Вниз, в землю. Время перемен - Роберт Силверберг

Он с облегчением осознает, что время, когда нужно было притворяться, для этого мира миновало, и больше не нужно ничего скрывать, что сулидоры могут вернуться в края нилдоров, не боясь, что тайна повторного рождения может случайно раскрыться тому, кто не сможет вынести этого знания.

Его переполняет радость, что он пришел сюда, что он прошел испытание и теперь свободен. Душа его открыта, он заново родился.

Он опускается и вновь соединяется со своим телом. Он снова осознает, что лежит в окутывающем его желатине, на холодном полу, в темном помещении, прилегающем к длинному коридору, внутри розово-красной горы на странной, чужой планете. Он не встает. Его время еще не пришло.

Он отдается звукам, цветам, запахам и ощущениям, которые наполняют Вселенную. Он позволяет им нести его обратно, и невесомо плывет вдоль потока времени; вот он – ребенок, глядящий в ночное небо и пытающийся сосчитать звезды, а вот он неуверенно пьет змеиный яд вместе с Курцем и Саламоне, а вот он поступает на службу в Компанию и говорит, что его самое большое желание – способствовать расширению земной империи, а вот он обнимает Сину на тропическом берегу в лучах нескольких лун, а вот он встречает ее впервые, а вот он просеивает кристаллы в Море Песка, а вот он садится верхом на нилдора, а вот он со смехом бежит по улице своего детства, а вот он направляет лучемет на Седрика Каллена, а вот он поднимается на Гору Возрождения, а вот он вздрагивает, когда в комнату входит Курц, а вот он глядит на великолепную девичью грудь, лежащую на его ладони, а вот он ступает под лучи чужого солнца, а вот он склоняется над распухшим телом Генри Дикстры, а вот… а вот…

Он слышит звон могучих колоколов.

Он чувствует, как вся планета вздрагивает и поворачивается вокруг своей оси.

Он видит танцующие языки огня.

Он касается основания Горы Возрождения.

Он ощущает вокруг себя души нилдоров и сулидоров.

Он различает слова гимна, который поют сулидоры, и поет вместе с ними.

Он растет. Сжимается. Горит. Дрожит. Меняется.

Он пробуждается.

«Да, – говорит чей-то низкий, сильный голос. – Выходи. Пришло время. Встань. Встань».

Глаза Гандерсена открываются. Его ошеломляет волна разноцветных вихрей перед глазами. Проходит несколько мгновений, прежде чем к нему возвращается способность видеть. У входа стоит сулидор.

– Я Ти-мунили, – говорит сулидор. – Ты вновь родился.

– Я знаю тебя, – говорит Гандерсен. – Но не под этим именем. Кто ты?

– Коснись моей души, и сам узнаешь, – предлагает сулидор.

Гандерсен касается его души.

– Я знал тебя как нилдора Срин’гахара, – говорит он.

Гандерсен оперся на лапу сулидора, и, еще неуверенно шагая, покинул зал повторного рождения.

– Я изменился? – спросил он в темном коридоре.

– Да, очень, – ответил Ти-мунили.

– Как? Каким образом?

– Ты не знаешь?

Гандерсен поднял руку и пригляделся – пять пальцев, как и раньше. Он взглянул вниз, на свое обнаженное тело, и тоже не заметил никаких изменений. Может быть, в этом зале ничего не произошло? Ноги, ступни, бедра, живот – все такое же, как было.

– Я совсем не изменился, – сказал он.

– Ты очень изменился, – ответил сулидор.

– Я вижу себя, и у меня такое же тело, как и прежде.

– Посмотри еще раз, – посоветовал Ти-мунили.

В коридоре Гандерсен бросил взгляд на свое туманное отражение в гладкой поверхности стены, освещенной сиянием грибообразных существ, и в ужасе отшатнулся. Да, он изменился; в своем возрождении он превзошел Курца. То, что смотрело на него со стены, мало походило на человека. Гандерсен видел лицо, напоминавшее маску, с прикрытыми тяжелыми веками глазами, с расщепленным носом, с жаберными мешками, опускавшимися на плечи, с суставчатыми руками, с рецепторами на груди, с хватательными органами на боках, с чешуйчатой кожей и со светящимися органами на щеках. Он снова посмотрел вниз, на себя, и не увидел ничего подобного. Что было иллюзией?

Он поспешил к дневному свету.

– Я изменился или не изменился? – спросил он сулидора.

– Ты изменился.

– Где эти изменения?

– Изменения внутри, – сказал бывший Срин’гахар.

– А отражение?

– Отражения иногда лгут. Посмотри на себя моими глазами, и ты увидишь, каким ты стал.

Гандерсен снова коснулся души сулидора и увидел себя. Это было его прежнее тело, но вдруг что-то сместилось, и перед его взором возникло существо с рецепторами и жабрами, а потом он вновь стал самим собой.

– Ты доволен? – спросил Ти-мунили.

– Да, – ответил Гандерсен.

Он медленно пошел к краю поляны, лежавшей у входа в пещеру. С тех пор как он вошел туда, время года сменилось; наступила суровая зима, и над долиной стояла густая пелена тумана; в ее разрывах он видел большие горы снега и льда. Он чувствовал вокруг присутствие нилдоров и сулидоров, хотя видел только Ти-мунили. Он знал, что душа старого На-синисула находится в пещере и проходит последние стадии повторного рождения. Он ощущал душу Вол’химиора, который был далеко на юге. Он слегка коснулся души страдающего Курца. Внезапно он с изумлением обнаружил, что души других землян, свободные, как и его собственная, открытые для него, витают неподалеку.

– Кто вы? – спросил он. А они ответили:

«Ты не первый среди нас, кто прошел повторное рождение невредимым».

«Да, – вспомнил он. – Каллен говорил, что были и другие, некоторые превратились в чудовищ, о других просто больше не слышали».

– Где вы? – спросил он.

Они ответили, но он не понял, поскольку они сказали, что покинули свои тела.

– Я тоже покинул свое тело? – спросил он.

Они ответили, что нет, что он все еще в собственном теле, поскольку именно это он выбрал, а они выбрали иное. Потом они исчезли.

– Ты ощущаешь в себе перемены? – спросил Ти-мунили.

– Да, ощущаю, – ответил он.

– Теперь ты обрел покой.

К своему радостному изумлению, он понял, что это именно так. Страхи, конфликты, проблемы куда-то улетучились. Исчезло чувство вины, его покинула грусть, ушло одиночество.

– Ты знаешь, кем я был, – спросил Ти-мунили, – когда я был Срин’гахаром? Обрати свою душу ко мне.

Гандерсен открыл свою душу и вскоре сказал:

– Ты был одним из тех семи нилдоров, которым я не позволил отправиться к месту повторного рождения. Много лет назад.

– Да.

– Однако ты нес меня на спине до самой Страны Туманов.