Герцог-упрямец - Мэдлин Хантер

Комнаты оказались почти роскошные. С прекрасной мебелью в просторной гостиной и трех спальнях. Как Брентворт и сказал, две из них выходили на небольшой огородик, где росло также несколько деревьев. Однако мисс Инграм решила, что предпочитает третью – совсем маленькую комнатушку с одним окном, находившуюся в другом конце коридора.

– Туда будет падать северный свет, – пояснила она. – Для чтения он лучше всего, потому что солнце не бьет в глаза.

Старушка наклонилась, чтобы взять свой саквояж, но слуга, опередив ее, проворно подхватил багаж пожилой дамы, отнес в комнату и начал распаковывать книги.

А Девина выбрала комнату с небольшой передней, протянувшейся вдоль внешней стены. Послеполуденное солнце и в самом деле ярко пылало, но деревья смягчали его свет. Кровать оказалась очень мягкой, а белые стены составляли веселый контраст с красной тканью штор и постельного покрывала.

Она открыла окна, хотя погода стояла прохладная, и пододвинула к окну кресло, чтобы полюбоваться последними оставшимися растениями. Усевшись, надолго задумалась… В голову то и дело лезли воспоминания о соблазнявшем ее Брентворте. Решительно отбросив эти видения, девушка попыталась сосредоточиться на своей миссии, но, увы, вскоре оказалось, что у нее не было на это сил – перед ней снова и снова появлялся герцог Брентворт. Тяжело вздохнув, она закрыла глаза и, обхватив руками плечи, погрузилась в это безумие.

Он не мог оставаться вечно на этой возвышенности, откуда был виден тот дом и горы в некотором отдалении. Не мог, однако даже не делал попыток развернуть коня и уехать отсюда.

С этого ракурса ущерб казался не столь значительным, но опаленный камень на одном углу дома все же был виден. Он знал: если посмотреть с фасада, то увидишь, что все западное крыло представляло собой черные руины вместо стен.

Огонь… Пронзительные крики… Дикий ужас, а под конец – сокрушительная реальность. Его вина. И неведение его не оправдывало. Он просто не хотел ничего знать. Был ослеплен страстью и не понимал того, что в ней скрывалось. Не увидел главного в этом сумасбродном характере. Не увидел, потому что впервые в жизни почувствовал себя совершенно свободным. Никаких правил, никаких границ, никакой сдержанности! Он подумал о вчерашнем упреке Девины – дескать, ему в жизни нужно больше страсти.

Но однажды он познал безграничную страсть. Примитивную, постыдную страсть, и она едва не поглотила его целиком.

Внезапно внизу появился всадник и галопом понесся к возвышенности, увеличиваясь с каждой секундой. Приблизившись, помахал рукой. Это был Робертс, его управляющий. Остановившись в двадцати футах от Брентворта, он проговорил:

– Ваша светлость, я подумал, что это, можете быть, вы, вот и решил встретить. – Акцент, а также кельтская внешность управляющего указывали на то, что он родом из этих мест.

Эрик узнал бы этого человека где угодно, хотя после их последней встречи прошло почти десять лет. И, разумеется, он знал все. Больше никто.

Робертс оглянулся на дом и пробормотал:

– Некоторое время прошло, ваша светлость…

– Много времени, – кивнул Эрик.

Он рассчитывал, что пройдет гораздо больше, но Девина поломала все его планы.

– Получив ваше письмо, я приготовил хорошие комнаты, – сказал управляющий.

Он имел в виду – в той части дома, что не сгорела. Не в герцогских апартаментах. Те превратились в пепел.

– Я остановился в гостинице. Приехал с гостями, а для них те комнаты не подойдут. Это дамы. – Он добавил это, чтобы его слова прозвучали убедительно, хотя Девину такие комнаты вполне устроили, а мисс Инграм просто ничего не заметила бы.

Все дело в том, что он не хотел там останавливаться. Даже на одну ночь.

– Вы спуститесь и посмотрите, как обстоят дела, ваша светлость? Слуги, пусть их и немного, почтут это за честь.

Он совсем не хотел спускаться к дому. Но некоторые обязательства…

– Мы отправимся туда прямо сейчас, и вы сможете собрать всех сразу, – ответил герцог.

Робертс широко улыбнулся и развернул лошадь. Брентворт тотчас же пустил коня рысью. Усилием воли он заставил себя не видеть языки пламени, взметнувшиеся в ночное небо.

Карета то поднималась на холмы, то опускалась в долины. Девина, охваченная волнением, смотрела в окно. Однажды она приезжала сюда с отцом и сейчас была уверена, что узнает дорогу и низенькие коттеджи, видневшиеся за полями.

Дорога расширилась, когда они начали подниматься на невысокий холм. А затем она увидела расположенный внизу Тейхилл и руины древней башни на подъезде к основному зданию. Оно бы выглядело красивым, даже весьма впечатляющим со своими каменными четырьмя этажами, да только половина его тоже лежала в руинах.

Пожар, как рассказала им в гостинице служанка. Сильный пожар, случившийся однажды ночью, такой яростный, что камни потрескались, а все, что находилось внутри, разметало по окрестностям. Только благодаря героическим усилиям слуг пожар не перекинулся на восточную часть жилища, но даже там дым погубил бо́льшую часть меблировки.

Вытянув шею, Девина высунула голову в окошко. Впереди молча ехал Брентворт. Вчера вечером они поссорились; она говорила, что обязательно хочет осмотреть дом, и утверждала, что он отказывается везти ее туда, так как не желает признавать, что бросил дом после пожара в плачевном состоянии.

«Девина, для вас там нет ничего полезного», – говорил Брентворт.

Может быть, и так, но она все равно хотела осмотреть дом. В конце концов, он принадлежал ей! Или будет принадлежать. Неужели Брентворт и впрямь считал, что она, приехав сюда, даже не взглянет на дом своих предков?

Сталь и лед – вот во что он превратился, когда она прицепилась к нему с этим требованием. Выскочил из-за стола, не съев и половины ужина. А сегодня утром слуга принес ей записку, в которой говорилось, что в десять утра они выезжают, чтобы посетить поместье.

Девина любовалась домом, который видела до сих пор лишь однажды, когда тайком пробралась сюда со своим отцом. Впрочем, в строении этом не было ничего особенного – просто массивное сооружение из серых камней, возвышавшееся над лишенной растительности землей. В прошлый раз она видела где-то здесь сад. Было бы очень хорошо, если бы его не забросили…

Дорога перешла в подъездную дорожку и повернула к дому. Девина переместилась к другому окну, чтобы все как следует разглядеть. Вскоре стали видны разрушения, причиненные огнем. Нет крыши, а почерневшие камни и расщепленные деревянные балки торчали во все стороны. Тут так и не навели порядок. Брентворт оставил дом в ужасном виде…

И все же у Девины потеплело на сердце от одного вида этого дома. Душа ее исполнилась умиротворения. Теперь она окончательно поняла, что это место – ее дом.

Мистер Напьер отворил дверцу кареты, когда та остановилась. Когда Девина выбралась наружу, Брентворт передал кучеру поводья своего коня и указал на рослого блондина, появившегося на пороге дома.