Театр для Теней. Книга 1 - Наталия Аникина

— У него были свои законы, Зол, были… Но мы явились как раз в то время, когда они начали меняться. Я бы даже сказал, что они стали меняться, предвосхищая наше вторжение, — усмехнулся Шилор. — Если говорить о Веиндоре, то сегодня мы наблюдали далеко не первый случай когда он сам и его служащие поступили, мягко говоря, необычно. Он чинит расправу над котами, которые — тогда, в Канирали, — ничем не погрешили против Смерти; а его бесстрастные драконы начинают влюбляться, ревновать и убивать Теней Аласаис. Законы меняются, и, сдаётся мне, этой самой сианай Эталианной Аласаис пожертвовала лишь для того, чтобы один из законов — тот, что касается… устоявшихся привычек Веиндора — поменялся в нужную ей сторону. И, как ты сам мог сегодня наблюдать, ей это удалось. Топить котов за компанию с хелраадцами Веиндор не полетел.

— Надо было убить сианай Эталианну раньше, — повесил нос Золин. — Как мне всё это надоело, ты бы знал! Мы что-то придумываем, выстраиваем и… бац! — всё идёт насмарку.

— И? Это кому-то мешает? Или Владыка не предупреждал тебя о том, что так и будет? Предупреждал, — констатировал Шилор и вкрадчиво спросил: — А скажи-ка мне, Зол, ты учёный или нет? Да-а? Вот и изучай. Ставь эксперименты, накапливай информацию, делай выводы, ошибайся. Ты всегда поражал меня своей усидчивостью и терпением. А сейчас ты дёргаешься, как кимм под колесом телеги! В чём дело? Не устраивают результаты? Да если бы Владыке нужны были другие результаты, он поставил бы на наше место других существ. И наделил бы их совсем иными способностями, совсем иной силой. Если бы он хотел добиться того, к чему ты так страстно стремишься, у него хватило бы силы уничтожить всех в этом мирке… Кроме Элаана, разумеется, — выразительно добавил Шилор. — Но не это ему нужно. Такая победа не была бы полной, и его главная цель не была бы достигнута.

— Я помню, но… — по тонким чертам Золина пробежала судорога: он боролся с собой.

— Помнишь. Но кое-что ты всё-таки упорно «забываешь». Забываешь, что наша цель не победа над народами Энхиарга, а лишь подготовка почвы для его победы. Мы им даже не враги, просто… они этого не понимают. — Шилор пожал плечами. — И наша победа над ними была бы лишь иллюзорной победой в иллюзорной войне, с бутафорскими же трофеями. Нет! Она больше походила бы на поражение, потому что, выиграв в ненужном сражении сейчас, мы могли бы лишиться гораздо большего (если не сказать — всего!) в будущем. Всё было бы проиграно ради сиюминутного удовольствия — иначе я это и назвать не могу. А ведь мы делаем важное и нужное для самих же энхиаргцев дело и рисковать им не имеем никакого права.

Так что мы с тобой лишь нанимаем актёров, — он широко улыбнулся, — раздаём им роли, создаём декорации… атмосферу, угодную нашему режиссёру. А потом… потом, стоя в кулисах и слушая их реплики, мы должны внимательно следить за залом и запоминать, какие из них производят большее впечатление на нужного зрителя. Мы, конечно, тоже можем поучаствовать, но только на вторых ролях.

— Да я…

— А ты заигрался в слугу Тёмного Властелина, Золин, — прервал его Шилор, картинным жестом закинув на плечо полу угольного, богато вышитого плаща. — Появившись пару раз на сцене в качестве прихвостня злобного монстра, который одержим примитивной жаждой мирового господства, ты вдруг решил, что ты и есть слуга зла. Но это не так. Вспомни: у тебя, как и у нашего Владыки, совсем другие цели. Так стоит ли ради сомнительного триумфа персонажа, в которого ты имел несчастье так сильно вжиться (и который, как мне кажется, не слишком тебе и симпатичен), отказываться от них. И уж тем более портить всю постановку, особенно — такую гениальную, — он разулыбался, чуть кривя губы. — С каждым днём, с каждой нашей победой или неудачей я проникаюсь к нему и его замыслу всё большим уважением и благодарностью за то, что он выбрал именно нас, — прижал руку к сердцу Шилор.

