Пасынки Джихада - Лев Пучков

Кстати, хозяин сказал, что за ночь дважды проверяли. Если бы их застали здесь, была бы большая стрельба и куча трупов. Потому что такие ребята живыми не сдаются.

— Как прятались?

Шарип показал, как прятались. В автомастерской пол пропитан всякой технической дрянью, собакам тут ловить нечего. Крышка погреба искусно стилизована под бетонный блок, шов под верстаком. В самом погребе крохотный «предбанник» буквой Г — на случай, если кто сверху гранату бросит, и три вполне просторных помещения. Одно помещение жилое, два других оборудованы под камеры с решетками. Все очень добротно, сработано на долгие годы. А вентиляционный короб вделан в стену мастерской, он же выполняет роль слухового аппарата. Верх короба совмещен с вытяжкой вулканизации, два зарешеченных отверстия передают тем, кто внизу, все звуки. То есть, если вдруг обнаружат — успеют изготовиться и… убраться подальше. Да-да, помимо всех прочих удобств, там был узкий подземный ход — нора, ведущая под дом. Второй выход был в небольшом подполе кухни и тоже тщательно замаскирован. Окна кухни выходят в огороженный сад, расположенный на заднем дворе. Проще говоря, палисадник. Прыг через окно — и ты на параллельной улице.

— Здорово, — одобрил я. — Окопались на пять баллов. Запасное оружие есть?

Запасного нет, но пистолетами и гранатами могут поделиться. Если нужны автоматы, надо заранее предупредить Арсена, чтобы сделал заказ «снабженцам».

— Нет, пока ничего не надо, просто спросил — мало ли что, вдруг понадобится…

— Ясно. Это из-за вас весь город на ушах стоит?

— Не знаю. Может, и из-за нас.

— А что сделали, если не секрет?

— Да ничего такого особенного… А что, ничего не слышно? Радио, телевизор — ничего не говорили?

— Сказали, что был дерзкий налет на банк. Преступники вооружены и очень опасны. В городе введен план «Перехват». Обо всех подозрительных немедленно сообщать в органы.

— И все?

— Да. Что, неправильно говорят?

Надо же, тихушники! Не хотят раньше времени панику сеять? Придется немного форсировать события, мне сейчас как раз нужен шум и надрывные вопли в прессе по теме дня.

— Понятно… Ну, ничего такого мы не делали. Не хватало еще банками заниматься… Так, завалили кое-кого. А по радио врут все.

— Врут?

— Врут, врут. Как обычно. Давай обсудим, чем мы займемся в ближайшие сутки…

6 ноября 2003 г. Пятигорск

…Ночь. Улица. Фонарь… украли!

Какой-то п…дар спи…ил вместе со столбом.

Зачем же вы, поручик, не сказали,

Что ждет нас здесь конкретнейший облом?..

— А я откуда знал?

— Да погоди ты! Это только половина стиха.

— А, понятно. Дальше что?

— Дальше — вот:

…Какой, блин, «мерс»? Какие, на хер, трупы?

Сюда уже и с…ть никто не ходит!

Под сводами задро…ной халупы

Лишь ветер с вьюгой пляски хороводит…

Поручик, это, по всей видимости, я. Звание поручика примерно эквивалентно нашему старшему лейтенанту. А поскольку другого старлея рядом с Васей нет, значит, точно — я.

Это приятно. Приятно не то, что в такой уродливый стих попал, а что поручиком обозвали. Знаете, этакие великосветские ностальгические флюиды…

— Ну как?

— Возражаю.

— Насчет?

— Насчет того, что никто не ходит.

— Не понял… А что, кто-то ходит?

— Да не в этом дело. Вопрос не в том, что ходят или нет, а зачем ходят. С какой целью.

— А, типа — «с…ать». Типа, не литературно?

— Нет, насчет «литературно — не литературно» тут даже вопрос не стоит. Если отсюда убрать всю ненормативную лексику, от стиха вообще мало что останется.

— Ну ты сказанул… А че тогда тебе не нравится?

— Понимаешь, есть вещи, о которых просто не пишут. По умолчанию. В силу негласных законов корпоративной творческой этики. Не принято писать о таком, и все тут.

— Почему не принято?

— Да, это я зря затеялся… Короче, вернемся в санаторий, поговоришь об этом с Костей.

— Не, а че — с Костей? Делать все равно нечего, ты у нас вундеркинд… Давай, е, критикуй, блин! Только конструктивно, е, без всяких там надуманных коллизий, притянутых за уши к контексту!

Да уж! Растет наш Васятка, мужает в интеллектуальной компании. За последний год столько умных слов выучил — просто уму непостижимо.

— Пушкина знаешь?

— В смысле, поэта? Типа, «я помню чудное мгновенье»?

— Типа, да.

— Ну естественно! Ты за кого меня считаешь?

— Вот представь себе, если бы Пушкин вместо «я помню чудное мгновенье» писал что-нибудь типа, эмм… ну, хотя бы так:

Я вам на…рал в ландо, вы уж простите — мой сфинктер закатил дебош!

Ищите мне бумажку, где хотите — я в кавалеры с грязной жопою не гож…

— Оп-па! — Вася аж рот разинул. — Это откуда?

— Да ниоткуда! Это такая же гадость, как и та строчка из твоего стишка.

— Так ты это сам придумал?!

— Да какая разница?

— Значит, ты тоже можешь?! Просто скрываешь?

Спрошено было с неким трагическим надрывом. Вася искренне полагает, что у него дар и не каждому такое дано. Так, надо немного назад, а то будет еще одна маленькая личная трагедия психологического плана…

— Да ну, чего я там могу… Это кто-то из современных придурковатых поэтов придумал. Типа — модных. Знаешь, сидят там в столичных салонах, с жиру бесятся, делать им нечего…

— А, тогда понятно… А ландо — это что?

— По тем временам — четырехместная карета с открывающимся верхом.

— Почему по тем временам?

— Потому что позже так назывался кузов легкового автомобиля с верхом, открывающимся только над задними сиденьями.

— Ну ты вундеркинд… Все, запомнил. Хорошее название. Будем использовать. А сфинктер?

— Вася, ты ведь все на свете не запомнишь. Ты чего на стишке зациклился? Мы говорили о том, что было бы, если бы Пушкин вместо высокой лирики избрал в качестве темы разные проктологические изыски…

— Ну короче, я так понял — это с жопой связано?

— Ну да, в данном случае правильно ты понял. А в общем плане, если коротко — это круговая мышца, суживающая или замыкающая при сокращении наружное или переходное отверстие.

— Зашибись! Типа: «Слышь, индюк — прикрой свой сфинктер, дует!» Ха-ха! Класс, да?