Ностальгия - Мюррей Бейл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это была авиакомпания Р*** N***, рейс 2213. По подсказке Гвен Кэддок пересел к правому борту, нацелил телеобъектив — и замер в ожидании.
— Пожалуй, вам не стоит этого видеть, — прошептал Борелли Луизе. — Зажмурьтесь, быстро!
Гэрри хрипло расхохотался.
Да вы только посмотрите на это! Вот туда, вниз!
Купальщики замахали из воды; один дал «задний ход». Одни мулаты, куда ни глянь. На сигарообразной палубе они либо перекатились с одного боку на другой, либо поднялись на ноги, затеняя глаза рукой. Самолет пролетел совсем низко, захлестнув их своей тенью. Какой-то ушлый морячок затанцевал на месте, задрав вверх член. Должно быть, самолет резко взвыл: матросы, как по команде, заткнули уши, а рыжий боцман, балансирующий на краю боевой рубки, прыгнул — и смачно ударился животом о воду. Тела — хе-хе-хекс! — разлетелись во всех направлениях.
— Помереть со смеху можно! — завопил Гэрри, утирая глаза. И обернулся к остальным. — Черт, чудом ведь не врезались!
Пассажирам удалось разглядеть часы-браслет, личные знаки, блестящие белые зубы, бледные полукружия ягодиц, болтающиеся яйца (авиакомпания Р*** N***, рейс 2213).
Они все еще обсуждали недавнее происшествие, уже расцвечивая его новыми подробностями, когда впереди показалась земля: самолет медленно спланировал над явственно непроходимыми джунглями, порождением Амазонки в той же мере, что и языки, и рак, и природные мифы, и анаконды там, внизу. Тут и там к небу поднимались одинокие струйки дыма. Уже под вечер самолет совершил посадку в Кито — с опозданием, разумеется.
— Кито, — повторила Луиза. — Какое прелестное название.
— Угу, блин, — отозвалась Вайолет, слегка пошатываясь и закатывая глаза. — Кито. — Она попыталась раскурить сигарету «Benson & Hedges» — и уронила одолженную у Гэрри зажигалку.
Индеец-уборщик, подметавший пол в терминале, нагнулся подобрать зажигалку. У него были маленькие глазки и широкие скулы.
— Дай сюда! — закричала Вайолет. — Сейчас же! Спасибо.
Она прикурила; индеец не сводил с нее глаз. Вайолет затянулась — и процитировала какой-то свой рекламный ролик:
— Вкус что надо… длина что надо… да-да, дружо-ок!
И — актриса до мозга костей! — она поцокала языком, ни дать ни взять лошадь на галопе.
А затем обвела глазами зал ожидания.
— Стало быть, это и есть Кито?
Норт откашлялся.
— Вайолет, — негромко предостерегла Саша.
Таможенники прекратили работу — и не спускали с нее глаз.
Гэрри ухватил ее под локоть.
— Да ладно тебе, ладно. Пойдем-ка.
— Отвали! — Она резко высвободилась.
— Ради всего святого, что за муха ее укусила?
— Это все ты виноват, черт тебя дери! — прошипела Саша. И взяла подругу под руку. — Ты ее не знаешь. Ты вообще ничего не знаешь. Извините, — обратилась она к таможеннику, воинственно вздернув подбородок. — У вас тут дамская комната есть?
Он пожал плечами. Таможенники кушали бананы.
— Donde están los retretes?[75]— подоспел на помощь Джеральд.
Капитан жестом указал на дверь — и вытряхнул все содержимое из сумки Борелли.
Гэрри — растерянный, с красными глазами — мыкался неподалеку, не зная, куда себя деть. Он повернулся было к Филипу Норту, но тот беседовал с Хофманном и Джеральдом Уайтхедом.
У стойки Луиза заметила Борелли.
— Прохладно тут как-то для экватора…
— Мы находимся на высоте девяти тысяч футов, — не задержался с разъяснением Кэддок, стоявший сзади. — Это вторая по высоте над уровнем моря столица мира.
Луиза вскинула глаза на Борелли.
