Манящий запах жареной картошки - Ирина Степановская

— К-какие проблемы? — Он чуть не поперхнулся кофе, но взгляд у него стал более осмысленным.

— Очень большие проблемы, к твоему сведению! — сообщила я. — Ты, наверное, и помыслить не можешь, но Юлия на десятой неделе беременности, и, между прочим, вовсе не от тебя!

— А от кого? — тупо спросил мой собеседник.

«Да, Ленка могла бы выбрать себе мужа и поумнее! — подумала я. — Но надо работать с тем материалом, который имеется».

— Напрягись, пожалуйста! — велела я ему строго. — Ты думаешь, почему она именно сейчас поставила перед тобой вопрос ребром?

— Почему?

— Да потому, что ей нужно решить все как можно быстрее. Сроки-то поджимают! Или она тебя женит на себе, и ты тогда автоматически становишься отцом ее ребенка, или она тебя не женит и тогда принимает решение сама. Но ты пойми, что все должно быть разъяснено до двенадцати недель! Дошло до тебя наконец?

— Но у меня уже есть двое детей! — по-прежнему тупо заявил Павел.

— Ну вот и отлично! К ним и возвращайся! Если только Ленка тебя назад примет!

— А что, она может и не принять? — Пашка с вполне идиотским видом протянул мне пустую чашку.

Я наполнила ее снова и продолжила:

— Не знаю, не знаю! По-моему, может и не принять! Думаешь, ты у нее такой единственный и неповторимый? Да еще любовницу завел! Мне твоя Ленка еще два месяца назад рассказала, что у них на работе появился новый сотрудник. И он, заметь, оказывает твоей жене недвусмысленные знаки внимания!

— А она что? — взревел Пашка словно раненый бык.

— Ну, когда у вас было все в ажуре, сам понимаешь, она ему и позволить ничего не могла, но теперь… Обстоятельства, знаешь ли, дорогой мой, меняются! Вот ты думаешь, она сейчас в больнице сердце подлечивает…

— Я ей покажу сердце! — Пашка вскочил, и плед свалился с его довольно рыхлых плеч. — Я сейчас пойду и все ей скажу! — На его лице вдруг появилось осмысленное выражение. — Ах вот почему она тещу звать не хотела — чтобы меня приковать к дому! А сама в это время… — Он забегал в трусах по кухне. — Где мои штаны, черт побери?! Я сейчас пойду к ним обеим!

— Не торопись, любимый! — сказала я как можно более нежным голоском. — Сейчас твои женщины сами сюда придут!

Я будто смотрела в окно. Буквально сразу, как только я произнесла эти слова, в домофоне раздались недвусмысленные трели. Пашка выпучил глаза и стал открывать рот, как рыба, выброшенная из воды. А я, бросив ему наиспокойшее «Накройся!», размеренным шагом пошла открывать дверь. В зеркале, висящем в коридоре, я видела, как Пашка выскочил в комнату в поисках одежды, но, не обнаружив там ни штанов, ни рубашки, не нашел ничего лучшего, как спрятаться на моем диване под одеяло.

Мой план сработал на все сто!

Юля и Лена появились в проеме двери одновременно.

— Где этот паршивец? — хором произнесли они, и я с торжеством показала на свою постель жестом полководца-победителя. — Ну-ка иди сюда! Ах ты, кобель вонючий! — Воплям девчонок не было конца. — И это подруженька постаралась! — Кто-то из них все-таки умудрился сорвать с него одеяло.

— Он сам ко мне пришел! — Я сделала невинные глаза.

— Вот негодяй! Мало тебе нас двоих мучить, так ты еще и до Светки добрался! — На моего «постояльца» обрушился град пинков и затрещин.

— Вы его не убейте! — воскликнула я, но Пашка уже вырвался из рук девчонок и теперь стоял на кровати в трусах с видом громовержца Юпитера и отмахивался от жены и любовницы одеялом.

— Я, говорите, кобель? А вы-то сами знаете кто? — с праведным гневом произнес он.

