Я исчезну во тьме. Дело об «Убийце из Золотого штата» - Мишель Макнамара

«Возможно, это наклейка базы морской авиации Норт-Айленд, но это лишь предположение, информация по нему отсутствует. Может быть, наклейка знакома кому-нибудь из форумчан? Надеюсь, вместе мы выясним, откуда она».

Мы. Незаметное, но несомненное присутствие правоохранительных органов становилось тем очевиднее, чем больше я втягивалась в жизнь форума. Интернет-детективы, увлекшиеся нераскрытым делом десятилетней давности по своим личным, специфическим причинам, охотились за убийцей с помощью своих ноутбуков, а следователи ненавязчиво направляли их.

Соцработница свозила меня на экскурсию по памятным местам НСВ, по лабиринту улиц и скромных домов в стиле ранчо, примыкающих к старой базе ВВС Мазер, через более обширные и зеленые районы Арден-Аркейд и Дель-Дайо. Она рассказала, что начала неофициально сотрудничать со следователями из Сакраменто примерно пять лет назад.

– Я жила здесь в самый разгар этой истории, – объяснила она. В то время она была молодой матерью, и ей хорошо запомнился ужас, достигший почти изнуряющего пика к моменту изнасилования номер пятнадцать.

Восточные районы Сакраменто, где рыскал НСВ-ННО, строились не для того, чтобы будоражить воображение. Мне попался целый квартал в единой бежевой гамме. Эта приглушенность не соответствовала ужасам, которые здесь творились. Мы свернули на Малага-уэй, где 29 августа 1976 года звон дверных колокольчиков и сильный запах лосьона после бритья разбудили двенадцатилетнюю девочку. Мужчина в маске стоял у окна ее спальни и ножом пытался отжать верхний левый угол рамы с сеткой.

– Если задуматься обо всем, что здесь случилось, это по-настоящему мрачное место, – сказала Соцработница. Так почему же она задумывалась?

Однажды вечером много лет назад, лежа в постели и переключая каналы телевизора, она наткнулась на очередную серию «Материалов нераскрытых дел». И рывком села в кровати, с ужасом понимая, о чем идет речь. Господи, подумала она, он стал убийцей.

Смутные воспоминания о том времени тревожили ее, и она обратилась к детективу из полиции Сакраменто, чтобы понять, не подводит ли ее память. Нет, память не подводила. Детектив подтвердил, что еще до того, как пристрастие НСВ звонить жертвам стало широко известно, она трижды сообщала в полицию о человеке, который звонил ей и, по ее словам, знал о ней все. Теперь она была убеждена, что ей звонил НСВ-ННО.

Вдалеке виднелась река Американ-Ривер. Соцработница объяснила мне, что помогает раскрыть это дело, потому что ощущает «духовную» причастность к нему.

– Но я поняла: надо быть начеку и беречь себя. Иначе это занятие может тебя поглотить.

Может? Последние четыре часа мы только и говорили, что о НСВ-ННО. Когда муж Соцработницы на званых ужинах чувствует, что ее заносит, он толкает ее под столом ногой и шепчет: «Прекрати». Однажды я целый день потратила на поиски всевозможных сведений об одном игроке в водное поло, который в 1972 году был членом команды старшей школы Рио-Американо, только потому, что на фото в выпускном альбоме он выглядел подтянутым и имел развитые мышцы икр (некоторое время они считались характерной чертой НСВ-ННО). Однажды Соцработница ужинала с человеком, которого подозревала в том, что он и есть НСВ-ННО, а затем украдкой спрятала в сумку бутылку, из которой он пил воду, чтобы взять анализ ДНК. В полицейских материалах фамилии подозреваемых часто пишут перед именами, и однажды я в состоянии некоторой рассеянности принялась разыскивать некоего «Лари Берга», и лишь потом, когда в глазах и голове у меня прояснилось, я узнала слово «burglary» – «ограбление».

