Три господина ночи - Жюльетта Бенцони

– Госпожа графиня уже ждет господина графа в магическом салоне.

– Готов поклясться, что она подслушивала у дверей! – с саркастической улыбкой произнес чародей.

В салоне, теперь опустевшем, его действительно ждала молодая женщина лет двадцати восьми. Она была высокого роста, хорошо сложена, изысканно одета и без видимого труда удерживала на огромном напудренном парике одну из тех нелепых, перегруженных украшениями шляп, какие тогда были в моде. На ее тонком лице, которое было бы совершенно прелестным, если бы не выражение напряженной хитрости, опасным огнем горели голубые глаза. Впрочем, в эту минуту прекрасная графиня казалась задумчивой.

– В конце концов я поверю, что моя племянница в самом деле обладает даром ясновидения, – медленно произнесла она.

Калиостро пожал плечами:

– Этот дар приходит к ней по моей воле, потому что она девственно и безупречно чиста. В этом и заключается весь секрет…

– Нет, но все-таки! То, что она смогла прочесть в этом хрустальном шаре сведения, которые, как я думала, знала я одна – я имею в виду, что наш кардинал получит сегодня вечером записку… из высоких кругов, – это просто-напросто совершенно поразительно. В иные дни, Александр, ты внушаешь мне страх…

Снова пожав плечами, Калиостро взял со стола хрустальный шар и спрятал в ларец, который затем запер маленьким золотым ключиком, висевшим у него на шее.

– В мире есть много совершенно поразительных вещей, и тем не менее мы почти не обращаем на них внимания! Ты тоже внушаешь мне страх, Жанна! Ты не знаешь, куда идешь, но идешь туда очень быстро… слишком быстро!

– Я иду к богатству, и это всего лишь справедливо для женщины, рожденной Валуа, пусть даже от побочной ветви, да еще женщины с моей внешностью. Наш милый кардинал всего лишь исправляет незаслуженную обиду, нанесенную мне судьбой, которая заставила меня родиться в бедности; впрочем, ему это тоже на руку. Без моей помощи он не может рассчитывать выпросить у королевы место, которое так жаждет получить.

– А с твоей помощью он его получит?

– Королева удостаивает меня своей дружбы, и ты прекрасно это знаешь. Для тебя я тоже многое могу сделать… если ты этого захочешь!

Калиостро засмеялся. Сняв свое одеяние, он остался в немыслимом костюме из голубой тафты, по всем швам обшитом золотым галуном. С годами, из-за необходимости всегда быть заметным, он привык одеваться с подчеркнутой элегантностью, порой граничившей с безвкусицей.

– Обо мне, пожалуйста, не беспокойся! – сказал он. – Что касается королевы, мне, возможно, захотелось бы проверить, правду ли ты говоришь, если бы только в мои планы не входило, чтобы все вещи оставались такими, как есть, и чтобы все шло, как идет, то есть зашло очень далеко.

Графиня, улыбаясь, подошла поближе к Калиостро.

– Я не делюсь с тобой ни своими планами, ни своими замыслами. Что ты можешь знать?

– Что Бемер и Бассанж, придворные ювелиры, собираются продать сказочное бриллиантовое ожерелье, некогда предназначавшееся для Дю Барри, что королеве очень хотелось иметь это ожерелье, но она отказалась от него из-за его цены… и что кардинал очень богат.

Молния, упавшая у ног графини, не так бы ее испугала. Она побледнела как полотно.

– Александр, ты – сам дьявол! Если тебе это известно, значит, ты способен оценить размеры моего могущества. Но ты, по крайней мере, поможешь мне, если потребуется? Хотя бы советом?

– Нет, Жанна. Я уже сказал тебе: я хочу, чтобы все шло так, как должно идти, до самого конца. И все же сегодня – и это будет в последний раз – я дам тебе совет. Остерегайся двух вещей: истинного состояния богатства кардинала и гордости королевы. Ты должна была научиться остерегаться ее гордости, если вы с ней подруги!