И на головы моих ни в чем не повинных подруг обрушился бурный поток сведений, которые я только что сообщила Пашке. И про Юлькину якобы беременность, и про Ленкиного коллегу-ухажера. Подруги сначала застыли в недоумении, а потом в комнате начался такой шум, будто там собрались не две интеллигентные девушки с высшим образованием и один рыхловатый мужчина, а стая сцепившихся по весне дворовых кошек. Я же тихонько скользнула на кухню, села там на диванчик, стараясь не шуметь, и стала пить свой кофе. Должна же я была, в конце концов, подкрепить силы!

Наконец Пашка закричал: «Помогите, убивают!» — и мне в стенку постучали соседи. Тогда я набрала в кувшинчик холодной воды и с превеликим удовольствием выплеснула его на этот орущий, дерущийся клубок. Холодная вода всегда в таких случаях оказывает положительное влияние. Клубок расцепился. Пашка с малиновой физиономией на всякий случай уполз под диван, а мои подруги, еще дрожа от возбуждения и тяжело дыша, не глядя ни друг на друга, ни на меня, причесались по очереди в коридоре, попили водички на кухне прямо из-под крана и гордо направились к выходу, предварительно заявив, что я могу делать с этим двуногим (обе с презрением показали под диван) все, что хочу, а ни одной из них он больше на фиг не нужен. Дверь за ними захлопнулась с удвоенной силой. Тогда я открыла шкаф и достала оттуда Пашкину одежду.

— Я не понял. Ты что, это все нарочно подстроила? — Пашка выполз из-под дивана и, нисколько меня не стесняясь, вяло стал влезать в джинсы. Я молча наблюдала за ним. Он двинулся к выходу, даже не застегнув пуговицы рубашки.

«Куда же он пойдет в таком виде? — жалобно шевельнулось у меня где-то в области сердца. — Ведь он теперь боится обеих — и жену, и любовницу! Может, оставить его у себя?» «Пусть идет к семье, а ты занимайся диссертацией!» — отозвался мой холодный аналитический ум. Я открыла Пашке дверь и выпустила на площадку. Он, спотыкаясь, придерживаясь рукой за стенку, побрел к лифту.

— Ну ты и придумала! — через два месяца с восхищением говорила мне по телефону Лена. Пашка, как я и предполагала, вернулся к ней (мужчины такого типа в конце концов всегда возвращаются к женам), и с пылу с жару состоявшегося примирения они, неожиданно даже для себя, умудрились сделать третьего ребенка. Юлия тоже не осталась внакладе. В то самое утро, разозленная всем произошедшим, она по дороге от меня совершенно неожиданно зашла в магазин горящих путевок и купила по дешевке тур в Турцию. Там на пляже она познакомилась с перспективным, молодым и неженатым мужчиной, за которого в настоящее время собирается замуж. Что касается меня, то я по-прежнему парюсь над своей диссертацией — заканчиваю последнюю часть, которая называется «Выводы».

Несмотря на счастливый конец этой истории, и Ленка, и Юлия относятся ко мне пока все-таки настороженно. Юлия не торопится познакомить меня с женихом, а Ленка больше не ходит с Пашкой ко мне в гости. Кроме того, одна наша общая знакомая мне рассказала, что при ней они назвали меня «опасной женщиной». Так что с выводами теперь у меня все в порядке. И вы тоже можете их обсудить.

Июль 2004 г.

Она пришла ко мне на прием в поликлинику в сером брючном костюме. Я считаю, серый — самый подходящий цвет для деловой женщины. На ней костюм сидел превосходно. Он очень шел к ее каштановым волосам и глазам оттенка хмурого неба. Эта женщина мне сразу понравилась, хотя и не подозревала об этом. Она обратилась ко мне, начинающему психотерапевту, потому что ни разу за всю свою тридцатипятилетнюю жизнь не смогла никого полюбить, и ее это беспокоило. Я же, молодой врач, в сущности, мальчишка, моложе ее десятью годами, должен был разобраться в том, что объективна, как разумному человеку, профессионалу, мне было понятно, но во что невозможно было поверить — настолько это казалось непонятным, странным, нереальным и неправильным.