Хроники Перекрёстка. Невеста в бегах - Ирина Успенская

— Почему ты решила, что я призрак? — растерянно произнесла гостья. — Я — белая дама! И пришла за твоей душой.

— Оба-на! Пожалуй, начну бояться, — пробормотала Летта, хотя бояться ну никак не получалось, наоборот, хотелось дурачиться, петь и хохотать. Зато в мозгу начала крутиться какая-то мысль. Где-то же она уже слышала о белых дамах… Вспомнила! — Это ты жила в лесу?

— Да. Но меня пригласили в этот дом, и я пришла.

— Если не секрет, кто тебя пригласил?

— Хозяйка.

— Графиня Барбара? — Летта была поражена, как безумная женщина смогла проделать путь до леса? Она в собственном саду блуждала в трех яблонях.

— Ты говоришь о той несчастной, что живет в мире грез? Нет. Меня пригласила ты.

Летта нахмурилась, напрягла память, почесала макушку, покусала губу, но так и не вспомнила, когда это она умудрилась встретиться с таинственной гостьей и пригласить ее в замок.

— А ты ничего не путаешь, подруга?

— Подруга… — смакуя слово, словно маринованную вишенку, произнесла собеседница. — Возможно… Как интересно… Смертная, ты предлагаешь мне дружбу?

"А вот с этого места, если можно, подробнее", — подумала Летта. Уж очень заинтересованно — выжидательными стали черные глаза. Не вляпается ли она в очередную историю, наподобие той, в которую ее уже втянул Антео, отдав свое парное кольцо?

Однажды Летта тоже поддалась на красивые слова красивого мужчины. Нет, нет, слова совершенно не касались любви, романтических чувств и прочих беззаботных мелочей, как можно было бы подумать, увидев произносящего их импозантного молодого человека. Слова были посвящены чудодейственной кастрюле. Производитель устами своего представителя клялся, что кастрюля готовит без огня и воды, в ней никогда ничего не пригорает, и пища становится чуть ли не божественным нектаром, и при этом ее полезность сродни лекарству от всех бед. И купить ее можно было в рассрочку. Так красиво и заманчиво все это звучало, что Летта не устояла и потом целый год выплачивала за эту волшебную кастрюлю, которую в общаге парни из параллельной группы умудрились насквозь пропалить в первый же вечер эксплуатации, поставив варить традиционные пельмени и увлекшись заигрываниями с соседками по этажу. Они потом посадили в этой замечательной кастрюле лимонные косточки, из которых вырос чахлый росток с парочкой листьев, не проживший и год. Правда, тут трудно определить, что послужило причиной гибели деревца, уникальная кастрюля или постоянный полив остатками чая, кофе и прочих жидкостей. Но с тех пор Летта старалась не рисковать, давая опрометчивые обещания.

— Ты не помнишь, — догадалась гостья. — Тогда, в лесу, четыре года назад, я помогла тебе уйти живой взамен на приглашение в гости, когда ты станешь совершеннолетней.

— От волков?

— Нет, от моих сородичей, — и она широко улыбнулась, обнажая небольшие, но острые клыки.

— Так ты банальный вампир? — Летта была разочарована. — Нет, это просто несправедливо! Стоило оказаться у черта на куличках, чтобы попасть в "Сумерки"! Еще дома надоело это повальное увлечение кровососами! Возможно, я бы стерпела, если бы ко мне пришел красавец мужчина! Но вампир-лесбиянка — это слишком даже для такой чокнутой, как я!

Выслушав всю эту малопонятную тираду, белая дама потрясла головой и поинтересовалась:

— Как ты меня обозвала?

— Вампир! Кровосос! Упырь! Вурдалак! Дракула! Раз другого имени у тебя нет, — Летта рассмеялась. В голове образовалась и начала растекаться пустота, появилась легкая эйфория. Ей казалось, что сейчас она сможет все, даже взлететь, если ей очень сильно захочется.

— Не знаю ни одного из названных тобой. Я — белая дама. И среди нас не бывает особей мужского пола, — как-то грустно улыбнулась гостья, и Летта моментально почувствовала жалость к одинокой девушке. Настроение за секунду поменяло полярность. Захотелось сделать для этой черноокой красавицы все, что она попросит, только чтобы она опять улыбалась.

— Откуда же вы появляетесь?

— Не знаю. Я не помню. Осознала себя уже такой, какая сейчас. Мы просто появляемся и все. Сразу взрослыми, с навыками и умениями.

— Послушай, тебе не кажется, что разговор у нас какой-то дурацкий? Давай начнем сначала. Ты вообще ешь что-нибудь кроме крови? — Летта потерла виски. Ощущение, будто она выпила бокал крепкого вина. Чары? Или просто усталость?

— Я не пью кровь! — брезгливо заявила гостья. — А имя, — она на секунду задумалась, — я уже называла тебе свое имя, когда мы скрепляли клятву призыва, но если ты и правда его забыла, могу напомнить, — словно рассуждая вслух, задумчиво проговорила незнакомка, — мое имя Адараида, что означает Вечная, если ты не помнишь.

То, что произошло затем, вспоминалось Летте как жуткое, но притягательное зрелище. Знаете, так бывает, когда вы встречаете на улице калеку, мозг понимает, что глазеть на несчастного неприлично, а взгляд так и тянется утолить глупое любопытство.

Над челом белой дамы вспыхнул изумительно красивый сверкающий венец, сплетенный из серебряных листочков и украшенный множеством маленьких, но очень ярких бриллиантов. Он повисел над головой девушки, резко контрастируя с черными волосами, а затем внутри венца появились шипы и, повинуясь неизвестной силе, серебряный венок с силой опустился на лоб Адараиды. Белая дама коротко всхлипнула, по безукоризненной матовой коже потекли темные густые капли крови.

— Ты не Виола! — закричала она, пытаясь сорвать венец.

Летта моментально почувствовала облегчение. Исчез шум из головы, мозг словно отряхнулся от пьянящего воздействия, и она поняла, что последние десять минут вела себя неадекватно. Адараида с тихим воем раскачивалась на стуле, вцепившись руками в венок, но чем сильнее она тянула его вверх, тем глубже впивались шипы в голову. Ее безукоризненное лицо в подтеках крови казалось страшной готической маской, и Летта впервые за вечер испугалась. Расширенными от ужаса глазами она заворожено смотрела на безупречно белое платье гостьи, которое без остатка поглощало тяжелые капли почти черной крови, оставаясь все таким же идеально чистым.

— Как мне помочь тебе?

— Убей! — взвизгнула Адараида. — Убей! У тебя тхатья, черный клинок златоглазых, он сможет меня убить! Кто ты?

Летта опустила руку на теплую костяную рукоять кинжала, который подарил ей Ромариз. Клинок был настолько легок и изящен, что она и позабыла о нем. Виола достала кинжал из ножен. Она не раз любовалась на сверкающую серебром сталь клинка, на хищные чуть изогнутые линии, на великолепную рукоять, выточенную из цельной кости, и поэтому, увидев почти черный матовый металл, по которому пробегали огненные всполохи, пораженно застыла.

— Тхатья… — произнес знакомый голос. Летта вздрогнула, не услышав, как колдун вошел в комнату. — Ты полна сюрпризов, госпожа моя.

Мужчина, не выпуская из рук жезла, обошел стол и встал напротив белой дамы, с интересом следя за ее попытками избавиться от венца. Без злорадства, без эмоций, лишь с нескрываемым любопытством исследователя, наблюдающего за рождением гомункулуса.