Капитан Магу. Палканский дебют - Вадим Полищук

Больше всего потерь выпало на долю гвардейцев, их оркестр лишился нескольких музыкантов, но прорывавшийся сквозь грохот канонады «гвардейский» марш не прервался ни на мгновение.

– Санитары! Где санитары?!

Словно услышав крик полковника, с руоссийских позиций выдвинулись несколько фургонов с красными крестами и десятка полтора обычных обозных телег. Не дожидаясь ничьих команд, капитан Магу отправил им на помощь третий и четвертый взводы своей роты. Сейчас османийцам было не до контратак. Следом за пехотой к Лочеву двинулись батареи полковых четырехфунтовок, чтобы оказать штурмующим непосредственную помощь. За время этой суеты незаметно исчезла пятерка штабных офицеров, видимо, тоже отправились вслед за штурмующими.

Не успел Алекс избавиться от одного полковника, как судьба тут же подкинула ему другого, на этот раз гвардейского. Поблескивая золотом погон, к двум оставшимся на месте взводам приблизилась большая кавалькада. Впереди, на огромном вороном жеребце восседал истинно гвардейских статей полковник. Судя по тому, что гвардейский полк в районе Лочева был только один, перед капитаном Магу был не кто иной, как сам командир гвардейского гренадерского полка. Едва приблизившись, гвардеец задал вопрос в не самой вежливой форме:

– Кто такой?

Алекс едва сдержался, чтобы не нахамить в ответ.

– Капитан Магу. Командир пятой роты двадцать второго пехотного полка.

– И какую задачу выполняет ваша рота?

– Прикрытие артиллерии от возможной вылазки противника, господин полковник! И два взвода я отправил к санитарам для помощи раненым.

– Похвальная инициатива, капитан, – кивнул гвардеец. – Окажите помощь еще и моей похоронной команде.

Алекс открыл было рот, чтобы возразить полковнику. Во-первых, его рота командиру гвардейского полка не подчинена, и у него в роте строевые солдаты, а не похоронщики, во-вторых… Но полковник уже поворачивал лошадь, чтобы следовать дальше в направлении Лочева. Мнение серой пехотной скотинки, каковой в глазах гвардейца был капитан Магу, здесь никого не интересовало. От избытка чувств Алекс даже сплюнул сквозь зубы вслед удалявшейся кавалькаде.

– Что делать будем, господин капитан?

Ох, не вовремя влез со своим вопросом унтер-офицер Охримцев, наконец-то у капитана появился объект, на котором можно было отыграться за испытанное унижение.

– Что делать? Что прикажу, то и будешь делать! Чего вылупился?! Строй взвод, сейчас будете убитых закапывать!

Закапывать никого не пришлось. Пожилой фельдфебель-сверхсрочник, командовавший похоронщиками, предложил капитану разделить обязанности.

– Пусть ваши солдаты, господин капитан, убитых на повозки грузят, и оружие собирают, а с остальным мы сами справимся.

Остальное – это яму в каменистом грунте выкопать, погибших в нее сложить, засыпать, ну и братскую могилу обустроить. В этом у похоронщиков опыт был большой. После работы санитаров серых холмиков на поле оставалось еще изрядно, хоть уже и не так впечатляюще. Часов до двух пополудни должны справиться, прикинул объем предстоящей работы Алекс. Правда, будут еще потери при штурме, но это его уже не касается.

– Кто по карманам будет шарить – шкуру спущу и чучело из нее сделаю! Брать только оружие и патроны! Унтера, в оба смотреть!

Конечно, похоронщики потом карманы убитым все равно вывернут, но не допустить мародерства в своей роте капитан Магу был настроен весьма решительно. Начали с тех, что лежали ближе. Сначала убитых освобождали от оружия и боеприпасов, затем, взяв за руки и за ноги, тащили к повозке. Покойники окоченеть еще не успели, тащить их было очень тяжело. Вскоре возникла первая заминка.

– Да тут офицер!

Офицер – это серьезно. Капитан Магу тронул лошадь, чтобы подъехать ближе. В гвардии простые офицеры не служат, наверняка отпрыск какого-то знатного семейства. А родственники, скорее всего, захотят доставить тело в Руоссию, чтобы похоронить его на семейном кладбище. Придется повозиться. Лейтенант. Совсем еще молоденький, скорее всего, из училища был выпущен в этом году. Весьма вероятно, что из того же, которое заканчивал Алекс, но он его абсолютно не помнил.

– Положите лейтенанта отдельно, – распорядился Алекс, – и глаза ему закройте.

Один из солдат выполнил приказ ротного командира, а капитан разогнал подчиненных, столпившихся возле убитого лейтенанта.

– Чего встали, бездельники! Или думаете, что покойники сами соберутся?! Живо за работу, займитесь теми, что на берегу!

Здесь коса смерти с размахом прошлась по рядам гвардейцев, в одном месте их трупы лежали буквально один на другом. Солдаты продолжили собирать оружие, неторопливо оттаскивали трупы к дороге, где уже похоронщики с них снимали амуницию и грузили их в фуры. Дошла очередь и до завала. Пара солдат взялась за убитого, лежавшего сверху, затем вдруг оставила его.

– Ну, чего остановились?! – тут же накинулся на них взводный унтер-офицер. – Тащите его сюда!

Но вместо того, чтобы выполнить приказ, один из рядовых разогнулся и крикнул своему унтеру:

– Еще один. Капитан.

И тут, словно гром грянул, до ушей Алекса донеслось:

– Кажись, живой!

Все как-то сразу засуетились. Капитан повернулся к немолодому вислоусому фурлейту и приказал:

– Подгони фургон ближе.

И сам направился к месту действия. К его прибытию солдаты уже вытащили раненого офицера из-под лежавших на нем трупов и положили отдельно. Слезая с лошади, Алекс поинтересовался:

– Куда его?

– В живот, господин капитан!

«Часа три прошло. Если уж до сих пор не помер, то есть шанс довезти его до госпиталя живым». Офицер отдал поводья ближайшему солдату, сделал шаг вперед и замер – перед ним, весь в крови, своей и чужой, лежал капитан Гвардейского гренадерского полка Анатоль Червонозерский. Раненый был без сознания и бледен, как смерть.

– Ну чего встали?! Перевяжите его!

Голос Алекса дрогнул, но он постарался взять себя в руки.

– Да не так! Шинель снимите! И мундир тоже! Где этот чертов фургон?!

Фургон, наконец, подъехал. К этому времени солдаты замотали живот капитана Червонозерского, не экономя бинтов.

– Сена под него подложите! Нет сена? Снимите пару шинелей с убитых!

Солдаты торопливо содрали с убитых две шинели, что почище, постелили их на дно фургона.

– Грузите, – приказал солдатам Алекс, – да осторожнее! Шрапнель не убила, так вы добьете! И шинелью его накройте, замерзнет ведь!

– Господин капитан, тут портупея его…

Возле Алекса замер рядовой, державший в руках портупею с саблей и револьвером.

– Клади в фургон, – распорядился капитан.

Сабля оставалась в ножнах, а вот офицерский «гранд» висел на тонком кожаном шнурке. Капитан взял в руки револьвер, провернул барабан, все патроны были на месте. Судя по всему, Анатоль шел в атаку с револьвером в руке, а выстрелить так и не успел, ни разу. Алекс вернул оружие в кобуру, и уже хотел застегнуть клапан, как до него донеслось едва различимое: