Самоучитель Игры - Алексей Синицын

Воскресным утром голова Ричарда неимоверно трещала. В черепной коробке периодически раздавались залпы 138-миллиметровых орудий корабельной артиллерии. А в распахнутое настежь окно щебетали птицы. Птицам было хорошо, они вчера не употребляли спиртного, и теперь беззаботно радовались жизни.

Корреспондент с отвращением курил лёжа в постели. Неужели всё это не сон, и ему сегодня предстоит участвовать в этом идиотском маскараде по прихоти взбалмошной Клеопатры? «Нет, Кроуз точно поджарит меня на вертеле». Он отчётливо представил своё голое тело со скрюченными конечностями, медленно вращающееся над рыжим с голубыми всполохами высоким пламенем. В этот момент в дверь решительно постучали. «Не портье» – с сожалением подумал Ричард. Ему нравился этот предупредительный и вежливый человек небольшого роста и с залысиной, которая всегда как-то особенно блестела, будто каждое утро он натирал её полиролью.

В коридоре стоял знакомый ему крепыш из «Бьюика», картинно державший на одном пальце за крюк деревянную вешалку, на которой покоилось нечто пропахшее пудрой и нафталином. Запах был такой явный, что разносился не смотря даже на мутную целлофановую упаковку, накинутую сверху. «Маскарадный костюм, – догадался Ричард, – нашла, кого прислать».

– Ещё парик, ленточка, туфли, гетры, чулки и маска, – бесстрастно, как начётчик, перечислял крепыш.

На вешалке Ричард увидел расшитый канителью камзол, простую белую рубашку без кружев и красные штаны-кюлоты.

– А жюстокор? Жюстокор где?! – издевательски поинтересовался корреспондент, что-то с трудом припоминая о французском костюме XVIII века.

Крепыш не оценил иронической шутки Ричарда и полез с серьёзным видом в карман своего пиджака.

– Такого не значится, – определённо сказал он, сворачивая бумажку, очевидно, данный ему список.

– И как мне всё это всё на себя напяливать? – с отчаянием в голосе спросил репортёр, держа в одной руке парик, а в другой маску.

– Разберёшься, – недобро усмехнулся крепыш. – Я заеду ровно без четверти 6, будь к этому времени готов.

Он захлопнул за собой дверь.

«И я в таком виде пойду через холл?! Они не могли придумать что-то менее дурацкое и вычурное?» – Американец представил выражение лица вежливого портье с залысиной, когда тот увидит его в маскарадном облачении, пропахшем нафталином и пудрой, и ему стало ещё хуже.

Ричард снова рухнул ничком на свою помятую постель и громко, в голос застонал.

Ровно в 6 вечера «Бьюик» подкатил к зданию собраний местной масонской ложи, с лестницей и колоннами. Там уже стояло два десятка разных дорогих авто. Корреспондент сразу заметил среди них знакомый «Паккард». Дверцу «Бьюика» открыл швейцар в зелёной суконной ливрее и безмолвным учтивым жестом предложил проследовать за ним. Ричарду казалось, что посмотреть на эти воскресные театрализованные проходы должна собираться, как минимум, половина жителей Гонконга. Но, к своему удивлению, оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что окаймляющие здание собраний улицы были совершенно пусты. Уже поднимаясь по лестнице, он увидел, как вслед за их «Бьюиком» мягко пристроился гигантский чёрный роллс-ройс.

Проведя новичка по сандаловому коридору, швейцар открыл перед ним высокую дубовую дверь, ведущую в небольшую приёмную с рядами одинаковых викторианских стульев, расположенных по периметру. Кроме стульев и красного мелко-ворсистого ковра, под стать его штанам-кюлотам, в комнате не было ничего. Швейцар, так же безмолвно и учтиво указал Ричарду на возможность присесть, а сам остался стоять возле дубовой двери, вытянувшись, словно часовой на посту.

«Сейчас посвящать будут» – с тоской подумал корреспондент, разглядывая зачем-то свои ногти. А ещё он беспрестанно морщился от запаха пудры и нафталина, в который раз обнюхивая свой маскарадный костюм. Минут через десять-пятнадцать внезапно и торжественно распахнулась вторая дверь напротив, и другой швейцар, или бог его знает кто, в точно такой же зелёной суконной ливрее и с накрахмаленным воротником-жабо, громко объявил: «Совет Судий ждёт Вас!». Его слова подняли бы из гроба покойника. Ноги Ричарда непроизвольно спружинили в коленях и подбросили его с насиженного места.

Войдя в довольно просторную сумрачную залу, освещаемую лишь немногочисленными свечными канделябрами, репортёр оказался перед длинным столом, покрытым дорогой бархатной скатертью, за которым сидели 11 господ в строгих чёрных одинаковых сюртуках и в масках. Маски были тоже одинаковыми, белыми. Они полностью закрывали лица Судий и выражали своими гротесковыми личинами театрально-трагедийную скорбь.

Ричард, сам не зная отчего, вдруг сделал изящный реверанс в стиле века своего костюма в сторону почтенных господ. И тут же смутился искренней безотчётностью своего поступка. С масками ничего не произошло. Они остались такими же неподвижными, будто навсегда застывшими в своём немом бутафорском отчаянии.

– Назовите себя!

Было непонятно, какая именно маска это произнесла.

– Ричард Воскобойникофф, – негромкий его голос, тем не менее, отчётливо пронёсся по зале, многократно отразившись от стен и сводчатого потолка.

– Кто может поручиться за Вас? – почти с брезгливостью спросила другая маска.

– Я могу!

Ричард увидел, как откуда-то сбоку метнулась изящная тонкая тень. Он узнал Клеопатру. Маски, словно удивлённые небывалой и неслыханной дерзостью, синхронно развернулись в ту сторону, откуда появился возмущающий торжественное спокойствие звук. Но Ричард догадался, что это всего лишь представление.

– Назовите себя!

– Милинда Кроуз.

Клеопатра в костюме арабской принцессы, с прикрывающей до глаз её лицо чадрой встала рядом с Ричардом, напротив Совета Судий.

– Знает ли новичок наши правила? – недоверчиво проскрипела третья маска, откуда-то слева.

– О да, Ваша честь!

– Готов ли мистер Воскобойникофф подписать Договор благородного Игрока и поклясться соблюдать все правила настоящего Регламента, а также следовать всем, вносимым в будущем в Игру поправкам?

«Это что ещё за хрень?» – Ричард помедлил с ответом, и Клеопатре пришлось слегка дёрнуть его за рукав камзола.

– Да, готов.

(«Боже, это я говорю?»)

– Признаёт ли мистер Воскобойникофф непререкаемый авторитет Высшего Совета Судий?

– Да, Ваша честь, – на этот раз корреспондент ответил без промедления, окончательно смирившись со своим безнадёжным положением.

– Тогда следуйте сюда и подпишите договор.

Когда Ричард вписал своё имя в нужную графу и поставил подпись символическими красными чернилами, Председатель Высшего Совета Судий (маска, находившаяся в самом центре) поздравил его с Великим Посвящением и поручил Клеопатре провести новоиспечённого Игрока в «комнату жребия». Это там, где стоит сумасшедший «Jukebox», догадался он. Первый его купон оказался голубого достоинства…