Между двух огней - Сергей Майдуков

— Вот объясни мне, Евгений Петрович, — говорил Шайтан, прохаживаясь по безлюдному футбольному полю с вытоптанной догола землей. — Как такое могло получиться? Какой-то левый крендель ни с того ни с сего нападает на склад и мочит всех, кто попадается ему на глаза. Зачем ему это? Что за киллер такой придурошный? Даже стволы не забрал.

— Месть? — предположил Хромов, сам ломавший голову над загадочным преступлением вот уже несколько часов кряду. — Может, киллера прислали за тех семерых поквитаться?

— Тогда почему он выбрал кого попало? — задал встречный вопрос Шайтан. — Дунул в лужу, называется. Профи так не работают.

— Кто сказал, что он был профи?

— Результат сам за себя говорит. Сукин сын четверых завалил, а сам без царапины ушел. — Подумав, Шайтан добавил: — Странная картина складывается. Сначала пацанов в машине давят, как кутят. Потом этот хрен с бугра…

— А ведь верно! — оживился Хромов. — Слушай, похоже, Андрей Разин всех мочит направо и налево.

— Он фраер, обычный фраер. Ему такое не под силу.

— Но за город твои пацаны по его звонку выехали. Выходит, ему ума хватило ловушку подготовить.

— Я так не думаю, — процедил Шайтан. — Я тот разговор телефонный не слышал. Ты мне про него сообщил.

Голос Хромова сменил интонацию:

— Ты на что намекаешь?

— Я напоминаю, как было дело. Ты мне дал координаты, я туда бригаду направил. А их всех на фарш пустили.

— Это предъява? — осведомился Хромов вкрадчиво.

Шайтан сделал вид, что его не услышал, развивая мысль дальше:

— Стоило мне отлучиться, как новое нападение. Какой ушлый этот Андрей Разин! И откуда он только узнал, что меня нет в городе? Может, кто-то ему шепнул на ушко? Может, кто-то дал ему наводку?

— Я вот тебя слушаю, Григорий Зурабович, а сам размышляю, — заговорил в свою очередь Хромов. — То ли ты нюх потерял, то ли рамсы попутал. И то и другое мне не нравится. С таким настроением бизнес не делается.

— Погляжу, какое у тебя будет настроение, когда легавых шлепать начнут, — буркнул Шайтан и оборвал связь.

— Против закона никакой отморозок не попрет, — рассудил Хромов, когда выключил мобильник.

Но настроение было подпорчено. Как будто грудь наполнили тяжестью, не позволяющей дышать свободно, с расправленными плечами. Спал в эту ночь Хромов беспокойно и постоянно ворочался, роняя тяжелые руки на прикорнувшую рядом жену. Отдыхать ему предстояло недолго. Потому что время близилось к полуночи, когда Андрей был уже готов вырвать предохранительное кольцо из гранаты.

Воспользоваться ею он решил после военного совета с Дианой. Она спросила, есть ли у него план.

— Да, — подтвердил он, — есть. Я подкараулю патрульную машину, подойду и расстреляю всех, кто будет внутри.

— Кроме кого-то одного, — подсказала Диана.

— Нет, — возразил Андрей. — На этот раз мне не понадобится свидетель. Во-первых, их показания могут сравнить, и тогда выяснится, что в обоих случаях действовал один киллер.

— А во-вторых?

— А во вторых, есть способ получше.

— Какой? — нетерпеливо спросила Диана.

— У меня есть несколько телефонов, которые принадлежали бандитам, — пояснил Андрей. — Там видео, фото, номера. Сегодня я купил телефон с рук. Прежнюю информацию удалил, а новую введу. — Андрей торжествующе усмехнулся. — Я его оброню на месте преступления, как бы случайно. Когда коллеги убитых полицаев найдут его и залезут внутрь, у них не будет никаких сомнений в том, что нападавший был бандитом. — Улыбка Андрея сделалась шире. — Как видишь, не ты одна умеешь детективы сочинять.

— Отлично придумано, — согласилась Диана. — Но стрелять из пистолета я бы на твоем месте не стала.

— Почему?

— Нельзя повторяться. Каждый убийца имеет свой почерк, индивидуальный.

— Не с ножом же мне на полицейских бросаться!

— У тебя в рюкзаке целый арсенал, — усмехнулась Диана.

— Граната, — сделал выбор Андрей. — Ты права. Так будет проще и эффективнее. Главное, успеть самому подальше отскочить. У меня будет три или четыре секунды.

— Обычный человек пробегает стометровку секунд за одиннадцать, я думаю. Это значит, за три секунды можно в тридцати метрах от машины оказаться. Осколки на сколько разлетаются?

— Посмотри в интернете, — предложил он.

— Как она называется? — деловито осведомилась Диана.

— Ф-1, — ответил Андрей.

— Она эффективна в радиусе тридцати метров. Не годится. Слишком опасно.

— Все в порядке. Граната взорвется внутри машины. И я заранее выберу укрытие.

— Ох, Андрей, — вздохнула Диана, сокрушенно качая головой. — Иногда я чувствую себя такой виноватой. Все спрашиваю себя: стоило ли подсказывать тебе столь рискованный путь?

— Но другого не существует, — успокоил ее Андрей. — Ты все правильно мне посоветовала. У меня семья. Я обязан ее защищать.

Они обсуждали эту тему по нескольку раз на дню, стараясь избавить друг друга от чувства вины и тревоги. Андрей настолько привык к обществу Дианы, к ее близости, что, очутившись один, ощущал себя не в своей тарелке. Вдобавок к этому, в кармане его ветровки лежала увесистая граната, и, несмотря на то что она не была приведена в боевое положение, трудно было отделаться от мысли, что она может взорваться в любой момент от неосторожного толчка или удара.

Медленно ведя «ниссан» в фарватере патрульной машины, Андрей, как заклинание, повторял про себя инструкцию по применению гранаты. Перво-наперво разогнуть усики предохранительной чеки и взять убийственное ребристое яйцо таким образом, чтобы пальцы надежно прижимали рычаг к корпусу. Перед тем как бросить гранату, нужно продеть указательный палец левой руки в кольцо чеки и выдернуть её. После этого взрыва не последует, если не разжимать кулак. Граната может оставаться в руке сколь угодно долго, пока не будет отпущен рычаг, поскольку в таком положении ударник запала не разобьет капсюль. А вот после этого придется поторапливаться. Как только пружина повернет рычаг, до взрыва останутся те самые три или четыре секунды, о которых Андрей упомянул в разговоре с Дианой. Но тогда этого времени казалось достаточно, а с карманом, оттянутым «лимонкой», Андрей не испытывал ничего похожего на уверенность.

Патрульная машина остановилась возле здания школы, пустой и темной в это время суток, да еще летом. Это был белый «хюндай» с синей надписью и мигалкой на крыше. Андрей проехал дальше, чтобы не обращать на себя внимание. Затормозив метрах в двадцати, он выбрался наружу и, одернув ветровку, пошел по тротуару к площадке, на которой стоял полицейский автомобиль. Из открытого окна слышалась музыка, кто-то жалостливо пел то ли про очаг, то ли про причал.

Полицейский заметил Андрея и смотрел на него, прихлебывая что-то из красно-белой банки. Под этим взглядом ноги начали заплетаться сами собой. Андрей дал им волю, решив, что подвыпивший прохожий не вызовет подозрений.