Теперь у меня в горле навсегда поселился крик. Когда однажды ночью мой муж, стараясь не разбудить меня, на цыпочках вошел в нашу спальню, я выскочила из постели, схватила с тумбочки лампу и запустила ему в голову. К счастью, я промахнулась. Утром, увидев лампу на полу спальни, я вспомнила, что натворила, и меня передернуло. А потом я похлопала по одеялу, нашла оставленный на нем ноутбук и снова принялась за чтение материалов дела, словно изучала Талмуд.

Услышав от Соцработницы мягкое предостережение об опасности одержимости, я не стала смеяться, а лишь кивнула. И согласилась делать вид, будто мы обошли кроличью нору стороной, вместо того чтобы провалиться в нее.

В норе к нам присоединился тридцатилетний уроженец Южной Флориды, которого я здесь буду называть Юношей. У него есть диплом в области кино и, как он намекал, довольно сложные отношения с родными. Для Юноши имеют значения детали. Недавно он бросил смотреть по кабельному «Грязного Гарри», потому что «его вытянули с 2.35:1 до 1.78:1 после начальных титров» – имелось в виду соотношение сторон экранного изображения. Он умен, педантичен и порой грубоват. А еще он, по-моему, – главная надежда детективов-любителей на успешное раскрытие дела.

Большинство людей, знакомых с делом НСВ-ННО, соглашаются с тем, что наиболее перспективная зацепка – география его перемещений. Не так уж много найдется белых мужчин, родившихся, допустим, в 1943–1959 годах, которые жили или работали в Сакраменто, округах Санта-Барбара и Ориндж в период с 1976 по 1986 год.

Но один только Юноша додумался потратить почти четыре тысячи часов на добычу информации, анализ возможностей, основательные поиски повсюду – от «Ancestry.com» до «USSearch.com». С помощью «Ибэй» он обзавелся экземпляром телефонного справочника пригородов Сакраменто 1977 года. Телефонный справочник 1983 года для округа Ориндж хранится в цифровом виде у него на жестком диске.

Заинтересовавшись форумом, я сразу поняла, насколько тщательно работает Юноша. Заметив по его постам, что он, кажется, хорошо осведомлен в предмете, я отправила ему по электронной почте письмо, в котором рассказывала об одном обнаруженном мною возможном подозреваемом. Теперь-то я понимаю, что волнения по поводу подозреваемого очень похожи на первый всплеск влюбленности в отношениях, когда, несмотря на тревожные звоночки, продолжаешь идти напролом, уверенная, что он и есть Тот Самый.

Я чуть было не надела на моего подозреваемого наручники. Но Юноша опережал меня на год исследовательской работы и несколько баз данных. «Давно уже с этим именем не работаю», – отписался он. К письму было приложено фото угрюмого ботана в безрукавке – так выглядел мой подозреваемый на втором курсе. «В моем шорт-листе его нет», – сообщил Юноша.

Далее он подчеркнул, насколько это непростая задача – оценка подозреваемых, указав, что, если основываться на одних только физических перемещениях и внешнем сходстве, тогда наиболее вероятным кандидатом в НСВ-ННО был бы Том Хэнкс. (Которого, следует отметить, можно сразу вычеркнуть на основании одного только графика съемок «Закадычных друзей».)

Прошлой весной я проводила отпуск вместе с семьей во Флориде, где и договорилась о личной встрече с Юношей в кофейне. Симпатичный, чисто выбритый, с волосами цвета темного песка и хорошо подвешенным языком, он совершенно не походил на того, кто способен зациклиться на поиске информации по нераскрытым делам, к которым он лично непричастен. От кофе он отказался, но одну за другой курил сигареты «Кэмел-лайт». Мы немного поговорили о Калифорнии и кинематографическом бизнесе; он рассказал, как однажды летал в Лос-Анджелес только для того, чтобы посмотреть режиссерскую версию своего любимого фильма – «Когда наступит конец света» Вима Вендерса.