Акация - Роман Романович

— Это Спар с Гэцу отношения выясняют. Всё в порядке.

— Самцы хреновы, — недовольно сказала Мария.

И вернулась к обсуждению.

* * *

Драка вышла основательной. Прям душу отвели. И как-то так сразу полегчало, потеплело на этой самой душе.

Правда, что я, что дух, оба валялись после драки. Но ничего, с кем не бывает.

Победить я не смог. Но и сам не проиграл. Это уже хоть что-то.

— Ты учить-то меня нормально будешь? — спросил я Гэцу вяло.

— Завтра. Сегодня выходной, — ответил тот.

Завтра так завтра.

* * *

Гэцу обещание сдержал. Да ещё как.

Выбрались на тренировку с самого утра.

— Покажу кое-что, не суетись, — сказал он мне.

И показал. То самое мерцание. Я с удивлением из собственного тела наблюдал, как мои руки раздваиваются, как двигаюсь, как расталкиваю загустевший воздух. Волк выполнил несколько ката, попрыгал, дал мне прочувствовать эту технику в полной мере.

Как закончил, выскочил из меня.

— Круто, — сказал я ему.

— Раз, — выставил он палец. — Два…

— Что ты делаешь? — не понял я.

— Три.

Я упал. На меня мигом навалилась боль. Стонало буквально всё. Из глаз и носа хлынула кровь. Я понял, что не могу дышать. Меня крутило и выворачивало, регенерация подействовала далеко не сразу.

Приходил я в себя долго и мучительно. Минут пятнадцать точно провалялся. Там уже и остальные пришли, но Гэцу их отогнал, чтобы не мешали.

— Понял? — спросил Гэцу.

— Ага, — выдавил я из себя.

— Что понял? — спросил он терпеливо.

— Как делать технику.

— Баран, — закатил он глаза. — Ты не это понял!

— Всё я правильно понял! — разозлился я. — От твоих абстрактных объяснений нет толку, а теперь я знаю, как тренироваться.

— Ну вот и тренируйся, раз такой умный!

* * *

У меня в голове словно пазл сложился. А может, и без всяких «словно».

Объяснения Гэцу, часто полные противоречивых и абстрактных понятий, давались мне с трудом. Демонстрация того, что должно происходить с моим телом, вышла куда нагляднее. Я вспомнил, как нас гоняли — делай, что говорят, и не думай, вот основной принцип тех дней. Вспомнил, как скалу бил и осваивал мастерство удара. Тогда надо мной никто не стоял, советов не давал, каждое открытие давалось куда сложнее, но это были мои открытия. Добытые потом и кровью.

Можно долго дискутировать, какой метод лучше, следовать наставлениям или самому развиваться, но лично я скажу, что каждому подходу найдётся место.

Конкретно сейчас я вдруг осознал, что слишком полагаюсь на духа. Нашёл себе учителя и рад, что думать теперь не надо. Отсюда и мои претензии, что учит как-то плохо. А ведь эти претензии себе надо адресовать. Что учусь плохо.

Как-то так оно и вышло, что я психанул. Свалил в лес и начал тренироваться. Пытался воспроизвести полученный опыт.

Давалось мне это с большим трудом. Тогда, когда Гэцу показал, как надо, моё тело разорвало если не полностью, то около того. Никаких обширных ран, зато микро-разрывов мышц, кожи, связок и внутренних органов хватит на десятерых. Если бы не моя общая крепкость и отличная регенерация, я бы таких нагрузок не выдержал. Но к тяжёлым испытаниям я привыкший.

Притормозить у меня и мысли не возникло. Включился какой-то режим упрямства, и я пошёл отрабатывать чёртову технику, которая мне никак не давалась.

* * *

Гэцу был доволен. В той степени, в какой можно быть вообще довольным, когда ушлый провидец навязывает тебе строптивого ученика-чужака, в котором нет ни капли почтения к духам.

Тем не менее пусть случай и был сложным, но Гэцу, по его собственному скромному мнению, неплохо справлялся. Немного размытых понятий, чтобы ученик устал. Посещение его соперника, который на месте не стоял. Небольшая провокация, и вот сначала Спар делает большой шаг в управлении духом, сам того не замечая, реализовывая часть того колоссального потенциала, который он набрал на горе духов. А потом, на следующий день, включает режим упрямца и начинает изучать технику самостоятельно, быстро прогрессируя.

Как говорят местные, не прошло и года.

* * *

У меня в голове и правда общая картина сложилась. Наконец-то дошло, про что такое говорил Гэцу, и не только он.

Первая часть, замедление, была самым простым секретом. Гэцу ведь не просто так говорил, что движение должно быть непрерывным. Если имеются подёргивания (а они имелись), то техника не выйдет. Если имеются микро-подёргивания, тогда и получаются микро-разрывы. Чем плавнее и совершеннее движение, тем лучше. С этой задачкой я легко разобрался. Не зря же столько дней учился двигаться плавно. Да и глаза тоже сказывались. На третьем уровне в лёгкую справлялся. Без глаз посложнее было, но я хитрил. Активировал глаза, отрабатывал движение, давал телу запомнить. Деактивировал глаза — повторял. Демонстрация Гэцу показала мне эталон, к которому я быстро приблизился.

Вторая часть — двигаться быстро, двигаясь медленно, отгадывалась куда посложнее, и ответ лежал совсем в другой плоскости. Удивительно, но факт, разобраться с этой частью мне помог Люций, а не Гэцу. Ну как… Они оба вклад внесли. Но ключ к пониманию лежал именно в словах Вологды, которые он мне когда-то сказал, объясняя, что такое ярость. Тогда он упомянул, что техники делятся на магическую часть, которая работает по физическим и логическим законам, и на мистическую, когда техника выходит за рамки законов. Этим он объяснял, как работает ярость, и, как теперь понятно, сильно заблуждался. Потому что ярость имела конкретную логику, но не суть. Важно то, что в технике мерцания имелась магическо-мистиче-психологическая составляющая.

Я задался вопросом, что может сделать медленное движение быстрым? Ответ нашёлся быстро, и назвал я его — стремление. Опять же, Люций про это тоже говорил, когда объяснял про гармонию мира. Нужно отсечь всё лишнее, выдать концентрированное действие. Тогда речь шла про ярость, ну а я этот принцип переложил на движение как таковое.

И неожиданно стало получаться.

Разумеется, это было не всем «механизмом», который я собирал. Требовалась та самая гармония с миром, чтобы не разорвало. Требовалась плавность движения энергии внутри тела. Требовалось всё это свести и отработать.

Я настолько погрузился в процесс, что не появлялся дома четыре дня. Тренировался. Спал там же, в лесу. Точнее, не спал, а уходил в глубокую медитацию. Дошло один раз до смешного. Когда вынырнул, обнаружил на коленях зайца. У