Первая формула - Р. Р. Вирди

кто желает стать мастером плетения, следует развить в себе способность очищать разум от разной шелухи и оставлять лишь необходимое.

– А плетущему, стало быть, необходимы камни?

– Не умничай! – шлепнул меня по руке Маграб. – Слишком сильно задираешь нос, к добру это не приведет.

Я хотел было запротестовать, однако, заметив, как посуровел учитель, захлопнул рот, проглотив язвительный ответ. Не стоит дразнить Маграба.

– Итак, Ари. Во-первых, плетение требует несокрушимой уверенности, во-вторых – уверенность необходимо поддерживать. Недостаточно создать, следует еще и сохранить то, что ты создал. Сильная воля и сильная вера – два основных принципа, которые позволят изменять мир. Так вот, начнем с малого: ты будешь думать о камнях до тех пор, пока все остальное для тебя не исчезнет.

– Но… ты ведь ничего не рассказал о самих плетениях! – Я заерзал на месте, по-прежнему беспокоясь, что там с моей задницей. Во всяком случае, она была на месте и точно болела.

Маграб прошелся по трюму, разглядывая мудреные механизмы. Наконец его взгляд упал на гладко выструганную палку, которую я вчера оставил торчать в бочке. Игрушек у меня было немного, и самодельный меч стал одной из них. Порой, если оставались силы, я сражался со своей тенью.

Сражался – громко сказано. Обычно я просто суматошно размахивал руками с риском выбить себе глаз – это было куда ближе к истине, вот только ребенок истину видит не так отчетливо, как взрослый.

С другой стороны, со временем я понял, что в детских мечтах истины порой гораздо больше, чем считают взрослые. С годами мы нередко ее забываем и снова ищем – но уже в потемках.

Маграб осмотрел меч и несколько раз им взмахнул, рассекая воздух с приглушенным свистом.

– Пожалуй, эта штука годится.

– Годится для чего?

– Для ученика, который забегает вперед и не видит, что находится у него под носом.

Я помолчал, раздумывая над словами учителя.

– А что у меня под носом?

– Например, я, причем с клинком, – отозвался Маграб, встав прямо передо мной.

Подбросив меч на ладони, он сделал выпад и попал мне в руку. Слишком слабо для того, чтобы причинить серьезную боль, однако достаточно сильно, чтобы я ощутил жалящий укол и понял мысль учителя. Потерев ушибленное место, я бросил на Маграба свирепый взгляд:

– Не люблю, когда мне делают больно! – Разумеется, Маграб не мог знать, через что мне пришлось пройти, но малейший тычок заставлял меня буквально вскипать от ненависти. Вот и сейчас руки невольно сжались в кулаки. – Не делай так больше, – процедил я сквозь стиснутые зубы.

Учитель глянул на мою пораженную руку, затем перевел взгляд на лицо:

– Неприятно, правда?

Я кивнул, сжав челюсти так, что едва не сломал зуб.

– Вот и хорошо. Мастер плетения не может отвлекаться на посторонние раздражители. Ум должен оставаться чистым, а сам ты – бесстрастным. – Он вновь направил на меня острие меча. – Даже сейчас тебе следует мысленным взором видеть лишь камни. – Каждое слово Маграб подчеркивал взмахом клинка.

Я одарил его испепеляющим взглядом, способным обратить деревянное лезвие в пепел.

– Представь, что ты один, мальчик, – промолвил учитель, нанеся новый удар. – Здесь только ты и камни. Жаждешь стать плетущим? Так доверься мне. – Я слегка остыл и выдохнул, сосредоточившись на булыжниках. – Освободи в своем уме пространство и для одного, и для другого. Раздели свой мозг на две половинки. Пусть каждая из них будет пуста, словно беззвездная ночь. Каждая половинка посвящена одному из двух камней. Понял? Больше для тебя ничего не существует – для посторонних вещей в твоем разуме просто нет места.

Полностью очистить разум – задача не из простых. Некоторое время я сидел неподвижно, прокручивая в голове бесконечный поток вопросов и мучительных мыслей. Потом пришла пустота – я словно нырнул в море тьмы. Ткань сознания разделилась на два темных зеркала, в каждом из которых плавало отражение камня.

Я удерживал это состояние сколько мог, пока в мозгу не возникло два очага тупой боли. Руки, сжимающие булыжники, отяжелели и словно отделились от тела. Боль заполнила голову целиком, и мне захотелось попросить пощады.

– Что чувствуешь? – Вопрос Маграба нарушил созданный в уме образ. Темнота рассеялась, камни исчезли.

Моя грудь бурно вздымалась, и я попытался выровнять дыхание.

– Устал, как будто мозг работал круглые сутки. Почему так?

– Большинство людей никогда не используют свой разум подобным образом, – улыбнулся Маграб. – Живут так, как того требует от них жизнь. Лишь немногие готовы делать то, чего им хочется, а ведь это первый шаг на пути становления плетущего. Добьешься ясности ума – сможешь сохранять в сознании заранее заданный совершенный образ, потом и несколько образов. Это начало начал для того, кто стремится воздействовать плетением на мир. – Поднявшись, он взял жестяную кружку и направился к бочке. Набрав воды, вернулся и поставил кружку между нами: – Что видишь?

– Воду, – с ходу брякнул я, однако Маграб, очевидно, ждал от меня иного ответа.

– Допустим, но что о ней можно сказать? – терпеливо улыбнулся он, указав пальцем на колышущуюся жидкость.

Поразмыслив, я все же не смог ничего добавить.

– Вода в кружке – чистая, – вздохнул Маграб.

Я криво усмехнулся:

– Ты ее просто не пробовал, Маграб. Я этой водой моюсь.

Он фыркнул, подобрал с пола мусор и опустил его в кружку.

– Очень может быть, однако смотри. – Маграб помешал воду пальцем. – Что скажешь теперь?

– Теперь она грязная, – буркнул я, разглядывая мутную жижу.

– Хорошо. Давай подождем и понаблюдаем, – кивнул учитель.

Мы ждали. Смотрели. Не знаю, сколько прошло времени до тех пор, пока на лице Маграба не появилось удовлетворенное выражение. Знаю одно – в окне моего трюма забрезжил вечерний свет, бросая на пол мягкие золотисто-оранжевые отблески.

– Что видишь сейчас, Ари?

Мусор осадком опустился на дно кружки, и поверхность снова стала прозрачной.

– Вода опять чистая. Ну, если так можно сказать.

Маграб кивнул.

– Запомни наш опыт. Любой ум очищается, если ты даешь ему для этого определенное время. Хочешь быть плетущим – учись погружаться в безмолвие и очищать сознание, не обращая внимание на то, что происходит вокруг. Итак, этим и займемся, – указал он на булыжники. – Сиди и думай о камнях.

Мы застыли в неподвижности и сидели так всю ночь, пока мои мозги не начали кипеть. Кажется, я спал и мне снились проклятые каменюки.

Маграб тогда и не подозревал, каким хорошим наставником оказался. Пожалуй, слишком хорошим.

С двух камней все и началось.

13

Пауза. Вопросы

Элойн дернула меня за рукав, и я сделал паузу. Мы обменялись