Б.А.Г. Книга третья - Андрей Uknown Ефремов

власть, а потом начал просто порабощать нужных ему глав аристократических родов. Ну или их более малодушных отпрысков, потому как сила воли в данном вопросе играет огромную роль. Ну а потом дело техники: подстроить гибель родителей и прямых наследников титула, чтобы возвысить свою марионетку. Понятное дело, что предел есть у любого, и количество марионеток ограничено, но уж семь или восемь кукол сильный ментальный маг себе позволить может. Надо строить разговор очень осторожно и не спалиться, ведь именно ради этого стиратель и послал ко мне свою марионетку. Надеюсь, ещё не поздно запутать врага.

— Вы подозрительно живучи, граф, — первым не выдержал и заговорил невидимый кукловод.

— Ничего удивительного, я всю жизнь готовился к противостоянию с тобой, — нарочито зло выдал я. — Пока родичи отвлекали твоё внимание, я блестяще играл роль ничтожества и постигал тайны родовой магии. Догадываешься, почему выбрали именно меня, или подсказать?

— Теперь мне стало очевидно, что родичи разглядели в вас огромный потенциал, — всё с той же беспристрастной интонацией ответил Успенский. — Что же, это был хитрый, но бесполезный ход, который лишь немного отсрочил неизбежный финал. Очень скоро наша война завершится, граф Белов, а вместе с ней закончится и ваше пребывание в этом бренном мире.

Хм, показалось или нет? Кукловод немного обозначил интонацией слово ЭТОМ. Он уже точно знает, что в теле Андрея Белова поселился баг Системы? Или это просто игра слов? Намёк на то, что все люди вскоре станут рабами Великой Системы? Проклятье, и ведь не проверишь никак, от крови этой куклы не исходит абсолютно никаких эмоций.

— Сильно в этом сомневаюсь, — нагло ухмыльнулся я. — Ты уже посылал ко мне отряды убийц. И что? Где они сейчас? Неужели ещё не дошло, что малым числом тебе меня не взять, а армию послать нельзя, император бо-бо сделает.

— Не понимаю, о чём вы говорите, граф Белов, — не повёлся на мою провокацию кукловод. — Я гражданин Российской империи и соблюдаю пока ещё действующие законы, — прищурив глаза, проговорила кукла. — Всего вам хорошего, граф Белов. Уверен, что очень скоро мы встретимся вновь, но уже в более уединённой обстановке и у нас будет гораздо больше времени, для более тесного общения.

Оболочка Успенского развернулась и быстрым шагом направилась к выходу, а у меня как-то резко засосало под ложечкой. Ох и не к добру была брошена эта фраза. Надвигается что-то очень нехорошее. Мне как-то резко захотелось вернуться домой.

Во время нашего разговора вокруг образовался вакуум. В том смысле, что никто из гостей не осмелился пересечь некую незримую черту и приблизиться к нам. Приметив в дальнем конце зала ректора, решительно направился к нему.

— Григорий Александрович, можно вас на пару слов? — бесцеремонно вклинился я в разговор двух аристократов, и по моему резко изменившемуся настроению он понял, что дело действительно важное.

— Идём в мой кабинет, Белов, — извинившись перед собеседником, проговорил Потёмкин.

Мы поднялись на второй этаж, прошли по коридору и скрылись от глаз гостей за массивной дубовой дверью. Усевшись в своё кресло, ректор извлёк из деревянной коробочки сигару, откусил кончик гильотинкой, подкурил, а потом, прикрыв глаза, проговорил:

— Я знаю, что пожалею об этом, но я внимательно тебя слушаю, Андрей.

— Вы говорили, что маршал Жуков ваш старинный друг, — без вступления начал я. — Сейчас слушайте меня очень внимательно, от ваших дальнейших действий будет зависеть жизнь всех ваших близких. Вам надо немедленно связаться с Жуковым. Он должен срочно привести в состояние повышенной боеготовности всех военных Ростовской области, да и самому сделать то же самое.

— Ты в своём уме, Белов, да это же безу… — начал было говорить ректор, но я его перебил.

— Верить мне или нет — дело ваше, но если случится то, о чём я подозреваю, и вы не будете к этому готовы, то шансов пережить это без потерь среди близких у вас будет очень мало.

— Да что — ЭТО? — не выдержал и повысил голос Потёмкин.

— Мгновенное расширение зоны, — немного подумав, всё же ответил я и по округлившимся глазам Григория Александровича сразу понял, что он считает меня сумасшедшим, но мне было плевать. Моё дело — донести свою мысль и предупредить, а остальное уже пусть остаётся на совести ректора. — Следующее. Сейчас практически вся ваша семья находится в этом поместье, и это хорошо. В ближайшее время не отпускайте никого. Вам надо настоять, чтобы все вы находились в одном месте. Призовите в поместье как можно больше верных гвардейцев. Тем же, кто не сможет прибыть в течении часа, прикажите экипироваться как для похода в зону и пусть патрулируют улицы. Спасение мирных жителей вам зачтёся.

— Сумасшествие, — пробурчал Григорий Александрович.

— Далее, — пропустил мимо ушей его фразу я. — Когда пропадёт связь и на Ростов обрушится волна магической энергии, вам с Жуковым надо будет сформировать сводный отряд из сильных одарённых и выдвинуться мой замок. Я постараюсь приманить основную толпу тварей к себе, но без вашей помощи полностью отбить атаку не смогу.

— Андрей, ты в своём уме? — вновь попытался воззвать к моему разуму ректор.

— Магическая волна всколыхнёт всю зону и взбудоражит монстров, — не обращая внимания на реакцию ректора, продолжил я. — Получив мощный заряд магической энергии, самые разнообразные твари устремятся на новую территорию. Технологичное оружие в зоне не работает, так что от действия корпуса Стражей и пограничников будет зависеть очень многое. Мобилизуйте учеников вашей академии, пусть они будут защищать подступы к Ростову, ну а там, я надеюсь, отреагирует имперская армия, с Михаилом Александровичем я свяжусь сразу после нашего разговора. Держите, — я протянул ректору Ориентир, который уже давно извлёк из инвентаря и, пока мы говорили, встраивал в него функцию удалённой ментальной связи. — Этот артефакт должен быть постоянно при вас. Только с его помощью, когда всё начнётся, мы сможем общаться, и, если у вас возникнут проблемы, я смогу мгновенно прийти на помощь. Думаю, как пользоваться такими штуками, вы знаете.

— Если то, что ты сказал мне, является хоть частично правдой, Белов, то у нас с тобой состоится очень серьёзный разговор.

— Боюсь, что очень скоро всем нам станет не до разговоров, — грустно улыбнулся я. — Мне бы очень хотелось ошибаться, и тогда вы справедливо сможете назвать меня безумцем,