– Разумеется! Зачем бы я стала тебя обманывать? – сказала графиня чуть более нервно, чем следовало, и улыбка Калиостро стала еще ехиднее.

– Это было бы глупо! И все же запомни мои слова: бойся ее гордости и дня 15 августа!

Графиня, ничего не ответив, поднялась.

– Вели подать мой портшез. Я возвращаюсь домой! И посмотри, пожалуйста, готова ли моя племянница? Мне давно пора ехать.

– Уже? Но почему так рано?

В свою очередь пожав плечами, она мимолетно указала взглядом на верхние этажи:

– А почему бы и нет? Ведь твоя жена здесь, правда?

Лоренца в это время была в своей комнате, расположенной как раз над той, где происходил этот любопытный разговор. Сидя на стульчике у горящего камина, она тщетно пыталась согреться. Годы, прошедшие после той странной отлучки Жозефа в Гессене, не оставили на ней никаких следов. Несмотря на то что ей было уже за тридцать, она по-прежнему выглядела девически свежей и юной. Ее безупречная красота была одним из главных козырей Калиостро. Достаточно было одного взгляда на красавицу жену, чтобы преисполниться веры в едва ли не божественное могущество мужа.

Но эта ослепительная красота, над которой время было не властно, стала почти обузой для самой Лоренцы, которую теперь перекрестили в Серафину, чтобы стереть всякую память о прежней жизни под фамилией Бальзамо. Пропасть, образовавшаяся между ней и ее мужем, все увеличивалась, заполняясь ненавистью, неудержимой ревностью, едва скрываемой злобой и суеверным страхом. От прежней любви осталась только горечь, и она с каждым днем росла при взгляде на многочисленных женщин, которые толпами стекались к модному чародею, готовые на любые жертвы, лишь бы быть причастными к его тайнам.

Сколько времени прошло с той поездки в Германию, и сколько стран, сколько городов промелькнуло перед ними: Курляндия, Польша, Санкт-Петербург, где Екатерина Великая оказала им самый лестный прием, потом снова Варшава и, наконец, Страсбург. Там помешанный на оккультных науках кардинал де Роган гостеприимно предоставил им свой роскошный Савернский дворец. И там же они впервые встретились с этой графиней де Ла Мотт, которая утверждала, будто она – урожденная Валуа, и ее любезным мужем. Лоренца сразу же возненавидела эту женщину, угадав в ней порочную душу, но Жозеф отнесся к прекрасной Жанне с живым интересом. Поначалу из-за этого разыгрывались бурные сцены, но Жозеф, чья гипнотическая власть над женой не только сохранилась, а стала сильнее, чем когда-либо, быстро ее усмирял; потом чета Ла Мотт покинула Страсбург, и все улеглось. Но не прошло и года после их отъезда, как Калиостро вслед за ними перебрался в Париж, куда его повез кардинал, потому что старый маршал де Субиз, доводившийся ему родственником, нуждался в услугах «милого чародея». Разве тот не избавил его самого от неизлечимой астмы? Но они лишь ненадолго туда заехали, потому что чародея ждали другие дела, главным образом – создание масонских лож в больших французских городах.

Кроме того, Калиостро действительно умел исцелять. Больные быстро выздоравливали благодаря трем таинственным средствам, состав которых был неизвестен даже Лоренце: ваннам, целебному травяному настою и, наконец, бесцветной жидкости, которую Жозеф называл жизненным эликсиром. Откуда Жозефу стали известны эти секреты? Лоренца не знала, но подозревала, что от того таинственного человека, которого она вместе с мужем разыскивала по всей Европе. Впрочем, она и не особенно старалась это узнать, потому что с годами она все отчаяннее цеплялась за свою ограниченную набожность истинной римлянки и смертельно боялась пламени преисподней, которая, как ей казалось, вот-вот готова была поглотить и ее, и ее мужа.