Секреты Ротшильдов - Эли де Ротшильд-мл.

никогда не было евреев. Следует ли напоминать, что еще не так давно им был запрещен вход в королевский дворец или даже в Палату представителей? После нескольких бесплодных попыток Натан, отец Лайонела, как мы помним, спас корону от банкротства, но открыть двери к королю Георгу смог только ценою многолетней борьбы против сложившегося порядка.

Когда Гладстоун предлагает королеве Виктории дать Лайонелу дворянство, он по меньшей мере ждет, что она согласится подумать над его предложением. «Мы говорим, безусловно, о еврейской семье, но эта семья, не щадя себя, служит Англии, – не упускает возможности заметить он, а затем добавляет, – сын Натана следует той же линии, что и его отец, уважаемый и ответственный деловой человек, образцово зарекомендовавший себя по ряду щепетильных вопросов, в том числе за рубежом…» Ответ оказывается жестче, чем предполагалось. Два месяца глава правительства пытается умерить гнев государыни. Она непреклонна и упорно отказывается дать дворянство еврею, считая, что они, то есть евреи, уже получили достаточно привилегий.

Премьер-министр парирует, рассуждая, что, если евреи недостойны наравне с другими жить в обществе, почему их тогда вообще освободили?

Не улучшает ситуацию и то обстоятельство, что двадцать лет назад Лайонел отказался от предложенного короной титула баронета. Он полагал, что уже получил титул австрийского барона, как и вся семья, и теперь не может быть и речи о том, чтобы спускаться на ступень ниже.

Королева уязвлена притязаниями молодого еврейского выскочки, который должен был согласиться на оказанную милость, и теперь, бесспорно, мстит. По очевидным причинам Виктория никогда не объясняет истинной причины своего решения и стоит на своем. За пять следующих лет Гладстоун дважды пытается ее убедить. Лайонел в свою очередь забывает об обещании передать Англии перечень акций отца, особенно во время войны, и не предпринимает ничего, чтобы изменить положение. Тем самым он демонстрирует, что его бездействие в этом вопросе не случайно.

Во Франции борьба между Джеймсом и братьями Перейр идет на всех уровнях. В изнуряющей битве поглощений и перегруппировки альянсов противники наносят удар за ударом, а в выигрыше, безусловно, оказываются продавцы, задирающие цены.

Эмиль и Исаак Перейры получают концессию на Компанию железных дорог Юга, прямого конкурента ротшильдовской Компании Севера. К противостоянию за железные дороги добавляется беспощадная финансовая борьба. Банк Crédit Mobilier все чаще идет на рискованные инвестиции, в отчетности появляются несостыковки. Поступления денежных средств становятся менее регулярными, и правление банка, несмотря на приверженность руководству компании, вынуждено идти на бесчисленные маневры.

В это же время Джеймс покупает несколько тысяч акций своего заклятого врага и поднимает на них цену, а потом продает все разом. Неизбежно следует резкий обвал стоимости ценных бумаг и рыночная турбулентность, которой не рады ни миноритарии, ни традиционные крупные инвесторы. При этом Джеймс получает существенную прибыль. За ужином с друзьями, напоминающем собрание оперативного штаба, он смеется над произошедшим, хотя ему пришлось выиграть не одну битву в войне соперничающих фирм.

Вместе с другими банкирами, имеющими зуб на Перейров, – Верном, Шнайдером и Талабо – Великий барон создает финансовое объединение, породившее Société Générale. Капитал этого банковского гиганта будет составлять 120 миллионов франков: в два раза больше, чем у банка Crédit Mobilier. Его задача – конкуренция. Джеймс задействует власть и связи, чтобы мешать развитию Crédit Mobilier. Каждая выигранная битва дорого обходится банку братьев Перейр. Продолжая открывать филиалы в Испании, Англии, Люксембурге, Германии и Голландии, они теряют Австрию, Турцию и Италию, которые вновь оказываются у Ротшильда.

Чего хочет женщина

Наполеон III по-прежнему верен банку Crédit Mobilier и враждебно настроен по отношению к Ротшильду. Он не согласовывает создание Société Générale. Джеймс вне себя от ярости. Вопреки ожиданиям, ему на руку играет роковое стечение обстоятельств: экономическая депрессия 1857 года сначала поражает Соединенные Штаты, где несколько банков вынуждены прекратить выплаты, а затем распространяется на Англию, главного кредитора Нового Света.

Трудности Лондона, связанного долговыми обязательствами других суверенных государств, поражают всю Европу. Кризис наотмашь бьет по Франции. Банк Crédit Mobilier, много инвестировавший во все страны, теперь пытается получить денежные выплаты и вынужден продавать в убыток. Его оборотные средства, равно как и акции, проседают. Ослабленные братья Перейр больше не в состоянии скрывать свои сложности и дают повод усомниться в устойчивости положения их группы.

На улице Лаффит Великому барону в повседневных делах помогают все его сыновья, достигшие того возраста, когда могут принести пользу делу. Старшему Альфонсу, а также Густаву, Соломону-Джеймсу и пятнадцатилетнему младшему Эдмону поручают простые, но важные для семьи поручения: ведение списков персонала или контроль семейных счетов. Обязательства требуют, чтобы Альфонс женился на своей племяннице Леоноре, или Лори, внучке своего дяди.

Для успокоения следует отметить, что Натан был намного старше Джеймса, и Лори всего на десять лет младше Альфонса, что делает союз приемлемым. Хотя брак продиктован семейными обязательствами, молодому человеку весьма повезло. Леонора – настоящая англичанка (а англичане и французы друг друга презирают), но поговаривают, что она весьма мила. Она может объясняться, хотя и не старается улучшить свой французский или скорее помесь французского с английским, а легкий нрав и непринужденность сделают ее идеальной хозяйкой в светском обществе!

Она привязана к традициям. У себя дома, равно как и у других, заводит чаепитие в ежедневную привычку. Это становится обязательным в лучших домах Парижа. Лори и Альфонс поселяются в бывшем доме Таллейрана на улице Сен-Флорентин, который Джеймс купил для сына еще в 1838 году[6]. Через несколько месяцев капитального ремонта хозяйка полностью преображает особняк для светских приемов, чтобы, конечно, впечатлить своих высоких гостей. Но скоро ей надоедает французская поверхностность, над которой она не может не смеяться, и она ограничивает контакты со своими новыми соотечественниками.

О ней вспоминают по прелестной привычке восхищаться осенью ковром из опавших листьев под деревьями: в ее собственном парке, усаженном каштанами, она, дескать, никогда не видела таких красок. Неудивительно: как вы, наверное, догадываетесь, шестьдесят бдительных садовников просто не давали ни одному листу упасть на землю!

Конечно, как не усомниться в таком простодушии? Но, при всей неправдоподобности истории, по крайней мере в качестве ее отличительной особенности запомнилась тонкая душевная организация!

Тем временем младший из сыновей Джеймса – Эдмон – учится. Уроки и поручения в банке не оставляют ему ни секунды свободного времени. Густав и Соломон-Джеймс также работают у отца, им ничего не остается, кроме как ежедневно доказывать ему свое усердие. Но вечерами их некому контролировать, и они вместе с золотой молодежью предаются развлечениям с