Эти бессмертные - Вадим Проскурин

Дела обстоят еще хуже, чем он ожидал. Граф Хортон не счел нужным лично убивать неугодного вассала, он поручил это грязное дело магической ловушке. Трей и не знал, что Хортону известна формула «места на линии». Если то, что говорят об этом заклинании, правда… Кстати! А не встал ли Трей на эту самую линию, нечаянно коснувшись активной зоны?

Трей вскочил на ноги и поспешно отпрыгнул назад. И вовремя — земля на дне ямы зашевелилась, вспухла большим пузырем, и этот пузырь лопнул, испустив в воздух невыносимое зловоние. И не только зловоние — из ямы полезли жуки.

Это были обычные, ничем не примечательные мелкие жучки, каких полно на огороде любого нерадивого холопа. Но их было столько…

Трей ударил в яму файрболом. Разрушительная магия не причинила жукам вреда, «место на линии» поглотило энергию и преобразовало ее для своих нужд. Жуки стали появляться еще быстрее.

Под ногами захрустело. Трей посмотрел вниз и увидел, что первая волна жуков уже захлестнула его ноги, насекомые ползли по сапогам, быстро поднимаясь вверх. Сейчас они достигнут паха…

Трей побежал. Бежать было трудно, жуки под ногами скользили и перекатывались, затрудняя бег, их тонкие панцири хрустели, поглощая энергию ноги и не позволяя ступне пружинить, как положено. Трей ковылял, как не убитый в детстве урод, дважды он чуть не упал, взбираясь по склону оврага, но все же устоял на ногах.

Выскочив наверх, он побежал изо всех сил. Только бы успеть, только бы заклинание не успело захватить цель…

Обернувшись на бегу, он понял, что не успел. Теперь жуки не распределялись по окружающему пространству равномерно, а стремились к Трею. Вокруг него начала собираться кольцевая волна. Трей вспомнил, как Хортон рассказывал ему, как обманывать самонаводящиеся заклинания. Мелькнула непрошеная мысль: может, это не убийство, а испытание? Трей отбросил эту мысль с негодованием — недостойно воителя утешать себя надуманными надеждами, воитель не должен бояться смерти, он готов к ней всегда.

Теперь Трей передвигался быстрыми и резкими неритмичными прыжками из стороны в сторону. Он помогал телу волшебством, и каждый прыжок был, по меньшей мере, вдвое длиннее прыжка, доступного рабу, холопу или необученному воителю. Кольцевая волна, образованная сотнями тысяч насекомых, дрогнула, по ней прошла рябь более мелких волн, еще десяток прыжков, и волна распалась, миниатюрные мозги насекомых больше не были собраны в единый надмозг, каждый жук снова действовал самостоятельно. Конечно, каждым из них управляло заклинание, но оно управляло каждым жуком по отдельности.

Трей перешел на обычный бег, он бежал изо всех сил, не щадя ни мышц, ни связок, ни легких. Сейчас его жизнь зависела только от скорости. В глубине души он понимал, что это ненадолго, даже если он оторвется от смертельной погони, это не сильно продлит его жизнь, но он не мог не попытаться оттянуть перерождение хотя бы на час. Пусть Хортон восхитится в последний раз силой и мужеством вассала, пусть он поймет, что этот вассал достоин смерти в честном поединке, что подлые ловушки лишь унижают честь и достоинство убиваемого и убивающего. Впрочем, куда ему это понять…

Бригитта лежала на спине, ее руки были заведены за голову, там их крепко держал мастер смерти по имени Ивернес. Задранная хламида сложилась под поясницей в неудобную жесткую складку, под лопатку упирался острый сучок, по ногам ползали какие-то насекомые. Было больно, неудобно, противно и как-то опустошенно. Бригитта не сопротивлялась не потому, что не было сил, и не потому, что Ивернес сказал, что задушит ее, если она будет сопротивляться, просто сопротивление не имело смысла. Ничто во всем мире больше не имело смысла. Ее мир изменился, перевернулся вверх ногами, нежная девичья душа не могла вместить в себя эти изменения, и все, что сейчас могла Бригитта, — лежать, страдать, терпеть и делать вид, будто все происходящее происходит не с ней. Это было очень странное ощущение.

— Шляпа не пострижена, — сказал вдруг демон.

Он копошился пальцами в промежности Бригитты, пальцы были толстыми, горячими и грязными, их прикосновения были противны.

— Что? — не понял Ивернес.

— Шляпа не пострижена, — повторил демон. — Непривычно.

— Опять ругаешься непонятно, — догадался мастер смерти.

— Ага, — пробормотал демон и нервно хихикнул. — Ладно, придется как-нибудь так.

— Давай, я помогу, — предложил Ивернес. — Так у тебя не встанет, после такого потрясения-то. Иди ко мне, я его подниму.

Лицо демона приобрело брезгливое выражение, как будто Ивернес предложил ему сожрать целый ковш болотной жижи.

— Я этим не занимаюсь, — заявил он. — У нас, демонов, это не принято. Я не… — он произнес совершенно непонятное слово.

— Ох уж мне эти демонские заморочки, — вздохнул Ивернес. — А если она тебе отсосет, это у вас принято?

Демон замялся. Ивернес отпустил руки Бригитты, она повернулась на бок, отодвинувшись от острого сучка, и стала разминать затекшие запястья.

— Давай, девочка, — сказал мастер смерти. — Приступай. Покажи, чему тебя научили Хортон с Людвигом. Ну, живо!

Он демонстративно медленно потянулся к шее Бригитты, она испуганно отпрянула, затем села и приблизила лицо к паху демона. Глубоко вдохнула и сморщилась от отвращения. Демон пах потом и гарью, она никогда не думала, что придется взять…

— Помылся бы, что ли… — пробормотала Бригитта.

Демон вдруг вскочил на ноги, одернул хламиду и отступил на два шага.

— Я не могу так! — воскликнул он. — Это неправильно! Я нормальный человек, а не маньяк какой-то! Пусть стучит куда хочет, я ее насиловать не буду.

— Может, лучше я попробую? — предложил Ивернес.

— Не лучше! — рявкнул Павел. — Потрясателю положено учить людей? Так вот, я учу! Вот мой первый закон — девок насиловать нельзя. Отпусти ее, пусть рассказывает, что хочет и кому хочет, пусть идет, куда хочет, я ее сам не трону и тебе не дам. Все, Бригитта, ты свободна, иди отсюда.

Это было совершенно неожиданно, настолько неожиданно, что Бригитта даже не поняла сразу, чем вызваны слова демона. А потом она поняла, и это понимание ударило, смяло и ошеломило ее душу. В ней вспыхнул гнев, но это был совсем другой гнев, чем прежде. Он возник резко и неожиданно, как будто его вложили извне магическим образом.

— Ты брезгуешь мною! — воскликнула она. — Думаешь, я неумелая и не умею ублажать мужчин? Так ты ошибаешься! Иди сюда, я тебе покажу, что умею. И не смей мною брезговать!

Ивернес расхохотался, секундой позже к его смеху присоединился Павел.

— Я не сказала ничего смешного! — закричала Бригитта. — А ну иди сюда!

Демон встал на колени рядом с Бригиттой, протянул к ней руки, критически посмотрел на свои грязные ладони и сказал:

— Нет, я так не могу. Надо хотя бы руки помыть.