Самородок - Бернард Маламуд

Рой посмотрел в его маленькие поросячьи глазки.

— Это самое лучшее, — повторил шеф.

— Это воняет. — Рой повернулся и на негнущихся ногах двинулся к двери. Мемо видела его. Весело помахав Рою, она продолжала танцевать.

Он прошел через зал, вызвал лифт, спустился в лобби и направился в гриль-бар. Примостившись за столом, Рой заказал шесть гамбургеров и два бокала молока, решив, что здоровая пища убьет приступы голода.

Официант передал заказ повару. Тот достал из холодильника шесть полуфабрикатов и положил на гриль. Они тихо зашипели. Рой подумал, что не стоит больше есть, но ощутил голод. «Нет, я хочу есть, я голоден, что бы это ни значило… Что мне делать, чтобы не быть голодным?» Наверное, нужно попоститься, но Рой не постился с детства. Рой старался вспомнить, как это было, когда он хотел есть после дня, проведенного на рыбалке, и когда жарил на открытом огне озерного окуня и варил кофе в жестяной банке. Повсюду его мысли натыкались на остроконечные звезды.

Рой собирался встать, но вспомнил о свидании с Мемо. Он должен убить время, так почему бы не перекусить?

Кто-то хлопнул его по плечу.

Это был Ред Блоу…

— Ты так посмотрел, будто готов убить меня, — сказал Ред.

— Я решил, что это кто-то другой.

— Кто, например?

— Не знаю. Может быть, мексиканец.

— Флорес?

— Иногда он действует мне на нервы.

— Да он отличный малый.

— Возможно.

Ред сел.

— Не ешь столько дерьма. На носу великий день.

— Да я только так, перекушу.

— Шел бы ты лучше спать. Выспись хорошенько.

— Ладно.

Ред нахмурился.

— Мне и самому не спится. Даже не знаю, что со мной. — Он зевнул и повел плечами. — С тобой все в порядке?

— Лучше не бывает. Съешь гамбургер.

— Нет, воздержусь, спасибо. Пойду-ка прогуляюсь. Это лучше всего, когда не спится.

Рой кивнул.

— Береги себя, дружище. Завтра наш день. После этого Поуп станцует джигу. Ты будешь его героем.

Рой промолчал.

Ред грустно улыбнулся.

— Будет жалко, когда все это закончится.

Официант принес шесть гамбургеров. Ред безразлично скользнул по ним взглядом.

— Все зависит от тебя. — Он встал и вышел.

Рой видел в окно, как он идет по улице.

«Героем буду я».

Гамбургеры напоминали шесть мертвых птиц. Он съел первый, теплый, но сухой. Хватит мертвых птиц, подумал Рой… тем более без кетчупа. Он покапал на три птицы. Затем переместил их, чтобы не знать, какие с кетчупом, а какие без. Рой ел их, но не мог отличить, все они на вкус были одинаковы. Никакого удовольствия, только молоко пошло хорошо. Он взял на заметку, что нужно пить больше молока.

Расплатившись, Рой вышел. Лифт пулей взлетел вверх. Когда он остановился, Рой почувствовал режущую боль в животе. Лифтер с восковым лицом смотрел на него большими глазами. Взглянув на это огородное пугало, Рой вышел из лифта. Он стоял один в коридоре, стараясь понять, что происходит, но не понимал этого. Он собирался дать бой, полагаясь на Вундеркинда, но не видел врагов. Рой передохнул, и боль отступила.

В зале было тихо. Флореса он не видел. Огни притушили, все с вожделением смотрели на девиц. Олсон зажал в углу блондинку. Кто-то около пианино украдкой передавал кому-то бутылку. В центре полутемной комнаты одна из девиц задрала платье и пыталась изобразить стриптиз. За ней наблюдали несколько мужчин.

Рой взял Фаулера за пуговицу.

— Смотри не напейся этой дряни, малыш.

— Сам смотри не обожрись, большая шишка.

Рой замахнулся на Фаулера, но того уже не было. Вытерев пот со лба, он высматривал Мемо, собираясь сказать ей, что уже пора. Он не находил ее в дыму сигар, поэтому вышел из зала и, шатаясь, спустился по лестнице на четвертый этаж. Нащупывая звонок в номер Мемо, он наткнулся на торчавший в замке ключ и повернул его.

