Каждый за себя - Александра Маринина

Впрочем, хороших вещей у него не было, тетушка не была кИгорю щедрой и одевала его по минимуму, тратя неслыханные суммы исключительнона себя и свою дочь.

Помимо всего прочего, Игорю запрещалось лезть к тете Ане сразговорами и задавать несанкционированные вопросы, высказывать свое мнение иговорить "я хочу".

Слова "я хочу" или "мне нужно" былиядовитыми химикатами вытравлены из его подросткового лексикона и замененывежливо-просительными формами:

- Как вы думаете, тетя Аня, можно мне съесть кусочекторта?

- Говорят, это очень интересный фильм. Как вы думаете,тетя Аня, мне имеет смысл сходить в кино и посмотреть его?

- Витя пригласил весь класс к себе домой, праздноватьдень рождения. Как вы думаете, может, мне тоже пойти? А как вы думаете, удобнопойти без подарка?

Тетя Аня была, безусловно, мастером педагогики.

В правильности ее целей можно сомневаться до бесконечности,но достигала она их с высочайшей степенью эффективности.

Ну что ж, теперь Игорь Савенков не позволяет никомууправлять собой. Никто не может что бы то ни было ему запретить. Права такогони у кого нет. Он сам решает, что ему делать, что говорить и как жить.Разумеется, Уголовный кодекс он чтил. Есть запреты, вполне разумные, которые признанывсем человеческим сообществом, и есть вещи, которые нельзя делать никому инигде.

Нельзя воровать и вообще брать чужое в любой форме, нельзяубивать, нельзя насиловать, нельзя уклоняться от уплаты налогов. Этосправедливо, и такие запреты Игорь уважал и не тяготился ими. Все, что человекуделать нельзя, перечислено в кодексе, а все остальное он может делать, еслисчитает нужным, и никто, ни один человек на свете не имеет права ему этозапретить. Никому не дано право руководить им и управлять.

- Иди в душ, - раздался у него над ухом тихий голосОльги Петровны.

- Иди ты первая, - он постарался улыбнуться, - я ещеповаляться хочу.

- Пет, ты первый, - неожиданно заупрямилась Ольга, иИгорь снова улыбнулся, но на этот раз не принуждая себя, не расчетливо.

Он понял, что его новая любовница стесняется своегонемолодого тела и не хочет вылезать из постели у него на глазах. Момент, когдаони в эту самую постель укладывались, имел место часа два назад, когда вкомнате было значительно светлее, но тогда Ольга об этом как-то не думала… АИгорь не разглядывал ее вполне умышленно: боялся, что складки и обвисшая,потерявшая упругость кожа отпугнут его, убьют мужскую силу.

Нельзя, чтобы ей было некомфортно, иначе она начнеткомплексовать и больше не придет, и тогда уже не сможет его бывшая учительницарусского языка и литературы Ольга Петровна увязнуть в отношениях со своимбывшим учеником Игорем Савенковым.

Он легко выпрыгнул из-под одеяла и быстро вышел из спальни,прихватив валяющиеся на полу трусы и джинсы. Через минуту вернулся и положил накровать поверх одеяла длинный махровый халат. Ольга благодарно посмотрела нанего и слегка улыбнулась. Хорошо, что она немногословна, подумал Игорь, включаядуш. Если бы она ударилась в эту идиотскую болтовню, которой его частенькоугощали подружки после первого раза, он бы, наверное, сорвался. Конечно,задуманное так или иначе оказалось бы выполненным, но… Не то удовольствие,совсем не то. Он подождет.

Если бы Игорю Савенкову кто-нибудь сказал сейчас, чтозадуманное им Дело является всего лишь банальной местью, он бы страшно удивилсяглупости собеседника.

Слово "месть" вообще не приходило ему в голову.Просто он считал, что семнадцать лет назад его необоснованно лишили права налюбовь этой женщины и на близость с ней. Право должно быть восстановлено,только и всего.

Все вещи должны стоять на своих местах. А если их оттудазабрали или передвинули, их надлежит вернуть.

Все очень просто, логично и правильно.

НИКА

Мы сидели в маленьком уютном кафе и ждали, когда официантпринесет заказанные нами салаты, пирожные и кофе.

- Ну что, Ника, ужасаешься, небось не можешь понять, вочто я тебя втравил? - с усмешкой произнес Назар Захарович. - Я ведь не зрясказал, что нам нужно кое-что обсудить. Вижу, у тебя много вопросов, а в такомделе, как у нас с тобой, недомолвки только мешают. Когда есть недомолвки, тогданет полного доверия.

- Вы ни во что меня не втравливали, дядя Назар, -угрюмо ответила я, не глядя на него. - Я сама принимала решение и самаввязалась.

- Жалеешь?

- Нет. Даже если ничего не получится, жалеть все равноне буду. Мне нужно знать, что я сделала все, от меня зависящее, тогда я будусама перед собой спокойна.

- Хорошее выражение. - Никотин одобрительно кивнулголовой и вытащил из квадратной пачки очередную папиросу. И это при том, что мысели за столик минут пятнадцать назад, а в пепельнице лежали уже два окурка. Небережет себя дядя Никотин! - Спокойна сама перед собой… Надо взять навооружение. Ну валяй, спрашивай, а то у тебя вопросы скоро из ушей полезут. Апотом и я кое о чем тебя спрошу. Откровенность за откровенность.

Никотин угадал, меня действительно мучили вопросы, и мнеужасно хотелось их задать.

- Когда вы вели меня к Севе, вы уже знали, что у одногоиз его сотрудников мать - дизайнер? - начала я.

- А то как же! Времени у тебя мало, всего-то допятницы, и рисковать было бы глупо. Я шел наверняка.

- А почему же вы вчера вечером не сказали мне, что увас есть ученик, который почти наверняка справится с моим делом? Темнили?Хотели, чтобы я подольше помучилась?

- Ни боже мой! Вчера, дорогая моя Ника, я вернулсядомой и начал обзванивать своих знакомых, почву прощупывал. В двух словахописывал ситуацию и спрашивал, есть ли возможность помочь. Вот когда дело доСевки Огородникова дошло, он и сказал мне, что можно попытаться, потому что унего есть на побегушках мальчик Леша, а у мальчика Леши есть мама, вращающаясяв интересующих нас сферах.

- Но ведь вчера вечером я еще не давала согласияобратиться к частному детективу.

- Ну и что? Если бы я ждал, когда ты позвонишь, мы бы исейчас еще с места не сдвинулись. А так колесо завертелось, мы тут с тобойкофейком наслаждаться еще только собираемся, а человек уже поехал информациюискать.

- А если бы я не позвонила?

- Ну, нет так нет. Лучше сделать что-то напрасно, чемпотом кусать локти от досады, что не сделал.

- Но вы же тратили свое время и силы, звонили, искалилюдей, разговаривали с ними… И все могло бы оказаться впустую. Неужели вам небыло бы обидно?

- Ни капельки. - Никотин пожал плечами, словно вообщене понимал, о чем это я ему толкую. - Я предложил помощь, ты от нее отказалась.Самая обычная вещь, на каждом шагу происходит. Что тут обидного?