— Не знаю, может быть, и вправду я заигрался. — Последние слова компаньона несколько приободрили Золина. — Только работать приходится с таким отребьем…

— Всех лучших актеров забрала Аласаис, она ведь, как-никак, ещё и «покровительница искусств», — иронично вставил Шилор.

— И Ректор ещё этот, линдоргский, нос везде суёт, — бормотал Золин, перебирая волшебные камни через расшитый атлас поясной сумочки. — Хорошо хоть его щёлкнули по носу — с этим пропавшим грузом, теперь угомонится на время… Но быть может, нам всё же стоит отнестись к своей работе серьёзнее? Вложить в неё больше сил, что-то предпринять, чтобы ускорить… процесс? — вдруг с жаром проговорил он, резко дёрнул рукой и, зацепившись о ремешок сумки, сорвал её с ремня.

Яркие кристаллы рассыпались по полу, но Золин не стал их собирать. Он застыл, зачарованный зловещей переменой в своём товарище: фигура Шилора, казалось, подёрнулась густым чёрным туманом, лицо же, наоборот, словно осветилось, черты его стали более чёткими, даже какими-то острыми, глаза налились глубоким мраком. Голос его внезапно обрёл силу, он разнёсся по комнате, заполнил её.

— Золин, сценарий написан, и если на сцену выскочит ненужная массовка, а уж тем более — мы, то представление будет безнадёжно испорчено. И мы потеряем нашего зрителя, Золин. — Шилор пристально посмотрел на потерянного учёного, словно желая выдавить из него сомнения, и когда убедился, что ему это удалось, заговорил своим прежним, чуть насмешливым тоном: — А потом наш режиссёр возьмёт и уволит нас. Скажи мне, Хозяин Золин, — язвительно осведомился он, — хочется ли тебе обратно в твою каморку? Экономить на свечах и — на чём ты там ещё экономил? — чтобы купить материалы для опытов? Тратить время на воплощение тщеславных замыслов твоего идиота-покровителя? — И сам же ответил: — Не хочется. И мне не хочется снова служить своему борову-братцу, заманивая крестьянских девок к нему в постель. — Шилора всего передёрнуло от этих воспоминаний.

— Ты прав, ты прав. Я должен пользоваться моментом, а не забивать себе голову глупостями, — тускловато улыбнулся Золин. — Я буду учиться, я смогу понять… в конце-концов, я всегда мечтал погрузиться именно в такие глубины. В последнее время мне не достаёт терпения, ты прав, друг мой, но я найду силы и для нашей работы, и для моих изысканий, — сам себе пообещал он и, благодарственно кивнув Шилору, умиротворённый, отправился препарировать трёхглавое синее чудище, убитое накануне Хозяином Раэтом где-то в подвалах.

Стоя в дверях заклинательного покоя, Шилор провожал насмешливым взглядом друга, бодро шагавшего по тонкой ленточке моста над пропастью мрака, отделяющей личные покои Хозяев от остальной части замка. Он очень хорошо понимал Золина: трудно сдерживать себя, когда постоянно ощущаешь невероятную мощь за своими плечами, готовую, словно чёрные крылья, подхватить тебя и легко донести до любой цели. И ещё труднее поверить, что есть вещи, которые нельзя получить с помощью этой силы, что для достижения некоторых целей толку от неё не больше, чем от кувалды при выдувании стекла, и потому приходится расходовать её на изготовление инструментов, более приличествующих случаю…

— А я пойду наведаюсь к нашим новым «актёрам», а то как бы они там без меня не поубивали друг друга, — Шилор небрежно одёрнул свою свободную шёлковую блузу и направился переодеваться: предстать перед чудом спасённой им хелраадскои верхушкой в столь расхристанном, «немужественном» виде — означало раз и навсегда опорочить себя в её глазах, а такой исход был бы сейчас ох как некстати…