Она лежала обнаженная на кровати, ела ножку индейки и разглядывала фотографии в большом альбоме для вырезок. Мемо не замечала его, пока он не подошел совсем близко. Тогда она вскрикнула.

— Ты напугал меня, Рой. — Мемо захлопнула альбом.

Он мельком увидел фотографию Бампа. «Я посчитаюсь с этим гадом». Рой расстегнул ширинку.

Ее зеленые глаза пристально смотрели на него.

Раздеться оказалось очень больно. Внутри что-то рушилось. С лица капал пот…

И все-таки играла музыка, самая сладостная свирель, какую Рой когда-либо слышал. Сбросив брюки, он шагнул вперед.

Мемо раздвинула ноги — огни колыхались и таинственно мерцали. Грохочущий локомотив с ревом мчался через горы. Вот он, со свистом взвыв, миновал каменную преграду, и Рой почувствовал, что сейчас перед ним откроется нечто удивительное, но тут откуда-то, из какого-то непонятного места полыхнула слепящая молния. Он вскинул руки, чтобы защититься, но она нанесла ему сокрушительный удар в живот. Рой даже не подозревал, что может быть такая страшная боль. Он рухнул на колени, и мечта, поглощавшая его, разлетелась вдребезги. Он упал навзничь.

Плот с поющей зеленоглазой сиреной, охраняющей запретное пламя, скинул в вонючий поток смердящую одноглазую крысу. В отдалении спустили в унитазе воду, и, хотя герой был внутренне готов сопротивляться, стремительный напор зловонной воды захватил его, закружил и увлек вниз.

Судья Бэннер заключил очень экономный контракт с небольшим родильным домом неподалеку от Найтс-Филд (там-то и умер Бамп), чтобы там лечили все несчастные случаи, которые случаются с игроками, поэтому Роя отвезли туда. Дежурный акушер решил избавить героя от аппендикса. Однако Рой сопротивлялся, как сумасшедший, и с ним не могли справиться хирург, анестезиолог, санитар и две акушерки. Они утихомирили его, сделав укол, и увидели шрам, змеей извивающийся по всему животу. Осмотр показал, что аппендицит был удален, а вместе с ним и кое-что еще. (Всех привело в изумление его изуродованное шрамами и обезображенное тело.) Врачи предлагали удалить ему желчный пузырь, а может быть, и часть желудка, но никто не решался взять на себя ответственность, опасаясь реакции «Рыцарей» и общественности. (Город был в ужасе. Возле больницы собирались толпы; все ждали бюллетеней о его здоровье. Правительство Японии выразило соболезнования.) Вместо операции применили клизму и выкачали невероятное количество слизи. Пациент все время стонал в унисон с дамами, рожавшими на том же этаже. Врачи внимательно наблюдали за Роем, не предпринимая радикальных мер.

Живот донимал его так сильно, что он не мог думать ни о чем другом. Ледяные струи неслись по огненной пустыне. Он стучал зубами от холода и исходил потом, редко отдавая себе отчет в происходящем, но терзаемый снами. В них он возносился до гигантских высот, чтобы потом рухнуть на многие мили вниз и стать маленьким карликом Роем (эй, мистер, вы наступаете мне на ноги!). Его подхватили порывы бушующего шторма, ослепительно вспыхивали и гасли огни — так ярко, что болели глазные яблоки. Голова Айрис сидела на плечах танцующей Мемо, а голова Мемо на том, что осталось от мерцающего обрубка Айрис. Все перепуталось, переплелось, закружилось и поплыло. В ночном кошмаре он умирал по куче экзотической еды: фрукты и икра тропических рыб наполняли удивительную вазу. Он наклонил голову, чтобы съесть эту прелесть, и тут же угощение исчезло. Тогда ему подали отличный кусок мяса, и он обнаружил, что оно невероятно вкусно уже потому, что жует он сам, а не кто-то другой. От его воплей сестры разбежались по углам. Им нечего было противопоставить его молотящим воздух кулакам.