Повелитель теней. Том 1 - А. Никл

Яулыбнулся, чувствуя, как прохладные языки пламени лижут мою кожу. Огонь перекрывал обзор, исостороны было незаметно, что меня полностью покрыла пространственная аномалия иперенесла вдругое место. Если быть точнее— вбольшой богато украшенный зал. Отодного края додругого тянулся длинный стол, который ломился отароматной иаппетитной навид еды. Несколько зон отдыха смягкими диванами икреслами, телевизоры иневысокая сцена стрибуной.

Комне подскочила Мария, взволнованно воскликнув:

—Тыжив!— она крепко меня обняла, прижалась грудью кгруди и, тут жесмущённо отпрянув, спросила:— Как тыузнал?

—Нукак тебе сказать…— протянул я, почесав затылок.

* * *

Прошлая жизнь, кабинет начальника следственного комитета.

Андрей Геннадьевич был очень умным мужиком— всвоём деле собаку съел. Онсталкивался ссамыми разными преступлениями— отворовства вмагазинах доубийств сособой жестокостью. Онвсегда знал, вкакой отдел отдать новое дело, ивсегда безошибочно выбирал следака, которому это дело было быпоплечу. Новтот день язастал Андрея Геннадьевича вглубокой задумчивости— ондержал вруках заурядную серую папочку итяжело нанеё смотрел.

—Что случилось, Геннадьич?— спросил я, завалившись вкресло посетителя. Великий учитель Анаксагорас отправил меня сюда вкачестве наказания— ябыл молод, горяч ипопёрся наТрёхглавого Цербера водиночку. Победил, конечно, однако учитель такого перформанса неоценил ивременно отстранил отохоты.

—Ерунда какая-то,— Андрей Геннадьевич вытащил сигареты изакурил.— Встолице пятьдесят девять случаев воспламенения запоследние две недели. Предметы вспыхивают без причины иполностью сгорают всчитанные секунды! Поблизости нибензина, нитлеющего уголька… Ерунда какая-то.

—Можно?— явзял папку ибыстро пролистал документы. Восновном почему-то страдали торговые дома, магазины имелкие лавочки. Правда, три раза самовозгорание произошло вдомах мелкого дворянства: сгорело бриллиантовое ожерелье, антикварный золотой кубок ишкатулка сфамильным серебром. Однако невсегда вспыхивали дорогие вещи, иногда сгорал хлам или дешёвые безделушки. Только вот выглядело это скорее как маскировка для отвода глаз.

—Тызаметил, что…— начал я, ноАндрей Геннадьевич меня перебил.

—Что больно ужэто смахивает наворовство под прикрытием пожара?— сердито нахмурился он.— Да, заметил, недурак. Нокак вор забирает ценности? Онжеихнесжигает, всамом-то деле!

—Интересный вопрос…

Поитогу яотправился патрулировать торговые ряды икрупные магазины— шарахался поним, замаскировавшись под обычного покупателя, ивыжидал. Моё терпение было щедро вознаграждено— всего через неделю ястал свидетелем того, как воспламенился раритетный кинжал, украшенный дорогими камнями. Секунда, вторая— ивогне мелькнула чья-то рука, щедро сыпанувшая напол пепел. Очертания кинжала расплылись, ионисчез.

Только вот яуспел схватить шаловливую ручку инацепить нанеё наручники. Огонь потух, открывая пространственную аномалию. Она работала как портал, нобыла более незаметной— покрывала предмет, словно плотный чехол, ипереносила его вдругое место. Если сверху добавить визуальных эффектов, товуаля!— никто непоймёт, куда испарился предмет.

—Ой-ой-ой,— изпространственной аномалии раздался жалобный голосок. Рука бешено задёргалась, пытаясь вырваться изнаручников.— Зачто вытак сбедным несчастным мной? Какое плохое зло явам сделал⁈ Дяденька… Или тётенька? Эй, натой стороне, отпустите меня!

—Ага, прям сейчас,— усмехнулся я.

Вокруг уже начали стягиваться зеваки, которые слюбопытством глазели наодиноко висящую ввоздухе руку.

