Отрок московский - Владислав Русанов

Не раздумывая ни мгновения, Кара-Кончар вступил в схватку.

«Цапля шагает в камышах».

Вылетевший прямо на него круглолицый мужик в кожушке поверх кольчуги размахивал саблей умело, но недостаточно быстро. Цзянь ткнул его острием в кадык. Не издав ни звука, чужак упал.

Следом из-за елки появились сразу двое, похожие как горошины из одного стручка. Наверное, братья-близнецы. Один крутил два кистеня, а второй занес над головой меч.

«Лавина скатывается с горы».

«Рассечение шелка».

Лезвие цзяня скрипнуло по кольчуге. Дружинник с мечом отпрянул, сбился с шага, но его брат наотмашь ударил кистенем, целясь Федоту в висок.

«Слива сбрасывает снег».

«Бросок кобры».

«Падающий сокол».

Расчет оказался верным: кольчуга у мужика с кистенями оказалась с коротким рукавом. Первый укол Кара-Кончар направил в сгиб локтя, а когда противник ойкнул и отдернул руку, резким кистевым движением ударил под ухо.

«Взлет орлана над речной гладью».

Перепрыгивая через второго противника, Федот словно бы невзначай коснулся мечом его затылка, не защищенного шлемом. Приземлившись, полоснул под коленями.

Мужик, будто срезанная косой трава, упал ничком. Успел только негромко выкрикнуть:

– Куденя, братка…

А Федот, не задерживаясь рядом с поверженными врагами, поспешил в общую свалку.

В середине ее ворочался Уйгур, на котором повисли сразу два врага. Одного плешивый ордынец держал за горло и за запястье, а второму прижал голову локтем, не обращая внимания на удары кулаками и рукояткой меча.

Чаган и Бургут дрались плечом к плечу, успешно отражая натиск противников. Шаман Джерби полз по снегу, оставляя за собой темную полосу, но и из последних сил он старался дотянуться кинжалом хоть до ноги кого-нибудь из врагов.

– Вали басурманов! – Высокий, плечистый воин будто нехотя махнул мечом, и голова шамана покатилась прочь, пока не застряла в сугробе.

Самый молодой из нукуров, отправившихся с Федотом, по имени Хутуху, бросился на командира напавших, удерживая саблю левой рукой – правая, должно быть раненая, свисла безжизненной плетью. Тот затратил на ордынца не слишком много времени. Мощным ударом обезоружил, а потом разрубил от ключицы до грудины. И кольчуга не спасла.

Кара-Кончар зарычал.

Нет, он не позволил ярости овладеть собой, ибо утративший ясность сознания побежден еще до начала боя. Только хладнокровный воин одержит победу, учил когда-то Горазд.

Убить вражеского командира! А все, оказавшиеся между ними, – лишь досадная помеха, не больше!

«Лавина скатывается с горы!»

«Пьяный монах возвращается домой!»

«Танцующий журавль!»

Бородатый дружинник – теперь Федот точно видел, что схлестнулись они не с лесными разбойниками, а с отборной княжеской дружиной, – рухнул на снег.

«Газель на водопое!»

«Ива на ветру!»

«Прыжок барса!»

Второй, запрокинув голову, упал на колени. Из рассеченного горла веером брызнули алые капли.

«Черный лебедь кланяется солнцу!»

Точный укол в пах.

«Слива сбрасывает снег!»

Мечник, ухнув, пролетел за спиной Федота. Замахал руками, чтобы не упасть.

Предводитель ордынцев перехватил запястье следующего, швырнул на спину промахнувшегося. Воины столкнулись и покатились кубарем.

«Пион раскрывается на заре!»

«Богомол ползет по ветке!»

Пятка Федота врезалась в солнечное сплетение врага.

Ребро ладони сломало кадык еще одному.

«Махаон расправляет крылья!»

Теперь они стояли лицом к лицу.

Кара-Кончар с подрагивающим цзянем в руке и предводитель нападавших с тяжелым прямым мечом.

Чуть поодаль Бургут сдерживал натиск двоих противников, а Чаган добивал сцепившихся с Уйгуром.

«Справятся, – подумал Федот. – Не маленькие».

Теперь он твердо знал, что не будет убивать врага. Нужно взять его живьем. И хорошенько допросить. Случайно ли это нападение? Скорее всего, нет. В случайности Кара-Кончар давно разучился верить.

Не ожидал Илья Приснославич, что нападение на ночевку ордынцев обернется сокрушительным разгромом. Спору нет, татары – бойцы умелые и беспощадные. Это они доказали не раз и не два в минувшем столетии, прокатившись по Руси, будто мор и глад, сровняв с землей красу и гордость земли Русской – города. Да и западным соседям показали, где раки зимуют.

Но ведь и он отбирал бойцов куда как умелых! В какие передряги только они не попадали! И здесь вроде бы сделали все как положено.

Тихонько подкрались к татарам-сторожам. Всеволод свое дело знал отлично, да и Куденя с Мокроусом – прирожденные разведчики. Рты узкоглазым зажали, ножиком по горлу, и все. Потом условным криком, голосом филина, знак подали…

И тут кто-то в лагере татарском всполошился, поднял тревогу. Пришлось издалека бить из луков и самострелов, почти наобум. И, несмотря на спешку, почти половина стрел попала точно в цель. Илья видел, как падали ордынцы. Кто ранен, а кто и убит. Почти половина врагов выбыла из строя после первого залпа. Но оставшиеся в живых быстро очухались. Сразу видно – не новички. Не стали беспорядочно метушиться по поляне, а с оружием в руках поспешили туда, откуда летели стрелы. Кое-кто даже на свои луки начал натягивать тетиву.

Тут уж нельзя было терять ни мгновения. Не дать врагу опомниться, сплотиться и оказать сопротивление.

Смоляне кинулись врукопашную.

Воевода Илья рубился в первых рядах. Так он привык за многолетнюю княжескую службу. Да и, сказать по правде, как ни хороши его бойцы, а в рубке на мечах ни один с Приснославичем не сравнился бы.

На первых порах ордынцы дрогнули, отступили к костру. Хоть числом почти не уступали русским воинам, а все же растерялись. А может, попросту испугались, не зная, что за сила на них напала.

Смоляне убивали старательно и деловито, как мастеровой делает привычную работу. Побеждать надо наверняка. Увидел – раненый шевелится, добей, не пожалей лишнего взмаха мечом. Илья так учил своих бойцов и сам так поступал. Походя срубил голову ползущему по снегу ордынцу, за которым тянулся кровавый след. Может, он и так до утра не дожил бы, но лучше не оставлять за спиной живого противника. Раненый-то он раненый, а ножиком под коленку полоснет на прощание и не поморщится.

Следующим доставшимся Илье врагом оказался молодой татарин – едва-едва усы начали пробиваться. Как только его взяли в поход, где все нукуры матерые, словно волки? Не иначе каким-то особенным умением обладал. Воевода невольно вспомнил одного из тех мальчишек, в погоню за которым отправился из Смоленска. Если не врет желторотый, то он – мэрген, то бишь меткий стрелок.