Мишка и волшебный цветок - Екатерина Береславцева

«Пойдём», – прошептал он, и мы осторожно попятились к заколоченному дому. Моё сердце колотилось с неистовой силой.

Не сговариваясь, мы с ним влетели в дом и заметались в поисках того, что могло бы помочь нам в борьбе с врагом. Батюшка наткнулся в сенях на топор, я же схватила ухват, который стоял у разрушенной печи, и ещё успела углядеть в темноте избы маленькое существо. Оно, точнее она, лежала на полу и смотрела на меня единственным глазом. Это была маленькая куколка в красном сарафане и с соломенными косами. Видно, в большой спешке покидали хозяева свой дом… Я, конечно, подобрала бедняжку, засунула её глубоко в карман и поторопилась за батюшкой.

Ещё издали мы увидели два тела, лежащих без единого движения.

«Серенький! – с отчаянным криком бросилась я к неподвижному волку и рухнула перед ним на колени. – Родненький мой!»

Отшвырнула я в сторону уже ненужный ухват и обняла друга за голову. Не дрогнули волчьи веки, лишь тяжёлый хрип вылетел сквозь сжатые зубы.

«Мёртв! – сказал отец, наклонившись над собакой. Её мощное чёрное тело лежало в луже бурой крови. – Страшный зверь!»

Затем он подошёл к нам и присел рядом.

«Батюшка, он умирает?!»

Ни слова не говоря, отец достал из мешка берестяную коробочку.

«Брестянка! – выдохнула я, увидев внутри неё жёлтые цветы. Сразу весь пучок поднесла я к чёрному носу. – Дыши, Волчок, дыши, миленький!»

Слёзы застилали мне глаза. Я погладила Волка, но ни одного движения в ответ не почувствовала.

«Как же так, батюшка? – всхлипнула я. – Может быть, Брестянка только людям помогает?»

«Не знаю, доченька», – растерянно отвёл от меня взгляд отец.

«Ну пожалуйста, Серенький, ты не можешь так просто умереть! Посмотри на меня, как я теперь без тебя буду жить? А лес наш? Велигор не простит мне, что не уберегла я Серого Волка!»

Мои слёзы бежали, не останавливаясь, скатываясь на грязную шкуру. Одна капелька, отскочив от висевшего на шее медальона, вдруг попала на Брестянку, в самую её серёдку, смочив яркий кружок. Я не поверила своим глазам – крохотное жёлтое облачко поднялось над цветочной сердцевиной и поплыло к волчьему носу. Когда оно коснулось чёрного его кончика, Волк вдруг фыркнул и открыл глаза.

«Серенький, родной мой! – ещё пуще заплакала я, но только уже от радости. – Как ты нас напугал!»

Он поднял голову и обвёл нас затуманенными глазами. Затем, резко вскочив на ноги, он в два прыжка достиг бездыханное тело и замер. Его глаза блеснули жёлтым огнём. Обойдя со всех сторон поверженного врага, Волк повернулся к нам.

«Спасибо тебе, Серый!» – поклонился мой батюшка в пояс суровому зверю. Я же обняла крепко нашего спасителя и, сняв с себя медальон, под одобрительный кивок отца повесила металлическую цепь на шею Волка.

«Ты заслужил, Серенький!»

«Смотрите-ка, – вдруг удивлённо воскликнул батюшка, – а ворота-то открыты!»

Мы посмотрели наверх. Отец был прав. Высокие деревянные ворота дома, стоящего на горе, были настежь распахнуты.

«Что это значит?» – недоумённо спросила я.

«Пока не подойдём ближе, не поймём, – рассудительно сказал батюшка.

Первым к дому, чуть прихрамывая, направился Волк, мы последовали за ним.

Чем ближе мы подходили, тем осторожнее становились шаги Волка. Он напряжённо прислушивался к гулкой тишине, окружавшей мрачное жилище. Наверное, ничего не смутило чуткий слух зверя, потому что он, заметно расслабившись, перешёл границу чужого дома довольно спокойно. И, оказавшись за воротами с внутренней их стороны, тотчас же остановился.

«Ушли», – буркнул он.

«Как – ушли?» – недоверчиво переспросила я.

«Не знаю, как, но здесь никого нет».

«Непонятно», – сказал батюшка и огляделся.

Ничего необычного в этом просторном, по-хозяйски прибранном пространстве, не было. Небольшая сараюшка, приклеившаяся почти вплотную к главному дому, круглая бадья с дождевой водой, основательно сколоченная скамейка с удобной спинкой, поленница с запасливо заготовленными на зиму ровными рядками дров под прочным навесом. Обычный двор крепкого хозяина.

«Может быть, зайдём в дом?» – с сомнением спросил батюшка.

«Мне почему-то не хочется туда идти, – ответила я. – Вот и Волчок тоже не советует. Нет там никого, а без хозяев, какими бы они подлыми ни были, негоже врываться в их дом».

«Да и у меня особливо нет желания бродить по чужому жилищу», – облегчённо вздохнул отец.

«А мы и не попадём туда всё равно! – уверенно произнесла я. – Чувствую я, что дом защищён очень надёжно!»

«Думаешь? – недоверчиво прищурился батюшка и подошёл ближе к почерневшим от непогоды ступенькам. – А вот мы сейчас проверим!»

«Не надо! – вскрикнула я, бросаясь за ним. Но не успела. Словно молнией ударило батюшку, едва он попытался прикоснуться к массивным столбам крылечка, и отбросило на несколько шагов назад.

Я с трудом помогла ему подняться с земли и усадила на скамью.

«Охохонюшки! – изумлённо произнёс батюшка через какое-то время. – Отшвырнуло меня, как щенка неразумного!»

«Не мог так просто уйти Колдун, оставив родной дом без защиты. Не придётся уж ему оберегать дом самому, вот и выставил он стражей для чужих людей. Батюшка, пойдёмте отсюда! Гонит нас это место, не пускает близко».

«Да-да, нужно идти!»

Покинув негостеприимный дом, мы крепко-накрепко заперли за собой ворота.

«Не приведи бог, забредут сюда местные жители!» – сказал мрачно батюшка.

«Они так боятся Колдуна, что не осмелятся даже приблизиться».

«Верно, дочка, долго ещё за версту будут обходить. А уверена ли ты, что не вернётся больше Колдун в свой дом?»

«Да, батюшка. Уж не знаю, как, но я чувствую, что никогда больше не переступит границу этого лихого места злой Морокун. Лишь через много-много лет придёт набраться сил у родовых камней близкий ему по крови и такой же чёрный по способностям человек».

«И откуда ты всё это знаешь, доченька?» – покачал головой отец…

– И я оказалась права, – закончила рассказ Василиса и посмотрела на Мишку.

– Неужели Колдун больше не возвращался? – спросил Мишка. Он уже не лежал, а сидел тихонечко напротив девушки, всматриваясь в картинки, пробегающие у него перед глазами.

– Не возвращался. Много лет минуло с тех пор, но мрачный дом так и оставался стоять заброшенным. Никто из жителей той деревушки не осмеливался подходить близко к нему, и скоро скрылось лихое место от людских глаз, заросло буйной травой. Даже тропинки не осталось, которая могла бы указать к нему дорогу.

– Вот, наверное, радовались ваши соседи!

– Да, – улыбнулась Василиса, – мигом разошлась весть о сбежавшем колдуне по всей нашей сторонке! Стали возвращаться старые жители в родные дома, не нужно было уже страшиться злого старика и его недоброго сына. Повеселела деревня, ожила.