Драконья любовь, или Дело полумертвой царевны - Евгений Малинин

– Смотри, он глаза открыл…

«Интересно, кто открыл глаза… – протянулась в моей голове новая вялая мысль, – …и… зачем?..»

– Думаешь, он пришел в себя?.. – густым шепотом ответил совершенно другой голос.

Мне вдруг стало неинтересно. Я снова закрыл глаза и услышал тот же густой шепот:

– А может, все-таки, побрызгать на него водичкой?.. Я тебе говорю, он сразу очнется!..

– Нет!! – Быстро отозвался первый все тем же, едва слышным шепотом. – Ни в коем случае!! Я думаю, что из-за… «водички» здесь все так и разворочено!..

– Да причем здесь водичка… – не согласился басовитый шепот, – сам же говоришь – он колдун. Наверняка что-то не так наворожил, вот и долбануло!..

После этого глубокомысленного замечания последовало недолгое молчание, а затем первый шепот предложил:

– Давай-ка перенесем его в постель.

Меня качнуло с боку на бок, чуть приподняло, и я поплыл… поплыл… поплыл…

Во второй раз я пришел в себя так, словно вынырнув из… небытия. Голова была совершенно ясной, я чувствовал себя хорошо отдохнувшим и… очень голодным. Открыв глаза, я понял, что проспал… вернее пролежал без сознания довольно долго, поскольку на деревеньку Мертвяковку явно опускался вечер – в комнате было сумрачно.

Чуть повернув голову, я увидел, что на лавке около стола, спиной ко мне, ссутулившись, сидит Володьша. Едва мой взгляд упал на его согнутую спину, как он быстро распрямился, повернулся ко мне лицом и тут же поднялся с лавки.

– Ну что, Сорока, как ты?!! – Проговорил он, направляясь в мою сторону, и в его голосе звучала такая неподдельная тревога и заботливое сочувствие, что мне вдруг стало даже как-то неудобно. Я приподнялся, собираясь сесть на постели, но Шептун был уже рядом со мной. Положив мне на грудь ладони, он заставил меня снова лечь и торопливо проговорил:

– Нет-нет, ты лежи!.. Тебе не надо вставать!..

– Да все со мной в порядке! – Громко возразил я, снова пытаясь сесть. – Ты лучше скажи, Первецкий вернулся или еще нет?!

Володьша отрицательно помотал головой:

– Нет, но скоро должен быть…

– А где хозяин дома и… наш старший лейтенант?..

Мне все-таки удалось сесть, и, увидев, что я действительно в порядке, Володьша немного успокоился:

– Так все… вся деревня у Семецкого собралась!.. Там наш… э-э-э… старший лейтенам еще утром запустил какую-то диковинную машину… с огнем и водой. А часа два назад Семецкий бегал по деревне, сзывал народ… с едой. Все пошли… Пятецкий тоже взял буханку хлеба, окорок, маленькую кадку с грибами и отправился…

Сын Егоршин махнул рукой в сторону дальнего конца деревни.

– Так, может, и нам туда отправиться?.. – Предложил я. – Мне что-то есть хочется, да и посмотреть, что за цирк устроил там Юркая Макаронина стоит.

– А ты уверен, что сможешь… э-э-э… пойти?.. – С сомнением поинтересовался Шептун.

Я сполз с кровати и встал на ноги, никаких болезненных явлений не наблюдалось. Прислушавшись к себе, я удовлетворенно кивнул и твердо произнес:

– Уверен! Пошли!

Мы вышли во двор, и Володьша, обогнув угол домика, направился в сторону дальней опушки деревенской поляны. Я шел следом за Шептуном и удивлялся – между домами не было видно ни одного человека, хотя время для прогулок и отдохновения от дневных трудов было самое подходящее. Правда, со стороны домика, обосновавшегося на той самой опушке, к которой мы направлялись, доносился неясный гул голосов. Постепенно я начал различать отдельные выкрики, а затем и улавливать смысл этих выкриков.

– …сидеть здесь и ждать неизвестно чего?!! – Рокотал чей-то мощный бас. Ему вторил визгливый фальцет:

– Нужно сломать дверь и посмотреть, чем там занимается этот… колдун!! Хватит его слушать!..

– Или пусть хотя бы вынесут нам пару кувшинов медовухи!.. – Перебивался фальцет конструктивным баритоном. – Тогда можно и еще чуток подождать!..

– Нечего ждать!!! – Перебивал баритон мелодичный и необычайно напористый тенор. – Сломаем дверь и сами возьмем медовухи!!

– И не два кувшина, а столько сколько нам надо!! – Сливался с тенором хриплый, требовательный голос с совершенно неопределимым тембром. – Зря что ли харч тащили?!!

«Так, – подумалось мне, – митинг в самом разгаре, однако резолюция еще не выработана! Пожалуй, надо поспешать!»

Мы были совсем рядом с домиком, из-за которого доносились крики, как вдруг раздался спокойный, интеллигентный голос, показавшийся мне знакомым:

– Тихо, друзья!.. Щас мы вам все покажем и дадим попробовать!! Только я что-то не вижу обещанную закуску!..

Гул голосов значительно усилился, и снова стал совершенно неразличим. Зато в этот гул начали вплетаться другие звуки – постукивания, позвякивания, покрякивания, присвистывания и даже отлично слышимые похрустывания.

В этот момент мы с Володьшей обогнули домик и вышли на небольшое пространство, ограниченное стеной дома и деревьями близкого бора. Именно здесь располагался довольно широкий и длинный стол с двумя длинными скамейками, на которых расселось человек двадцать мужиков, рывшихся в разнообразного объема мешках и выставлявших на стол… богатющую закусь! А в открытых дверях домика, опираясь на костыль и прижимая к себе перевязанную руку, стоял маленький Семецкий и с довольной рожей наблюдал за «сервировкой» стола.

– Мы, кажется, попали как раз вовремя! – С глубоким удовлетворением пробормотал Володьша и, обогнав меня, двинулся к столу.

Между тем мешки и торбы у мужиков опустели, и сразу же посыпались вопросы, обращенные к хозяину дома.

– Слышь, Семецкий, чем поить-то будешь?.. – Раздался первый, дрожащий от нетерпения голос.

– Я слышал, он какую-то необыкновенно вкусную медовуху сварил… На корнях бузины, в которую ударила молния! – Последовал немедленный ответ с противоположного конца стола, но «слышавшего» не поддержали.

– Это где ж это ты слышал, что б в бузину молния ударила?! – Донесся усмешливый голос. – Да и станет тебе Семецкий в угольях рыться!.. Он скорее овечьи катыши в бражке замочит, чтоб… вкуснее была!

Это предположение было встречено всеобщим одобрительным хохотом – мужики явно считали, что оно достаточно достоверно. Однако нашлись и сомневающиеся:

– Нет… – Прогудел хрипловатый бас Пятецкого от ближнего конца стола, – …если бы Семецкий катыши замочил, он не стал бы требовать, чтобы мы принесли закусь!! – Он сделал паузу, и над столом повисла выжидательная тишина. – У него тогда закусь прямо в бражке была бы!! – Закончил «бдитель» и мужики грохнули хохотом.

Семецкий продолжал стоять в дверях своей хатенки и с довольной улыбкой слушал подначки своих соседей, явно ни на кого и ни на что не обижаясь. Его улыбка была широка и доброжелательна.