—Она говорит!— выкрикнул кто-то.— Рука говорит!

Люди загомонили, вытащили телефоны иначали фотографироваться нафоне руки, атак как ядержал её, тоинафоне меня. Втот день мысрукой смекалистого воришки стали знаменитостями, ноэто уже совсем другая история…

* * *

—Нукак тебе сказать,— повторил я, улыбнувшись Марии.— Когда-то видел подобный фокус. Даикакие бымыотказы ниподписывали, это всё равно выглядело очень странно. Если рассуждать логически, тоистории про убийство абитуриентов вКраснодарской Академии обязательно бывсплыли вСМИ. Кто быпосле этого захотел сюда поступать?

—Якак-то обэтом неподумала,— Мария поджала губы иогляделась. Взале снами был только полный парень.— Куда делись остальные? Те, которых сожгли без очереди, просто для примера или вкачестве наказания. Разве это честно? Имдаже недали шанса стать добровольцем!

—Скорее всего, они плохо показали себя наоткрытии Трещины,— япожал плечами.— Неубежали изаудитории, нобыли кэтому близки.

—Занами наблюдали?— Мария, раздражённая собственной недогадливостью, хлопнула себя полбу так, что серёжки-бананы чуть невыскочили изушей. Покачав головой, она обратилась кпухляшу:— Тытоже знал, что испытание— фальшивка иникто нас несобирается убивать?

—Нет,— ответил онипереспросил:— Фальшивка?

—Апочему тытак уверенно согласился пожертвовать собой?

—Яхочу поступить вАкадемию, чтобы спасать людей!— пухляш снедоумением склонил голову набок. Онпосмотрел наМарию как наидиотку, которая непонимает элементарных вещей, ипояснил:— Условием испытания было спасти людей. Яспас.

—Как тебя зовут?— спросил я.— Меня— Марк Ломоносов. Аэто— Мария…

—Кошкина,— подсказала девушка.

—Егор Скворцов, приятно познакомиться,— вежливо ответил пухляш ипротянул ладонь для рукопожатия.

Вэтот момент рядом снами накаменный пол шлёпнулась розоволосая красотка.

—Дачтоб тебя!— она так грязно выругалась, что еёсловарному запасу позавидовали быпортовые матросы.— Что зашарашкина контора⁈ Конечно, конечно… Нормальные экзамены— прошлый век! Мывыдумаем что-то эдакое, сизюминкой, чтобы все сначала обосрались отстраха, апотом— обоссались отвосторга! Ух!— она погрозила кулаком потолку исердито зыркнула нанас:— Чёпялитесь? Людей никогда невидели? Так взеркало посмотритесь! Хотяя…

Красотка встряхнула густыми розовыми волосами, поднялась ипотопала кстолу.

Следом заней взал телепортировало белобрысых близнецов— сразницей водну минуту. Они неругались, ненервничали, ноиобщаться желанием негорели— окинули нас презрительным взглядом, уселись наугловом диване итихонько шушукались.

Дальше дело снова застопорилось, итридцать добровольцев набирались больше трёх часов. Нонаконец последний, тридцатый, абитуриент растянулся унакрытого стола, моргая как удивлённая сова, ивтожемгновение насцене материализовалась Лысая. Вгробовом молчании она подошла ктрибуне ивнимательно изучила каждого изнас. Тишина тянулась итянулась, уютный зал перестал быть таким ужуютным.

—Дачто выотнас хотите⁈— невыдержала розоволосая красотка.— Устраивайте свои тупые спектакли втеатре! Аяпришла сюда, чтобы учиться!

—Что яхочу?— протянула Лысая иопасно улыбнулась.— Яхочу, чтобы выпоняли одну вещь. Сэтого момента отваших решений зависит нетолько ваша жизнь. Вынесёте ответственность зажизни ваших товарищей. Если член вашей команды умрёт вДанжах, вваши дела будет занесена пометка. Десять пометок— отчисление. Если член вашей команды получит сильное ранение истанет инвалидом, товваши дела будет занесена пометка. Десять пометок— отчисление. Если член вашей команды потеряется вДанжах, товваши дела будет… Думаю, высами догадываетесь.