Мятежный - Л. Дж. Шэн

Но ты был близок к этому, придурок. А также: по всему животу.

– Все идет хорошо. Я ремонтирую отель и, вероятно, выставлю предложение на землю, когда она будет выставлена на аукцион. Почему ты спрашиваешь?

– Ну и кто теперь из нас двоих настроен скептически? – Ее улыбка коснулась моей щеки. Клянусь, так оно и было. – Просто хотела посмотреть, как у тебя дела.

– Ты собираешься сегодня увидеться с Луной Рексрот? – Луна была падчерицей Эди. Эди была без ума от нее. Луна приходила к моей маме два раза в неделю с тех пор, как она была практически ребенком. Она с самого начала решила, что вся эта болтовня не для нее, но, насколько я понял, она разговаривала с Эди, Трентом и моей мамой. Всего несколько слов, так что я догадался, что она все еще классифицируется как ненормальная в своей школе. Бедный ребенок.

– Будь добр к своей девушке. – Мама разгладила мою мятую рубашку, засовывая под нее ожерелье из акульих зубов. Очевидно, привилегия врача и пациента не распространялась на сына терапевта.

– Она не моя девушка, – выплюнул я, наблюдая, как она садится в машину и с улыбкой надевает солнцезащитные очки.

Она посмотрела на солнце, указала на него и сказала. – Иногда солнце лжет. Иногда оно выходит на улицу, хотя на улице холодно.

Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но ничего не вышло.

***

Позже в тот же день я отправился на пляж тренировать Бека.

Я хотел бы сказать, что это было исключительно с целью подготовить его к надвигающемуся соревнованию, которое я спонсировал, но я старался быть честным, чтобы улучшить себя и все такое, поэтому я, вероятно, должен упомянуть, что знал, что Хейл будет там, и у меня были некоторые незаконченные дела с этим ублюдком. А именно: Джесси.

Я нашел Бека, Хейла и Эди, сидящих возле «Брейклайн», ее сёрф магазина. Она натирает доску для серфинга на песке в маленьком белом бикини, и издалека я могу видеть жуткую выпуклость, выглядывающую над линией ее бикини. Беременная.

Время от времени я спрашивал себя, как получилось, что Гиджет еще не залетела, и, честно говоря, я был удивлен, что они продержались семь лет, прежде чем решили подарить Луне брата или сестру. Эди была воспитательницей по натуре. В любом случае, я был рад за нее. Я знал, что она никому ничего не сказала, потому что я был бы первым человеком, кроме ее ближайших родственников, которому она рассказала бы, поэтому я держал рот на замке. Хейл красил старые доски для серфинга без рубашки, а Бек уже был в своем гидрокостюме, что-то читал в телефоне – лучше бы это была статистика его конкурентов, потому что этот засранец был слишком хладнокровен, и я бы поставил большие деньги на его выступление.

– Эй, придурки, – поприветствовал я, бросая свою доску для серфинга на песок рядом с доской Firewire Бека. У него были самые крутые доски для серфинга, но это сопровождалось тем, что он тратил на них всю свою зарплату.

Эди оторвала взгляд от доски и улыбнулась, прищурив глаза от солнца. – Что в пакете?

Я рассеянно размахивал пакетом с подарком для Джесси в руке и даже не заметил. Черт. – Необходимые инструменты для кастрации Хейла.

Бек и Эди рассмеялись. Хейл нет. Он точно знал, почему я злился на него. Я склонил голову набок, моя ухмылка послала стрелу яда прямо в него.

– На пару слов, – сказал я.

– У меня такое чувство, что я услышу гораздо больше, чем пару, и ни одно из них мне не понравится, – простонал Хейл, но последовал за мной в магазин. Я неторопливо подошел к мини-холодильнику за стойкой Эди и достал пиво. Он упал в подушку в форме пончика, стряхивая грязь с ногтей и глядя в небо, как будто я был мелодраматичной чирлидершей, которая только что узнала, что ему понравилась фотография какой-то другой цыпочки в Instagram. Я осторожно положил подарок Джесси на прилавок и повернулся к нему лицом.

– Ты уже написал ей сообщение?

– Написал кому?

– Не морочь мне голову. Я в этом сильнее. Это приходит с территорией, где можно зарабатывать этим на жизнь.

– Я не морочу тебе голову. Мне искренне интересно, о чем ты говоришь. – Он моргнул, все еще изображая застенчивость. Я не знал, почему Хейл хотел вывести из себя меня или людей в целом. Это было мое личное подозрение, что ему было безумно скучно и он хотел поссорить людей, потому что два человека, которых он так сильно хотел разозлить, – его собственные родители – контролировали каждый его шаг, включая его будущее. Он хотел стать предпринимателем и проводить свои дни бездельничая, но так получилось, что у него не было того, что было у меня – его рука была вывернута, чтобы стать профессором, как его отец, – так что это то, кем он собирался стать.

– Как ты думаешь, о чем я говорю? – Ладно, теперь я начинал говорить как чирлидерша. Что ты со мной сделала, Джесси? Я хочу вернуть свои яйца.

Он демонстративно потер затылок и громко выдохнул. – Я не знаю. Я собрал все деньги на защиту на день раньше. Я помогаю Гиджет с ее магазином. Я просто хороший парень, делающий хорошие вещи. – Он одарил меня зубастой, волчьей ухмылкой, которую я хотел стереть с его лица ботинком. – Думаю, тебе придется просветить меня.

– Джесси Картер. – Я шлепнул пальцами по стойке, стоя за ней, чтобы случайно не наброситься на Хейла. Или не так уж случайно.

– Хм. Твой новый бариста, верно? Чертовски горячая. – Он присвистнул, а затем принялся кусать свой кулак. Я хотел убить его. В прямом смысле. Не чистой пулей в голову. Может быть, задушить его или бросить в яму со змеями.

– Ты уже написал ей сообщение? – Я спросил.

– Написал.

Где я найду столько змей? – И что ты написал?

– Я спросил ее, не хочет ли она попозже выпить кофе. Очевидно, не в Café Diem Где-нибудь в прохладном месте. – Его голос был спокойным и расчетливым, как будто выводить меня из себя было его жизненной миссией. Он хоть представлял, во что ввязался? С кем он связался? Нет. Конечно, нет. Я никогда в жизни не был и вполовину таким собственником ни к одной женщине. Даже с Эди, которая мне очень нравилась, мне было все равно. Я позволил ей ускользнуть сквозь мои пальцы прямо в объятия Трента без борьбы, зная, что они нуждались друг в друге, и что мне никто не нужен. Всякий раз, когда мужчины приставали к ней, я наблюдал за этим со смесью жалости и веселья. Не в случае с Джесси. Это было что-то личное.

– Она ответила? – Я никогда не задавал вопросов, не говоря уже о таком количестве, но я не мог остановиться, и это было проблемой.

– Еще нет.

– Она не ответит, – невозмутимо ответил я, бросая пиво в мусорное ведро, даже не прикоснувшись к нему. – Удали ее номер из своих контактов и никогда больше с ней не разговаривай.

– Что?! – Он рассмеялся.

– Я что, блять, заикался? – Моя челюсть напряглась, и я пнул банку со свежей краской в сторону, готовый подойти к нему и ударить кулаком в лицо.