Берсерк забытого клана. Холод и тьма Порубежья - Юрий Москаленко

Сивый и Барри приготовились слушать хвалебные речи своего пьяного собеседника и не ошиблись в своих первоначальных предположениях.

– Знамо дело, – Рябой приступил к излиянию души, будучи польщённым вниманием иногородних гостей. – Всё то из благ, что мы с тут имеем, почитай, от выгоды в положеньице городка выходит, да и благодаря станции узловой, кормилице нашей! – выдал он уже и так очевидное, приняв горделивый вид. – Что-то оттуда приходит, – рассказчик кивнул куда-то за свою спину. – А иное, дык, поди и с той сторонки потоком тянется, особливо после указа импери… Импра… Э-ть, – оратор икнул. – Имперскова, – завершил он, причём очень напрягшись, для трудно произносимого слова, как вышло из его состояния опьянения.

Друзья переглянулись с пониманием.

– Значится, вы и армейским оружием промышляете? – задал Сивый наводящий вопрос.

– Т-ть! Дык, ведь оно завсегда, – кивнул Рябой. – Служивые, ну те, что главенствуют-то в охранении эшл… Эшелонов оных, таки с радостью кой-чего на продажу выка… Выкл… Скидывают-то, это да! – тут он эмоционально ударил кулаком по столешнице. – И иное чего перепадает брату нашему, да рисковому…

Немудрёная посуда весело подпрыгнула, но не упала. Массивная столешница не подкачала и недостаточно спружинила для этого.

– А ещё, – тут Рябой перешёл на шёпот, как ему самому показалось. – Малахитец неучтённый идёт с копий Прихребетья, коий покупают с охотою в том же Ставрополе, что на Волге той, – он попытался поставить акцент, но вместо этого осушил кружку, которую немедленно наполнил внимательный Барри.

– Да, неужели? – сыграл крайнюю степень удивления Сивый.

– Именно! – заверил его собеседник с необычайной искренностью в мимике. – А со стороны Империи идут готовые артефакты, снар… Сно… Э-ть, короче, готовые ужо поступают, и успехом пользуются, – добавил он ещё порцию важной информации.

Неожиданно рядом с их столиком появился человечек, одетый получше Рябого и даже со смелой заявкой на ухоженность. Это легко читается на его гладкой коже, и что без труда подметили Сивый вместе с напарником.

– Вы уж простите меня, уважаемые, за вторжение в чужой разговор-то, – начал он говорить с извиняющимися нотками в голосе. – Это, конечно-то, не моё дело, но пьян Рябой изрядно, пора ему! Да-а-а… Пора уже и баиньки, – гость бесцеремонно поднял пьянчугу за шкварник. – А я ему пособлю, ну, а вы примите приглашеньице, да с почтением сделанное, – он кивнул в сторону изолированного портьерой помещения. – Вас, уважаемые, отужинать приглашает Мороз, – добавил он и застыл, ожидая реакции.

Ватажники пожали плечами и нехотя встали, оставив на столе ещё копеечку.

– Ну, коли с проявлением уважения, то-о… – Сивый развёл руками и кивнул в ответ с пониманием. – Примем, чего уж отказ вытворять-то! Куда ступать видим, а ты, мил человек, будь ласков, да проводи Рябого-то, коли вызвался, – проявил он заботу напоминанием.

Друзья сделали пару шагов к отдельному кабинету и проследили за провожатым, держащим под руки пьяного товарища. Пришлось им сдержать удивление, когда Рябого провели не к выходу, а совершенно в другом направлении, где обнаружилась неприметная доселе дверь.

Задержавшись ещё на некоторое время, Сивый и Барри увидели свод подземного прохода, в аккурат за той неприметной дверкой, что их удивило. Ну, а присмотревшись ещё повнимательней, они выделили изменения в количестве и качестве присутствующего народа, хотя каждый из ватажников точно помнил, что главный вход не открывался за всё время их застолья.

– Неожиданно, – прошептал Сивый своему верному другу. – Х-мм…

– Согласный я с тобою, Сивый, это… Дык, у здешних-то, придумано здорово! – кивнул ему Барри. – Ну, пошли уж, а не то разнервничается авторитет-то, который Мороз!

– У тебя, чего из оружия? – обеспокоенно прошептал Остапий.

– Есть у меня кой-чего, – отмахнулся здоровяк. – Припас, самое любимое своё! – сделал он намёк товарищу и оскалился на мгновение, став выглядеть чуть свирепее обычного.

Сивый удовлетворился ответом и немного успокоился, так как знал доподлинно о предпочтениях своего большого друга в делах оружейных.

Речь идёт об обрезах, из дробовиков сделанных. Да обязательно тех самых, что калибром покрупнее обычных, охотничьих, будут. А если выражаться ещё точнее, то сотворёнными из образцов раритетных, оставшихся на руках населения после времён первой войны в Захребетье, и чудом сохранившихся за столь долгое время.

– Готовь! – коротко скомандовал Сивый своему партнёру, а сам перепроверил каморы в барабанах двух револьверов, на минуточку, позаимствованных у того же господина Феликса.

Барри слегка повёл головой, выразив удивление неожиданным поворотом дел, но выполнил указание Остапия беспрекословно, и даже не задавая уточняющих вопросов.

Ведь так сложилось, что возникновение и тени недоверия к решениям своего мелкого предводителя уже давно исчезли из мыслей Барри, как нечто невероятное, да и абсолютно немыслимое.

Сивый удовлетворительно констатировал все двенадцать снаряжённых камор, однако поразмыслив немного он решил заменить капсюли на свежие.

Ну, мало-ли?! Могли запросто и отсыреть, да в непогоду-то этакую… И он оказался прав! Раскисла гремучая начинка-то от снега. Так что, и порох пришлось заменить, оставив лишь пули из предыдущего снаряжения камор обоих револьверов.

Сноровки и богатого опыта бывалому спекулянту нелегальным вооружением вполне хватило, чтобы не привлечь излишнего внимания местных завсегдатаев заведения, предназначенного для коротания ночного досуга сомнительными личностями. Личности эти начали вести себя предсказуемо, готовясь к силовым действиям по команде старшего. Вероятно, по сигналу того же Мороза.

Посему, времени на процедуру перезарядки он затратил по минимуму. Минуту всего, а может, чуть более, но ненамного.

Все его действия, связанные со скорым переснаряжением барабанных камор двух револьверов, спокойно прикрыла широченная спина здоровяка Барри.

Это помогло ватажникам избежать преждевременного раскрытия чёрного плана по конкретному злодеянию. Собственно, как и от начала всеобщего кипиша, связанного с неминуемой стрельбой, поножовщиной и беспощадным кровопролитием.

Прежде чем отодвинуть тяжёлую портьеру в сторону, ватажники скинули свои полушубки, пока так и оставаясь вне зоны наблюдения местных, скрывшись в углублении арки кабинета. Затем, они вытащили амулеты независимых инспекторов, выставив их на обозрение, прямо поверх офицерских накидок.

– Вот что, Барри. Если не мы, то нас! Пора! – коротко рявкнул Сивый.

Оба товарища влетели за портьеру, где начали моментально и жёстко действовать…

Сивый взял сидящих за столом под прицел своих револьверов, приковавших внимание бандитствующих господ толстыми трубками глушителей.