Планета супербарона Кетсинга - Виталий Заяц

Барон заметил, что Вок задумался, истолковал это по-своему, посоветовал:

– Ты пошли берсерку денег. Или подарок. Обычаи нарушать не стоит.

Да, надо послать. Вот только источник иссяк, и теперь следует определяться, как жить дальше на оставшиеся цехины. Что за древние деньги были цехины, Вок не знал, просто всплыло в голове слово. Почему всплыло, непонятно, да и не важно.

Неожиданно в зал вошел привратник, тот самый Ширкорст. Вок привратника не видел с тех пор, как родственники увезли его домой, что называется, «уже не в критическом, но еще в очень тяжелом состоянии». Выздоровел, значит.

Ширкорст наклонился к супербарону, что-то сказал. Тот радостно подмигнул Воку:

– Старый друг приехал, супербарон Сультэрг, я вас представлю.

Привратник вновь наклонился, зашептал, лицо барона напряглось, он встал.

– Извини, сейчас я вернусь.

Вернулся действительно быстро, не садясь, сказал довольно сбивчиво:

– Получается, не ко мне, а к тебе. Нехорошо просить, но старый друг, пойми уж. У него единственного сына ранили, а про то, как ты нас вон с Ширкорстом в порядок привел, в городе уже много кто знает.

Так вот – не делай добро и не получишь по голове. Лекарь выискался. Как теперь выкручиваться? Даже в висках застучало от напряжения, но ни до чего хорошего или умного не достучалось.

Супербарон Сультэрг на супербарона Кетсинга походил разве что титулом. Невысокого роста, полноватый человек в добротной, но внешне скромной одежде и при минимальном вооружении – только-только приличия соблюсти. Лицо его не было ни проницательным, ни задумчивым, как у Кетсинга, оно было красным и испуганным. Увидев Вока, он даже не дождался официального представления.

– Извините меня, граф, ваше сиятельство. Сын. Ночью возвращался домой из университета… И грабители… Он защищался, отважно защищался, я сам на мече кровь видел. Но ранили… помогите. Я не знаю, как смогу отблагодарить… Но помогите.

Вот ведь, оказывается, здесь и университет есть! Времени радоваться общественному прогрессу не осталось, легко можно было дождаться перехода речи испуганного отца в истерику. Вок потребовал больного на осмотр. Сультэрг выглянул за дверь, и слуги втащили в помещение носилки с лежащим на животе раненым. Он приподнял голову, и… его выражавшее героические муки лицо передернулось. Вот это был испуг! Тот самый высокий мальчишка, напавший на Вока в подворотне. Ну что ж, во всяком случае, о том, в какое место пострадал пострадавший, спрашивать не придется. Еще бы и второго приволокли, того, с разбитой физиономией!

Пока готовили операционное поле – стаскивали штаны и разматывали какую-никакую повязку, – единственный супербаронский сын трясся от страха. Похоже, только присутствие отца да представления о благородном достоинстве не позволяли ему ретироваться. Ну и хорошо, страх – дополнительное наказание, так сказать. И вон даже кровь на мече, Вок улыбнулся, вспомнив малость своей царапины, папаша что, под микроскопом оружие сына разглядывал? Улыбка вряд ли показалась пациенту доброжелательной.

Рана, как и планировалось тогда, во время встречи в переулке, получилась не особо глубокой, но, что неприятно, уже начала воспаляться. Здесь и без военного атласа понятно – штаны надо чистые надевать, когда на улицу хулиганить выходишь. Вок покрутил головой, понял, что дворецкий еще не вернулся и придется все делать самому, крикнул кухарке, чтобы кипятила воду.

Обработав поврежденную часть пациента волшебным физиологическим раствором, Вок забинтовал как мог куском чистого полотна. Вручил большую бутылку «эликсира» обнадеженному папаше:

– Вот этим промывать три дня утром и вечером. Перевязывать каждый раз новой материей, обязательно свежепрокипяченной. – Взглянул в лица внимающих и уточнил на всякий случай: – Но не горячей!

Слушали так, будто он вещал секреты черной магии. Разве что не записывали. Запишут, наверное, потом запишут, потомкам передадут. Вот он, кстати, потомок. Вок взглянул на тощую мальчишескую задницу, усмехнулся:

– Зашивать не обязательно, шрамы украшают мужчину, – и продолжил, уже обращаясь к пациенту персонально: – Не стоит гулять по темным улицам. Особенно там, где в одиночку можно встретить группу плохих людей.

Мальчишку унесли, кажется, он радовался, что остался жив. Супербарон Сультэрг благодарил и благодарил.

– Идите, сейчас вы должны находиться рядом с сыном. Потом, когда он выздоровеет, я с удовольствием с вами встречусь. Мне будет очень приятно просто поболтать с вами за бутылочкой вина.

Выпроводив гостя этой смесью высокопарных и дружеских слов, Вок подумал: «Интересно, друга я приобрел или врага?» – и вдруг почувствовал, что стук в висках не прошел, что накатывает головная боль вроде похмелья после всех путешествий и приключений. Сконцентрировался на том, чтобы подняться к себе в комнату, лечь. Подумалось – вот ведь получится засада, если к принцу сегодня позовут.

Боль который час подряд долбила в голову. Такое бывало, редко, но бывало. Пенталгину бы заглотить, и две таблетки сразу, но… до пенталгина сколько-то там парсек, или парсеков – как правильно говорить, Вок не помнил, а сейчас и не загружался. По уму, надо бы полежать, пока не заснешь, к утру голове самой бы болеть надоело, но приходилось улыбаться и делать респектабельное лицо. Не повезло, вернувшийся во второй половине дня дворецкий объявил, что графа де ла Коста ждут на малом приеме, который начнется… к началу уже не успеть.

Взгляд оторвался от бокала, его, по идее, надо было давно выпить. На больную голову-то! Ну и хорошо, что оторвался: заметил в толпе осмысленное движение. Принц. Он двигался в сторону графа де ла Коста, тусовка приближенных расступалась, перемешивалась, пропуская монарха. Народу было не слишком много, на малый прием приглашались… те, кто приглашались. Все запросто, по-домашнему, без протокола, вплоть до того, что и титулы можно повторять через раз. Даже уступая дорогу принцу, присутствовавшие разговаривали между собой, некоторые энергично жестикулировали. По понятному поводу – ожидалась серьезная война. Не то чтобы о ней не знали, наоборот – знали заранее, но, собравшись, говорили, конечно, о ней, изрядно заводя друг друга. Война открывала возможности. Для молодых – проявить доблесть и сразу подпрыгнуть вверх в так и не понятом Воком статусном рейтинге. Продвинуться побыстрее, чем побеждая противников на турнирах или в случайных стычках. Для тех, кто постарше, – тоже подняться, но уже в рейтинге полководцев, а кому, спрашивается, не хочется значиться великим полководцем? Возможностью поражения никто, конечно же, не заморачивался. Хорошо так жить – от победы к победе, а голова слетела, ну и все, сам об этом даже не знаешь, топаешь к местному богу без всяких переживаний и эмоциональных проблем.

Принц начал с середины. В конце концов, на то и окружающие, чтобы соображать, о чем с ними коронованная особа разговаривает.