот куда или отчего, он не мог себе объяснить.

Сначала ему приснился князь Нанду, весь в крови, с перерезанным горлом, он указывал на него рукой, но не мог ничего сказать. Потом ему снилось, что он открывает свой сейф, а оттуда высыпается песок, и этот песок сыпется и сыпется, и постепенно заполняет всё круго́м и вот уже сам Сторми весь в песке и не может дышать, после этого он проснулся, но ужас, пережитый им во время сна, преследовал графа весь следующий день.

А сегодня ночью ему приснилось, что вокруг него огонь, много огня и он пытается прорваться через огонь, а Канва, его милая и нежная Канва стоит напротив и хохочет как сумасшедшая и в этом сне у неё были глаза её отца. Не те глаза цвета шоколада, которые всегда смотрели на него с любовью, а страшные, чёрные глазищи на половину лица, в которых пылала ярость и ненависть.

Со всеми этими треволнениями в стране, с