Не жена - Ирина Щеглова

— Если любишь, как же ты… — жена не успела договорить.

— Я не могу жить с человеком, который ради меня палец о палец не ударит, зато каждый день осыпает попреками. Что бы я ни сделала — все плохо! Раньше он придирался к тому, что я себя не реализую. А в этом году я принялась ездить на соревнования, выиграла кучу призов, стала мастером спорта, и что? Андрей разозлился и заявил, что ему все это на фиг не надо! Так что ему надо?

— Но вы говорили об этом?

— Миллион раз! Я не могу добиться ничего вразумительного. Я не понимаю, чего он хочет. Мы говорили, говорили, говорили, пока я не поняла, что в сухом остатке — ноль, что все это просто слова, а на самом деле ничего не меняется. И знаете, что меня сильнее всего обидело? — вдруг спросила она. — Когда я уехала, он сразу же установил стиральную машинку, провел воду в дом, поставил умывальник и биотуалет. А до этого? Разве он не видел, как я мучаюсь?

— Но ты же могла попросить, — напомнила Аня.

— А я разве не просила? — воскликнула Маша.

Я слушал ее и думал, что-то тут не то. Все, о чем она говорила, было лишь следствием, а настоящая причина разрыва крылась в другом. И Маша, и мы знали об этом, но молчали.

Но я снова ошибся. Аня не собиралась молчать, она спросила о настоящей причине. И как только Маша попыталась уйти от ответа, закрываясь многословием, остановила ее.

— Ты не сказала о главном, — упрямо гнула свое Аня. — Андрей развелся?

Маша опустила глаза:

— Нет… Ты права, я с самого начала напрягалась на эту тему. Точнее, я не стремилась в пресловутый «замуж», я чувствовала себя его женой, я старалась быть женой. А на деле — кто я? Вечная сожительница? Без прав, без обязательств… Меня можно выкинуть в любой момент за ворота.

— Вот в этом, я думаю, и кроется причина, — спокойно констатировала Аня. — Почему он до сих пор не развелся?

— Не знаю, — с досадой ответила она, — я ни одного вразумительного слова не слышала от него, все время плетет что-то…

— Он как-то говорил Сереже о каких-то имущественных вопросах, — вспомнила Аня.

— Вот именно! — вскипела Маша. — У него все время были отговорки, но мне-то от этого не легче! Почему по отношению к жене у него есть обязательства, а по отношению ко мне нет и быть не может?

— Вероятно, из-за детей, — напомнила Аня. — И потом, он как-то говорил, что жена не дает ему развода.

— Да она его ненавидит! — воскликнула Маша. — И детям он не нужен.

— Откуда ты знаешь?

Маша с трудом взяла себя в руки.

— Я, конечно, не могу судить, — уже спокойно ответила она, — но я познакомилась с Андреем, когда он уже жил один, я не уводила его из семьи и не знаю, почему он не развелся. Дети к нам приезжали, но контакта с ними он не нашел. Короче говоря, я не хочу лезть в эту кучу, мне не интересно!

Потом она говорила о том, что не жалеет о потерянном времени, и о том, что вообще ни о чем не жалеет, о том, что надо начинать жить с чистого листа, о своих планах, поисках работы, о том, что у нее появилось очень много свободного времени, и теперь она может собой распоряжаться как хочет. О своем увлечении санскритом, о мужчинах, с которыми встречается, о том, что она, можно сказать, счастлива, да много о чем…

Я же, со своей колокольни, понял следующее: Андрей никогда не разошелся бы с женой, потому что и земля, и большой дом, который он затеял строить, предназначались его детям.

Да, с Машей он прожил почти 12 лет, дольше, чем с семьей, но женой его она так и не стала. Когда они только познакомились, Маша поделилась с ним своей мечтой: «Хочу скакать на конях!» И он сказал: «А я хочу скакать рядом с тобой».

Потом ему казалось, что он делает все для того, чтоб она была счастлива. Но она не стала счастливой. Потому что не чувствовала себя единственной. Потому что все эти двенадцать лет помнила — она живет с женатым мужчиной, у которого двое детей.

Вот и все, и вся пастораль с буколикой.

Мужчина — это привычка! А меняет он свои привычки редко и со страшным скрипом.

Осенью в их мирок стали проникать слухи и события извне. Хочешь, не хочешь, а пришлось становиться невольными свидетелями и даже участниками.

Сначала Вере позвонила ее подруга и сообщила, что вот именно сейчас она ушла от любовника, потому что узнала о его изменах.

Вера долго говорила с ней, успокаивала. Игорь не прислушивался, но когда жена вошла со встревоженным лицом, спросил:

— Что случилось?

Вера опустилась на стул, сложила руки на коленях.

— Да что же это такое, — прошептала она, — сколько же это будет продолжаться? — Вскинула глаза, посмотрела почти с ненавистью.

— Вер, я опять в чем-то виноват? — спросил он.

— Никто ни в чем не виноват, — отчеканила она, — вот только сейчас позвонила Ритка и рассказала, как нашла в телефоне своего Жорика эсэмэски и фотки от разных женщин… — Вера подалась вперед. — Скажи мне, вы что, специально это делаете?

— Что? — опешил он.

— Ну, вот это все! — воскликнула она. — Зачем? О господи!

— Да я-то тут при чем?! — огрызнулся он. — Чего ты на меня бросаешься? Я что, теперь должен отвечать за грехи всего человечества? Или только за грехи полюбовников твоих подруг?

— Глупо! — она резко встала и ушла в другую комнату.

«Сейчас начнется истерика», — подумал Игорь и поплелся следом. Но истерики не было. Вера сидела на диване, уставившись в одну точку. Игорь сел рядом.

— Не понимаю, не понимаю, — шептала Вера.

— Да что тут понимать-то? Забыл стереть, вот и все… Ты чего так долго с ней говорила?

— Она за рулем была и не в себе, я болтала, пока она до дома не доехала, — ответила Вера.

— Так надо было мне сказать, я бы довез, раз такое дело.

— Господи! Да что она, думала, что ли!

Игорь знал, что у Риты помимо Жорика были еще любовники. И в общем и целом, по его мнению, проштрафившийся Жорик не так уж виноват. Но на него Игорю было наплевать, он его видел раза два в жизни, а Риту знал давно, и именно поэтому он ей сочувствовал. Даже сравнивал себя с ней, ставил себя на ее место. То есть понимал ее состояние. Когда он поймал себя на этих мыслях, ему стало как-то не по себе, как-то даже противно, потому что он не мог судить объективно, а принимал сторону той, что была ему ближе.

Игорь поделился своими соображениями с Верой, и она согласилась, призналась, что думает примерно так же и что в этом нет ничего удивительного, люди всегда так относятся к проблемам других, то есть принимают сторону того, кто ближе.