Ведьма огненного ветра. Ответный визит - Надежда Кузьмина

На бал в соседнее поместье, куда нас пригласили отпраздновать совершеннолетие второй дочери, отправились всей семьёй. Меня, то есть Ильвисельду, заставили переодеваться шесть раз. В конце концов, когда я заявила, что ещё одно платье — и мы никуда не идём, Колин остановился на шёлковом голубом туалете с ворохом оборок внизу и глубоким вырезом наверху. Напоследок мне нацепили на шею настоящее ожерелье из сапфиров с бриллиантами и решили, что я готова.

— Эль, я стану держать тебя за руку, а иногда обнимать за плечи и за талию. Иначе нам никто не поверит. Могу поцеловать в щёчку. Хорошо?

Пожала плечами. Вроде всё вполне по-братски.

— Танцевать буду только с тобой, — продолжил Колин.

Да пожалуйста, я всё равно никого тут не знаю. Хотя…

— Хорошо. Но осенью ты продолжишь заниматься со мной самообороной. И ещё с мечом. Пять раз в неделю!

— Три.

— Четыре.

— Согласен!

Я старалась, как могла, — не отходила от «жениха» ни на шаг, томно висла на Колиновой руке подстреленной лебедью, поглаживала пальчиками его рукав, одновременно рассказывая, как танцевала на Зимнем балу с принцем Уотригом. Причём, между прочим, не врала.

Девы краснели и бледнели, молодые люди издали ели меня глазами.

Колин силился сохранить серьёзность и пичкал «свою любимую Ильвисельду» мороженым и нарезанными дольками фруктами, изображая внимание. И танцевал действительно только со мной.

На лицах девиц читались разочарование и обида на судьбу. Потом толпа прелестниц, сначала окружившая Колина, сама собой начала как-то рассасываться. И, наконец, мы остались одни.

— Не пожалеешь, что на тебе поставили жирный крест? — хихикнула я.

— Вздохну с облегчением! Вальс, пойдём?

Я развернулась, чтобы опереться на предложенную Колином руку, — и увидела входящего в зал лорда Тиурру.

И тот смотрел прямо на меня.

— Пойдём быстрее танцевать! — дёрнула я брата.

Ну да, пока будем кружиться, и приду в себя, и обдумаю, как держаться.

Кстати, лучшим учителем манер был Хаос. Кошки всегда непринуждённы, естественны и ведут себя так, словно ничего не произошло, даже если их поймали на попытке уволочь с кухонного стола неподъёмную индейку. В то же время попробуй наступить на кошачий хвост или самолюбие! Отомстят.

Я такое понимала.

Но что здесь потерял лорд Тиурра? Может быть, просто заехал в гости к родителям, ведь они с моим отцом друзья? Ладно, сам скажет. А у меня нет повода изображать смятение чувств. Синяки прошли, теперь важно не наставить новых.

Когда танец закончился, я сама попросила Колина отвести меня к беседовавшему с родителями лорду Тиурре. Присела в реверансе:

— Доброго дня, лорд. Меня зовут леди Ильвисельда. Я — троюродная сестра и невеста Колина.

— Неужели? — заломил бровь лорд Тиурра. В синих глазах плясали бесенята.

— Да, я тут недавно, но, увы, скоро мне придётся покинуть это замечательное место и вернуться назад, в столицу, — сообщила я, поднимая ветер ресницами.

— Колин, — повернулся лорд Тиурра к моему спутнику, — не позволишь пригласить твою невесту на танец?

Брат скептически покосился на меня.

— Только мороженое ей не предлагай, она уже три кремовницы съела.

Вот зараза! Ну, я ему припомню!

— Очень рад, Эль, что ты добралась до поместья родителей в целости и сохранности.

Тон не соответствовал словам. Одна рука лорда лежала на моей талии, другая сжимала ладонь. При этом он склонился к моему уху так, что дыхание щекотало кожу на виске, а голос был глубоким и чувственным. Интимным.

Опять, что ли, обольщать меня вздумал? Угу, узнав историю леди Орис, я, конечно, сразу на такое куплюсь.

— Спасибо, лорд.

— Но, знаешь, в натуральном виде ты милее. А это, — чуть поморщился, — слегка чересчур.

Согласна. Зато поставленной цели мы с Колином добились. А завтра леди Ильвисельда укатит в столицу — и исчезнет. Хотя этот морок я запомню, вдруг когда-нибудь пригодится?

— Кстати, я приехал за тобой. В Ремезе, он в двух днях пути отсюда, похоже, появилась морфа. Причём в детском приюте.

— А кто такая морфа? — заинтересовалась я.

— Очень вредная нечисть, которая вселяется в человека, а потом живёт в нём, используя тело, но забирает силы и жизнь не у него самого, а у окружающих.

Сложно как-то. Зачем ей вселяться? И как именно морфа питается? Не ест же она — в смысле, не грызёт зубами — кого-то на самом деле?

— Эль, — улыбнулся лорд Тиурра, — у тебя глаза загорелись. Ну что, едем?

— А она не как русалка? — подозрительно прищурилась я.

— Я так тебя напугал и обидел?

Потупилась. Не напугал и не обидел. Просто, стоило мне его увидеть, как в животе завязывался напряжённый пульсирующий узел, сердце начинало стучать, и даже сейчас, всего лишь танцуя с ним, я чувствовала себя натянутой струной. Но ему этого показывать нельзя, иначе точно не отстанет!

— Всё в порядке. Хотя я так и не поняла, почему вы поддались ундине?

— Не знаю. Возможно, она попала точно в слабое место, а я хотел поддаться. Несколько минут даже призрачного счастья иногда кажутся желаннее, чем длинное будущее без него.

— И как, лорд, вы были счастливы?

— Самое обидное, — вздохнул он, раскручивая меня под рукой, — что я ничего так и не смог вспомнить!

Ой, радость-то какая! Довольно того, что у меня случившееся из головы не идёт, хотя прошло почти два месяца.

Ну так что там с морфой? Любопытно же!

— Я поеду.

Он буквально расцвёл улыбкой.

Отправиться в путь мы должны были на следующее утро. Лорд Тиурра, естественно, остановился на ночь в нашем поместье.

— Ты уверена, что хочешь поехать? — спросила мама.

— Переживу, — кивнула я. — А морфу я ещё не видела. Звучит интересно.

— Всё с тобой ясно, — засмеялась леди Рени. — Знаешь, Трент тоже со мной когда-то мучился, даже стишок сочинил. Сейчас прочту, хотя честно предупреждаю, поэт твой отец аховый.

— Стишок?

— Вот послушай:

— Точно про меня! — засмеялась я.