Как всегда, в гладком лице его ощущалась некая отстраненность — словно он только что проснулся или недавно оправился от болезни. Не обращая внимания на свои вещи, разбросанные по стойке, он кивнул.
— Вы совершенно верно подметили. Quito — «Кито», или «Квито», — очень благозвучное название. Должно быть, все дело в букве «Q». Я всегда считал ее форму самой соблазнительной во всем алфавите. Есть в ней нечто женственное. Вам так не кажется? Когда мы произносим «Q» — «квинтет», «кворум», губы сами собою складываются для поцелуя. Сдается мне, буква «Q» способна украсить любое слово — и на вид, и на слух.
— Квазар, квартсекстаккорд, — подхватил Дуг.
— Какой-какой сексаккорд? — ухмыльнулся Хофманн.
Луиза притихла. Ей так хотелось поговорить с Борелли один на один.
Ее муж и Борелли меряли друг друга взглядами. Хофманн улыбался.
— Вам виднее, — отозвался Борелли. — Квалифицировать не берусь.
— А ты что скажешь? — не отступался от жены Хофманн. — Мы тут опять про секс.
Луиза завороженно наблюдала за губами Борелли. Когда он обдумывал какую-либо гипотезу, обычно вслух, он поджимал губы. Иногда закрывал один глаз. Как если бы непрестанно размышлял о букве «Q».
— А, секс, — откликнулась Луиза. — Не то чтобы я стала употреблять это слово в повседневной речи. Но ничего дурного в нем нет. Слово как слово, даже не ругательное. Как бы то ни было, специалист у нас тут ты, — мстительно сощурилась она.
Борелли прижмурил один глаз.
— Q — это зачатие, оплодотворенное лоно. Вот такая у меня ассоциация. Я бы сказал, квинтэссенция вечной женственности.
— До чего же он милый! — воскликнула Луиза, оборачиваясь к мужу. — Ну почему ты не такой?
Борелли поспешно вернулся к стойке. Таможенники уже запихивали его вещи обратно в сумку.
Топонимов, начинающихся на Q-U, в Латинской Америке наберется, пожалуй, больше, чем в целом мире, вместе взятом. Следующими по счету идут арабские страны — включая мусульманский Афганистан. Но арабские топонимы букву «U» зачастую не используют. Так что карта пестрит названиями вроде: Qishn, Qom, Qasr Amij, Qafor: о, эти окутанные тайной топонимы! Встречаются среди них и четырехугольные. И конечно, Коран (пишется — Qu'ran), как же без него! А еще поразительное количество Q-топонимов содержится в телефонной книге острова Мэн.
— Очень интересно. — Борелли отвернулся от стойки. — Возможно, именно поэтому в Латинской Америке так часты землетрясения — вся проблема в квазиустойчивости! Что первично — слово или явление?
— Ха-ха-ха, ну да! Вопрос всех времен и народов: курица или яйцо? — закивал сзади Кэддок.
Повисло неловкое молчание. Борелли-то имел в виду нечто совсем другое.
— Леон столько всего знает, — встревоженно заверила Гвен, переводя взгляд с четы Хофманн на Борелли.
Знал он и впрямь много; ну так и полет был длинным. В настоящий момент он объяснял, как именно Эквадор получил свое название от экватора, местной достопримечательности, а слушатели разглядывали терминал. Эти здания абсолютно одинаковы по всему миру — своего рода архитектурное эсперанто, как если бы проектировал их один и тот же зацикленный на рентабельности дизайнер (завидный контракт!); впрочем, в Кито терминал характерно благоухал жареным кофе и серой. Новоприбывшим, что дожидались рядом с багажом, очень скоро осточертели настенные плакаты с изображениями ягуара, тапира, цепкохвостого медведя-кинкажу (обитателя древесных крон), разнообразных попугаев ара и коллажа из кухонных горшков. Гринго, приезжайте в Эквадор! Но сумеет ли здешняя инфраструктура выдержать наплыв туристов, тем паче сварливых старикашек с Севера, эту высшую касту, оснащенную слуховыми аппаратами и очками в причудливых оправах? Страна-то нищая. Население: каких-то шесть миллионов. Изрядный процент приходится на квартеронов и самбо. Футбол, коррида, скачки.