Кровавый след - Андрей Соколов

тоже набросились на еду, за исключением Крота, уже успевшего расправиться со своей порцией. Он молча наблюдал за общей трапезой, размышляя о чем-то своем.

- Я думаю, нам снова необходимо сходить на тот склад – сказал Саня, когда все доели.

- Это еще зачем? – чавкая, поинтересовался Запал.

- Может, мы сможем найти какие-нибудь подсказки, где нам искать эту… «мясничиху». Ну, хоть что-нибудь…

Дожевав, Вовка собрал со стола пустые тарелки и отправился на кухню. Посуду мыть, естественно не стал, просто свалил все в мойку. В коридоре он подошел к своему плащу и вытащил из кармана то, что удалось найти на складе – рукоять клинка и несколько газетных вырезок.

- Я не знаю, может быть это как-то поможет? – сказал Запал, входя в комнату и выкладывая находки на стол.

Внимание Шрама сразу же привлек эфес. Тончайшая золотая ковка, складывающаяся в причудливый узор, должна была надежно защищать руку. Костяная рукоять была сделана под ладонь определенного человека. Навершие было выполнено в форме орлиной головы, глаза которой были инкрустированы кроваво-красными рубинами, размером с ноготь мизинца. В основание обломанного клинка был вставлен крупный изумруд.

Заметив, как заинтересованно Шрам смотрит на рукоять, Крот оторвался от изучения вырезок и спросил:

- Понравилась вещица?

Игнат отрицательно помотал головой и положил эфес обратно на стол.

- Нет, просто я знаю эту рукоять. Она от рапиры, которая принадлежала Лебрази. Вовка, как она у тебя-то оказалась?!

Запал лишь пожал плечами.

- Я её в шкафу на складе нашел. А что?

Шрам достал сигарету и закурил.

- Я плохо помню, что было в подвале,… подвале усадьбы Волковых…. Но Лебрази был там,… и рапира была при нем… – говорить Игнату было трудно, воспоминания, нахлынувшие стремительным потоком, сдавили горло. За него продолжил Горын:

- Лебрази, кажется, бросил рапиру, когда удирал. Но почему она сломана и где клинок?

- Клинком, Горын, тебя как раз и ранили! Вот только за него голыми руками не схватишься, порезаться можно. Значит «мясничиха» как-то закрепила его на руке,… а может даже и вживила! Поди, разбери что у этой шизанутой в голове?

Нина, молча слушавшая этот разговор, поморщилась:

- Фу, мерзость какая! А что в этих вырезках?

Девушка взяла верхний листок и принялась читать вслух:

- «…Страшный пожар в Черноречье унес жизни более пятидесяти человек. В огне погиб и хозяин усадьбы В. С. (Виктор Сергеевич?) Волков. Его обгоревшее тело было найдено недалеко от входа. Тела жены и дочери*…»

- Хватит! Не надо дальше!

Нина вздрогнула. Громоподобный голос Горына заставил её остановиться. Девушка заметила, что все Неспящие смотрят на Шрама. Тот сидел, словно статуя, глядя в одну точку перед собой. В его правой руке была зажата сломанная пополам пластиковая вилка.

- Не надо. Мы и так знаем, что там написано – уже спокойно сказал Семен.

- Но… – попыталась возразить Нина.

- Никаких «но»! – Горын собрал со стола вырезки, забрал ту, что читала Нина, смял и, бросив в пепельницу, поджег. Девушка смотрела, как огонь пожирает пожелтевшие листки, а в ее памяти повторялась последняя фраза из статьи: «…тела жены и дочери найдены не были».

Её размышления прервал голос Шрама. Говорил он сухо, словно отдавая приказы:

- Собираемся! Крот прав, склад необходимо осмотреть.

Друзья молча поднялись со своих мест и начали сборы. Заскрипели высокие ботинки, шурша, легли на плечи плащи, позвякивали застегиваемые пряжки ремней. Нина смотрела на их действия, словно завороженная. В один миг эти парни превратились из обычных людей в хорошо отлаженный механизм.

Ни говоря ни слова, Шаман и Крот помогли Горыну застегнуть плащ (продевать руку в рукав парень не рискнул) и подогнали ремни, удерживавшие секиру на спине. Запал тем временем извлек из шкафа оружие остальных и, быстро осмотрев, раздал хозяевам.

- Шестопер возьми, а саблю Шаману дай – сказал Игнат, заметив, что двое из команды остались безоружными. Вовка без разговоров вытащил из недр шкафа саблю с обмотанным вокруг ножен ремнем и стальную палку, один из концов которой венчали шесть стальных пластин, выступавших углами во все стороны.

- Это и есть… шестопер? – не зная, что сказать, спросила Нина. В эту минуту ей почему-то страшно не хотелось оставаться одной, но решимости попросить разрешения отправиться с ними ей не хватало.

- Ну да, это шестопер. «Шесть перьев», а не «шестом переть» как многие думают! – Запал провел пальцами по пластинам.

- Готовы? – Игнат обвел взглядом друзей, и те коротко кивнули. – Горын, может, не пойдешь? Вдруг рана откроется.

Здоровяк провел пальцами по рукояти секиры, выступавшей из-за правого плеча, и ухмыльнулся. Неожиданно он резко схватился за рукоять и одной рукой выхватив свое грозное оружие, указал им на грудь Шрама и сказал:

- Я и раненый могу с ней управляться! А если останусь, рискую пропустить что-то интересное.

- Ладно. Но зря на рожон не лезь.

Нина не понимала, что происходит. Ей было страшно и одновременно интересно.

- Вы словно на войну собираетесь. Что вы задумали?

Ей ответил Крот:

- Да собственно ничего особенного. Смотаемся на склад, глянем, что к чему и назад.