Рынок удобных животных - Катя Крылова

class="p1">К концу 1960‐х в Японии сторожевые собаки и коты-мышеловы, которых еще недавно не допускали в дом по аналогии с уличной обувью, оказались в городских апартаментах и сменили статус с «работников» на «детей» – обожаемых иждивенцев-компаньонов, услуги которых не осознаются и не оцениваются как работа. В своих рассуждениях об уважении и привилегиях, которыми пользуются профессиональные собаки-пастухи в сравнении с животными-компаньонами, Харауэй подчеркивает, что в современном обществе статус питомца подвергает животных особому риску – опасности быть брошенными, если человеческая привязанность к ним ослабеет или их присутствие станет неудобным295. Основываясь на беседах с фермерами, Харауэй отметила, что одни пастушьи собаки любимы, другие – нет, но уважение к их труду не зависит от эмоциональной привязанности296. Именно квалификация охранников стада делает их экономически жизнеспособным ресурсом и обеспечивает стабильное место на ферме. В отличие от них, питомцы являются частью аффективной экономики, связанной с производством и потреблением эмоционального опыта, мобилизацией внимания и привязанности.

Таким образом, животные-компаньоны – это прекарии аффективного труда. Сегодня их работа по снижению стресса, как и забота женщин о семье, рассматривается как безусловная любовь, ни к чему не обязывающая, ничего не требующая взамен. Полезный эффект любви, воспринимаемой как должное, как правило, сложно оценить в моменте, можно лишь рассуждать о ее влиянии на личность и жизненные выборы человека в ретроспективе. Несколько десятилетий назад нам было сложно представить, что появление в квартире котенка или щенка способствует прекращению панических атак у детей, которые переживают травлю в школе. Мы помним, что сегодня антистрессовый потенциал животных-компаньонов – общеизвестный факт, подтвержденный десятками научных исследований. Тогда почему польза, которую приносят питомцы, до сих пор вызывает меньше уважения в сравнении с услугами пастушьих собак или эрмитажных котов?

Животные-компаньоны как преемники репродуктивных функций женщин

Труд животных-специалистов – пастухов, поводырей, ищеек – и тех, кто осуществляет неквалифицированный труд по тестированию качества воды или ловле мышей, по всем параметрам считается продуктивным. Результатом такого труда являются услуги, которые имеют экономическую ценность и/или рассматриваются как социально значимые. Служба пастушьей собаки представляет первую категорию, так как может быть оценена в денежном выражении – по количеству спасенных овец или экономии на зарплате второго пастуха. Работа эрмитажного кота, защитника национального культурного достояния, – типичный пример общественно значимого труда. А вот услуги невских раков, сотрудников водоканала Санкт-Петербурга, имеют и экономическую, и социальную ценность – как средство заботы о здоровье жителей города и как возможность сэкономить на инвестициях в разработку и внедрение автоматизированных систем мониторинга качества воды.

Работа животных-компаньонов имеет признаки репродуктивного труда. Исторически им занимались женщины – их труд включал рождение и воспитание детей, уборку дома, стирку, приготовление еды, уход за больными, а также производство положительных эмоциональных состояний. Последнюю функцию сложно оценить как в денежном, так и в качественном выражении: создание в доме атмосферы заботы и любви – часть семейного быта, который не подлежит контролю в культурах, уважающих неприкосновенность частной жизни. В отличие от доставки продуктов и мытья посуды, работу по созданию психологического комфорта в семье нельзя передать на аутсорс агентству или социальному работнику, только домашнему животному (частично). Так как взаимодействие с питомцами в основном происходит в приватном пространстве, труд животных-компаньонов не оценивается как социально значимый, подобно материнской любви он воспринимается как естественное, биологически обусловленное состояние животного. Между тем взаимоотношения с питомцем наряду с такими составляющими личной жизни, как романтическая привязанность и дружба, представляют собой процесс производства социальности – качеств, необходимых для жизни среди людей и впоследствии – для воспитания детей.

Неоплачиваемый репродуктивный труд стал объектом феминистской критики как форма эксплуатации. В своих выступлениях и текстах социолог и активист Сильвия Федеричи призывает к пересмотру отношения к репродуктивному труду, осознанию его общественной значимости, которая выражается в воспроизводстве трудовых ресурсов297. Возможно, следующим шагом станет признание вклада, который вносят в этот процесс животные-компаньоны. Так, в 1960‐е годы труд в сфере услуг не считался продуктивным, в отличие от производства товаров298; сегодня экономический потенциал нематериальных сервисов не вызывает сомнений, более того, в постиндустриальную эпоху именно услуги, а не товары стали приоритетным источником экономического роста. Спрос на услуги кошек и собак продолжает расти вместе с уровнем повседневного стресса. Остается надеяться, что распространение терапии с участием животных будет способствовать осознанию общественной значимости их труда. Пока, несмотря на то что нематериальный труд по производству информации, идей, впечатлений, эмоциональных состояний и отношений уже стал доминирующей формой работы в странах развитого капитализма299, повседневные услуги животных в поддержании психического здоровья людей, их желания работать, оставаться социально и экономически активными еще не получили того уровня признания, который при случае обеспечит им места в противорадиационных укрытиях.

Аффективная работа как нетрудный труд

Другое отличие в восприятии служебных и домашних животных связано с традиционным представлением о том, что труд должен быть трудным. Работа предполагает усилие, часто страдание, связанное с преодолением лени или желания заняться чем-то более легким и приятным. На работе служебная собака много часов подряд подчиняется командам, терпит непогоду, испытывает жажду, сдерживает желание социализации с другими животными, превозмогает усталость. Быт животных-компаньонов, напротив, состоит из сна, игр, прогулок, лакомств, ласк и потому кажется людям воплотившейся мечтой о жизни в стране изобилия и безделья, «где на деревьях растут сырные головы и гроздья колбас»300. Быт современных животных-компаньонов напоминает средневековую легенду о мире наизнанку, в котором вертикаль власти перевернулась – «люди тянут плуг, а вол погоняет, мельник вместо осла несет поклажу»301. Расстилая скатерть-самобранку перед животными-компаньонами, мы проявляем заботу о тех, кого приручили. В то же время, обеспечивая им праздную жизнь, полную удовольствий, многие из нас начинают видеть в них сибаритов, обязанных людям своим благополучием. Я часто завидую своему коту, который может спать восемнадцать часов в сутки, – как и многим из нас, мне редко удается выкроить необходимые для восстановления сил восемь.

Либеральная культура, построенная на соревновании в продуктивности, приучила нас уважать тяжелый труд. Напротив, умение ничего не делать, как и способность наслаждаться жизнью, не принято считать достижением, результатом осознанно совершенного усилия. Даже сегодня, когда значение заботы о себе активно реабилитируется в литературе по саморазвитию, отдых продолжает восприниматься как вознаграждение за труд, то есть удовольствие, которое нужно заслужить. Постепенный уход со сцены тяжелого физического труда в пользу творческого, сопряженного с радостью самовыражения, не означает, что работа стала легче. Создание качественных интеллектуальных продуктов в виде идей, текстов, музыки и иллюстраций к определенному