Судьба княгини - Александр Прозоров

– Но я же не знал, что оно станет убивать!

– Я тоже, мой мальчик, – пожала плечами правительница. – Но я все равно советовала тебе не мараться колдовством. Предлагала проявить терпение. Предлагала получить достойные, хотя и не самые высокие места. Однако ты выбрал легкий путь. Ты выбрал знатность. Теперь ты обвиняешь в своем выборе меня.

Юный воин сглотнул и упал перед женщиной на колени, сжал ладонями виски:

– Все мои дядюшки! Все братья! Что я скажу им, когда придет мой час и я встречусь с ними в Золотом мире? Как оправдаюсь? Как посмотрю им в глаза? Великие небеса, что же я наделал?! Как? Как мне теперь жить?!

– Достойно, мой мальчик, – княгиня-мать опустила ладонь ему на голову. – Отныне ты должен жить достойно! Ты юн. Ты неопытен. В молодости все совершают ошибки. Теперь ты уже ничего не можешь изменить. Но ты в силах искупить свою ошибку. Если ты станешь лучшим из потомков Ивана Калиты. Самым славным, самым честным, самым достойным… Если твой род сможет гордиться тобой превыше всех прочих предков… Гордиться храбрым воеводой, победителем, защитником Русской земли! Такого своего племянника они простят и примут. Ты должен прожить свою жизнь так, чтобы, перейдя Калинов мост, ты мог с достоинством посмотреть своим дядькам в глаза. Прийти к ним самым лучшим из русских князей!

– Лучшим? – поднял голову юноша. – А как же твой сын?

– Ты поклялся быть его верным слугой, мой мальчик, – напомнила Софья Витовтовна. – Честная служба – это первейший долг каждого достойного боярина и повод для гордости всего его рода.

Княжич вздохнул.

– Завтра великий князь издаст указ, которым признает за тобой все уделы и вотчины твоего деда, – размеренно поведала великая княжна. – Потом ты станешь первым московским воеводой. Отныне ты знатнейший из знатных, ты имеешь на сие место все законные права. Полагаю, мой мальчик, став первым воеводой, ты сможешь покрыть себя славой истинного героя и искупить свою ошибку ратными победами и честной службой. Ведь ты с самого первого своего дня проявил себя настоящим храбрецом! Что скажешь, мой мальчик? Ты сможешь подняться до славы своего деда, коли я дам тебе такую возможность?

– Да, матушка, – поднялся с колен юный князь Василий Ярославович Боровский, Малоярославский, Радонежский и Серпуховской и твердо посмотрел правительнице в глаза. – Я смогу!

2 декабря 1432 года

Галич, Новый детинец

Галич вырос неправильно.

Обычно города рождаются крепостями. Вокруг сих твердынь неизбежно появляются слободы, обитатели которых в случае опасности убегают за высокие прочные стены. Но рано или поздно жителей в слободах становится слишком много, их дома и мастерские слишком добротными, чтобы так просто бросать их на разор врагам либо сжигать, дабы лишить оного недруга крыши над головой и материала для осадных построек… В один прекрасный день слобожане ощущают себя достаточно зажиточными и многочисленными – собираются и дружно огораживаются сперва тыном, потом земляным валом со рвом, а затем вырастает уже настоящая новая стена.

За пределами которой, на беззащитном предполье, неизбежно возникают новые ремесленные слободки…

И так – раз за разом, покуда хватает доходов и свободных земель.

Но Галич… Он родился в незапамятные времена как крепость на берегу озера, как укрытие для дружины и воинских припасов. Затем, тоже давным-давно – рядом с крепостью родился Спасский монастырь, также огородившийся от опасностей прочной бревенчатой стеной с пятью башнями. И уже относительно недавно, получив заволочские земли в удел, князь Юрий Дмитриевич построил третью твердыню: новый детинец на новом месте – на вершине ближнего холма. Крепость с прямыми стенами и выступающими вперед башнями с боковыми бойницами. Подобные укрепления намного удобнее оборонять новомодным грохочущим оружием – пушками. Ведь достаточно одного залпа из башни вдоль стены – и лезущих на укрепление врагов разом снесет к праотцам вместе с осадными орудиями, независимо от числа нападающих. Так что десяток пушкарей с легкостью защитит город от самой могучей армии.

А потом сообразительные горожане просто соединили все три крепости невысоким тыном – и относительно маленькое селение мгновенно превратилось в огромный город.

Галич стоял в стороне от торговых путей – однако был богат множеством солеварен, окружен густыми лесами, дарующими промысловикам меха, мясо, мед, смолу, деготь, поташ и множество иных сокровищ; вокруг него текли реки, пригодные для строительства мельниц: маслобойных, пороховых, кузнечных и просто мукомольных, озеро приносило много рыбы. Посему купцы сюда тянулись – и сразу воспользовались возможностью хранить товары в безопасном месте, под защитой прочных стен и сильной дружины. Так же охотно здесь стали обустраивать свои подворья промышленники из окрестных земель. Ведь лесные хутора – слабая защита от лесных разбойников. Иное дело – крупная многолюдная твердыня!

Город начал стремительно богатеть, принося все больше податей…

Юрий Дмитриевич сделал верные выводы – и уже своими силами затеял строительство правильной, прочной крепостной стены вместо простенького тына со стрелковым помостом и редкими верхними бойницами[24].

Именно обширное строительство и стало оправданием для многолетнего затворничества звенигородского князя, более не покидающего Галич ни ради победных ратных походов, ни ради развлечений в далекой столице, ни ради посещения иных своих владений.

Лучшее время для строительства, знамо, зима. Зимой застывают реки, болота, пашни и луга, позволяя волочить тяжелые длинные стволы из любой чащобы самой короткой дорогой, строго по прямой – не опасаясь завязнуть в грязи, утонуть в болоте или попортить посевы. Зимой пахарям нечем занять свои руки, и они согласны на любое доходное занятие. Да и лошадей, свободных от полевых работ, у работников в достатке.

Юрий Дмитриевич следил за возведением стен лично, проверяя качество засыпки срубов, их обваловки, оценивая наиболее уязвимые места, возможные пути нападения – и предусматривая там дополнительную каменную кладку или, наоборот, грязевые ловушки; самолично отбирая бревна для внешних стен, для внутренних, для перевязок, указывал места для глухих промежутков – со срубами-китами, полностью заваленными камнями, либо участки менее опасные, где вкопанный сруб можно оставить пустым внутри – и использовать потом как амбар, хлев или конюшню.

Хорошая стена – это ведь не просто укрепление, но и огромный дом со множеством крытых помещений. В башнях, к примеру, даже жить можно. Сухо, просторно, светло, отопление имеется – жаровня для каления запальников. Пока войны нет – окна промасленной тканью затяни да живи спокойно.