Деление на Ноль - Денис Алексеевич Ватутин

лице выглядело как яркая вспышка, – но я позвал вас не только, чтобы похвалить за работу, а еще и по делу.

– Слушаю вас, Генрих. – Я не удержался и снова налил, кажется, мне становится лучше.

– Мы с вами обмениваемся информацией, и мне хотелось бы полного обмена, – продолжил он, – вы расскажете мне о вашей встрече с Майнером, а я расскажу вам то, что успел узнать за это время. Идет?

– Заметано, Генрих, мы же договорились, – кивнул я.

– Вот и славненько, – он потер свои пухлые ладошки, – итак?

Я в подробностях пересказал ему встречу с Майнером, а он слушал меня крайне внимательно.

– Отлично, Моррисон, я пошлю своих экспертов в госпиталь. Да – это постоянное упоминание некоего глаза… Совпадение ли? Но очень странно…

– Не забудьте упомянуть, что вы от Рыбака, – посоветовал я.

– А что сам Рыбак не пришлет людей? – Генрих прищурился.

– Это не ваша забота, – успокоил я его. – Неизвестно, когда это произойдет, а действовать нужно быстро.

– Что ж, отлично, – он снова отхлебнул из бокала. – Теперь моя очередь: во-первых, сумасшедшую Лив видели в городе. Кажется, ее миссия окончена. Башню захватили жандармы, но, естественно, все самое интересное уже оттуда вывезли, однако коридор Скорпиона блокирован. Так что будьте внимательны – эта баба здесь.

– Про Оливию я успел узнать, – вздохнул я, – случайно столкнулся с ней в образе Деборы на базаре в Уркарде, но она буквально растворилась в толпе, после чего почти сразу послала за мной Оскара Венгера.

– О, старина Оскар, – усмехнулся Миллер, – эта шустрая маленькая ящерица. Ну и как вы пообщались?

– К сожалению, он не хотел со мной разговаривать, Генрих, – сказал я искренне удрученно, – пришлось его убить.

– Мне иногда кажется, Моррисон, – он внимательно посмотрел мне в глаза, – что мне крупно повезло, что мы с вами общаемся.

Опять я не уловил: сарказм это или серьезно?

– Ну да ладно, – Генрих снова усмехнулся, – он никогда мне не нравился, а после того, как начал работать на всех подряд, минимальное уважение к нему пропало. Даже такой беспринципный человек, как я, не терпит идиотов. Но вернемся к остальному. Мне удалось добиться аудиенции у Уолтера Шпигеля. Он, ясно, напыщенный индюк и мало что знает, хотя, кажется, за «контролеров», но против своей жены. Может, и скажет что-то полезное. Не знаю, можно ли ему доверять, но когда вы упомянули про сына Майнера, Себастиана, и про то, как отец его ненавидит, я вспомнил, что Уолтер намекнул мне, будто Элизабет… ну… как бы это сказать корректнее…

– Спала, что ли, с ним? – ляпнул я.

– Как вы догадались, Моррисон? – без тени ехидства спросил Генрих.

– Да я с этой компанией уже ничему не удивляюсь, – махнул я рукой, – хотя не буду врать: наугад сказал.

– У вас отличная интуиция сиблинга, – похвалил Миллер.

– Угу, – мрачно согласился я, – просто вся эта шайка все меньше и меньше мне нравится.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – философски заметил Миллер и возвел очи горе, – власть и деньги портят любого человека.

– Но не до такой же степени! – возмутился я.

– Степень, как вы говорите, штука весьма широкого размаха, – кивнул Миллер, – если бы не Зеро, я бы вообще оставил эту шайку душить друг друга, хоть я и сам отчасти в этой самой шайке. Я бы просто постоял в сторонке, наблюдая. Кажется, наш Зеро занял именно эту позицию. Но, к большому сожалению, у меня так уже не получится. Зеленский беспокоит меня куда больше. Причем не своим предательством, а своей тупостью. Ну да ладно, буду держать руку на пульсе событий, как говорится. Постараюсь в следующий раз связаться с вами менее экстравагантным способом…

– Не стоит, Генрих, – улыбнулся я, понимая, что Юна он не переплюнет никогда.

– Я ждал от вас этого акта доверия, Моррисон, – кивнул он, – вы же наверняка уже создали систему связи со своими людьми. Я не сомневался в этом.

– Рад, что не разочаровал вас, мой кроткий Генрих! – Я отсалютовал стаканом.

– Вы наглец, Моррисон, – ровным голосом произнес тот, – мало того, что мы несопоставимы по званию и вы отбросили такое понятие, как «субординация»…

– Генрих… – Я сделал умоляющее лицо.

– Ладно, оставим условности, – снова нехотя кивнул он. – Кстати, как там дела у нашего Ганса?

– Вот как раз хотел вас попросить, – я, как профессор, со значением воздел палец вверх, – если вы услышите от старшего комиссара про нашу скромную вечеринку в отеле, обязательно дайте мне знать…

– Хорошо, Моррисон, – Миллер тщательно вытер рот салфеткой, – а теперь продиктуйте мне номер моей волны связи. Я пойду первым, проверю заодно…

Я сказал ему цифры, и он не стал их записывать – положив на столик крупную купюру, попрощался, встал и вышел…

Я трогательно помахал ему вслед вышитой салфеткой и сделал вид, что промакиваю слезы на лице. И действительно – зачем мне платить за выпивку, оставляя официанту почти пятерные чаевые?

О завещании Анджелы я сознательно решил умолчать. Не знаю почему.

Глава 10

Глас свыше. Легенды бабушки. Приют Каталины

Когда я сел в остывший автомобиль и завел двигатель, чтобы прогреть салон, заметил на панели «Октопуса» мигающую оранжевую лампу. Значит, был неотвеченный вызов. Только проглотив пару таблеток пирацетама, удалось увидеть незримую метку Фауда и прочесть частоту обратной связи, крепко зажмурив глаза.

Первой частотой, цифры которой мне удалось разобрать в похмельной голове, оказались частоты НОБНОТовской связи. «Октопус» официально не зарегистрирован, так что я, не стесняясь, вызвал абонента, предварительно хлебнув из фляги и почувствовав тепло по телу.

– Детектив Сантана, прием… – послышалось в трубке, которую я держал немного трясущимися руками.

Надо наушники купить и микрофон поставить на торпеду.

– Это говорит твоя тетушка Беатрис, – сказал я тонким голосом, откинувшись на спинку сиденья, – ты успел позавтракать, Диего? Ты мне звонил, и я волновалась. Прием…

– О! – воскликнул товарищ. – Тетя! Рад вас слышать! Кто же вам назвал частоту моего радио? Хотя не отвечайте – я знаю: тот парень из трамвая, который взял ваш номер телефона! Прием…

– Угадал, шалун, – мой голос дал откровенного петуха, – прием…

У Диего была полицейская стандартная рация – она не могла работать в режиме приема и передачи одновременно, как телефон.

– Да, тетя, – по всей вероятности, Диего был не один, может, в патруле, – есть кое-какие данные про твой опустевший курятник. Который стал совсем пустым… прям под ноль… Сейчас я отойду немного… Прием…

– Я понял, Диего, – негромко прервал его я, – ближе к вечеру свяжусь с тобой, и решим, как быть. У меня к тебе одна просьба… Прием…

– Это про дядю Фрица? Прием… – переспросил Диего, а я так и видел перед собой его глумливую ухмылку.

– Да, про него, – стиснув зубы, ответил я, – постарайся, не привлекая особого внимания, узнать, кто такая Мерил