После игры - Эбби Глайнз

— Видно, ей так и не стало лучше, — сказал я ей, отступая назад.

— Нет, — согласилась Уилла. — Кажется, становится все хуже.

— Спасибо, — сказал я ей.

Несколько недель назад у меня не было друзей, а теперь я чувствовала, что у меня их двое.

— В любое время. У меня были свои проблемы с Сереной.

Я начала говорить что-то еще, когда Брейди вышел из раздевалки. Я не пошла к нему. Я осталась в стороне и подождала, пока он увидит свою мать. Она будет волноваться и ей нужны будут ответы. Я понятия не имела, какими будут его ответы.

Она подошла к нему вплотную и обняла. Я наблюдала, как он обнял ее чуть крепче, чем ожидалось, и что-то прошептал ей на ухо. Потом его глаза встретились с моими, и он жестом пригласил меня подойти к нему, держа в объятиях свою маму.

— Я думаю, ты собираешься встретиться с его мамой, — сказала Уилла с улыбкой.

— Да, я тоже так думаю, — согласилась я.

— Увидимся позже.

— Хорошо, — ответила я.

Затем я направилась к Брейди. И его маме.

Я хочу проводить свою девушку до машины

БРЕЙДИ

Я обнял маму и сказал ей, что люблю ее, потом я отстранился и посмотрел, как Райли пробирается ко мне сквозь толпу. Сегодня она была моим спасательным кругом. Единственное место, куда я мог глянуть, которое было безопасным. Я хотел, чтобы она это поняла.

— Мам, ты помнишь Райли, — сказала я, когда Райли подошла ко мне.

Глаза моей матери загорелись от удивления, когда она повернулась к Райли.

— Да, конечно. Привет, Райли. Ты такая же красивая, какой я тебя помню.

Присутствие Райли рядом не только успокаивало меня, но и удерживало маму от расспросов об исчезновении отца и о том, что произошло на поле.

— Здравствуйте, Миссис Хиггенс. Рада вас видеть.

— Я собиралась позвонить твоей маме и как-нибудь вместе выпить кофе. Я бы с удовольствием пообщалась с ней.

— Ей бы это понравилось. Лимонный торт, который вы прислали, был восхитительным. Мы все боролись за последний кусок. Но Бриони победила.

При упоминании имени Бриони я заметил замешательство на лице матери.

— Бриони — это дочь Райли, — сказала я ей.

— О, да. Я слышала, что она так же красива, как и ее мать. Я с нетерпением жду встречи с ней. Я обязательно пришлю еще один лимонный торт на этой неделе. Ты можешь сказать ей, что это только для нее.

Райли просияла, и я снова обнял маму за это. Если уж на то пошло, моя мама была самой доброй и заботливой женщиной из всех, кого я знал. Успокоив Райли насчет Брионии и пирога и даже предложив сделать что-то подобное, я полюбил ее еще больше и возненавидел мужчину, за которым она была замужем.

— Ей бы это понравилось. Спасибо, — сказал Райли, все еще улыбаясь.

Я видел тревогу на ее лице, когда она подошла ко мне, и теперь, увидев облегчение и счастье, мое сердце расслабилось. Осознание того, что Райли была в порядке и счастлива среди людей, которые когда-то причинили ей боль, помогло мне исцелиться. Если это вообще имело хоть какой-то смысл.

— Ну, мне пора идти. Найду твоего отца, — сказала мама, глядя на меня с оставшимися без ответа вопросами в ее глазах

— Тебя подвезти? — Спросил я ее.

Она огляделась вокруг, как будто не была уверена, прежде чем слегка пожать плечами.

— Возможно.

— Вообще, я на машине. Так что, мне все равно нужно увезти машину домой. Ты отвези маму домой, а я увижу тебя завтра? — Райли сказал это так, словно это был вопрос.

— Я заеду за тобой через тридцать минут, — сказал я ей.

— Ох, — Она посмотрела на мою мать, потом снова на меня. — Окей. Если что — то поменяется, просто позвони мне. Я пойму.

Я наклонился и поцеловал ее в губы прямо здесь, на глазах у всех. Я знал, что все они наблюдают за нами. Я знал, что у них есть вопросы. Я хотел им ответить. Они могли бы пойти домой сегодня вечером и поговорить о том, как Брейди Хиггенс целовал Райли Янг прямо на поле, перед Богом и всеми, и, надеюсь, они могли бы забыть сцену с моим отцом. По крайней мере, ради моей мамы.

Что касается Райли, я хотел, чтобы они все знали, что она со мной. Мы были вместе. И они все должны, нахрен, это пережить.

— После такого вечера, как этот, я хочу быть с тобой. Я буду у тебя через тридцать минут.

Она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами и кивнула, но ее внимание переключилось на что-то за моим плечом. В ее глазах мелькнул страх.

— Окей.

Я оглянулся, чтобы посмотреть, куда было обращено ее внимание, и увидел приближающегося к нам Гуннера. Я был готов к этому. В каком-то смысле я сам напросился на это, поцеловав ее на публике. Гуннер был моим другом, и я ненавидел все то дерьмо, с которым ему пришлось столкнуться. Тем не менее, его семья и остальная часть этого города одинаково ранили Райли. Я больше не позволю ему смущать или обижать ее.

Я приготовился и загородил Райли собой. Пришло время и для этого, я не подведу ее. Это был мой шанс доказать ей, как много она для меня значит. Это была не какая-то школьная интрижка. Мы были чем-то большим.

— Раз уж ты собираешься целоваться с ней на людях, я решил, что приду сюда и буду дружелюбным. Так, чтобы вся эта чертова вечеринка на поле знала, что все хорошо. Я не ненавижу ни Райли, ни тебя, — сказал Гуннер, когда они с Уиллой поравнялись со мной.

Гуннер смотрел на меня, но его слова были адресованы Райли.

— Рад, что ты пришла, Райли Янг.

Таким способом он дал понять мне, что он не против. Да, он не высказывал Райли извинений, которых она заслуживала, и я надеялся, что однажды он это сделает. Но пока я могу принять и это. Я все еще частично стоял перед ней, потому что так я понимал, что она находится в безопасности. Как будто никто не сможет подойти к ней слишком близко.

Райли посмотрела на Уиллу, потом снова на Гуннера.

— Спасибо. Я тоже.

Гуннер повернулся к маме.

— Вы великолепно выглядите, как всегда, Миссис Хиггенс.

Мама улыбнулась.

— Спасибо, Гуннер. Ты отлично играл сегодня. Вы, ребята, никогда не перестаете меня удивлять.

Гуннер взглянул на меня.

— Ну да, Брейди никогда не перестает удивлять меня.

Я ухмыльнулся, зная, что последний заход мог бы пройти плохо, но я пробежался по нему с тренером, и он сказал мне, что если я смогу это сделать, то должен пойти на это. Мы бы попали в заголовки.

— Иди к вершине или иди домой, — сказал я Гуннеру.