Слон Килиманджаро - Майк Резник

— Как вы сюда попали?

— Есть способы.

Я смотрел на него, здоровенного, мускулистого, высящегося надо мной словно гора, и решил сменить тему.

— Ясно. А что привело вас сюда?

— Хотел поговорить.

— Мы вроде бы этим и занимались за обедом. Он покачал головой.

— За обедом мы пикировались, мистер Роджас. А теперь мы поговорим.

— Я это только приветствую. Вы не будете возражать, если я себе что-нибудь налью?

— Отнюдь. Бутылки на кухне.

— Знаю, — сухо ответил я.

— У вас интересная квартира, мистер Роджас. — Он последовал за мной.

— Обычная. — Я пожал плечами.

— Я и сказал — интересная, а не экстраординарная. Я оглядел белые стены, стерильно чистую мебель.

— Что вы нашли тут интересного? Квартира как квартира.

— Она интересна тем, что абсолютно ничего не говорит о вас. И в то же время говорит все.

— Что-то я вас не совсем понимаю.

Я подошел к бару, приказал двери уйти в стену.

— Давно вы здесь живете, мистер Роджас?

— Почти семь лет.

— И за семь лет вы так и не обжили свою квартиру. Вот это я и нахожу интересным.

— Я все равно вас не понимаю. — Я достал контейнер.

— Мебель чисто функциональная, по картинам на стенах невозможно судить о вкусе хозяина. Ковер старый, но такое ощущение, что по нему не ходят. Кухней никто не пользуется. Ни жены, ни семьи, ни любовницы. Вы платите за квартиру, мистер Роджас, но используете ее как номер отеля. В квартире нет ничего от вас. Даже книги и диски чисто развлекательные, нужные лишь в те короткие минуты, когда человек хочет отвлечься. И эти головоломки, мистер Роджас. — Мандака печально покачал головой. — Головоломки.

— Что они вам?

— Какой человек будет держать сотни головоломок в спальне и кабинете? Только тот, который хочет заполнить пустоту между часами, отдаваемыми важному делу.

Я молча смотрел на него.

— Как не похожа квартира на ваш кабинет, мистер Роджас, — продолжал он. — Везде книги, стены увешаны фотографиями и голограммами редчайших животных галактики, еда и кофе всегда под рукой, мебель не просто удобная, но удобная лично вам. Там вы живете, мистер Роджас, живете ради дела, которым занимаетесь.

— Вы пришли сюда, чтобы сказать мне об этом? — В голосе моем слышалось раздражение. Очень уж точно охарактеризовал он мою жизнь, увидев несколько комнат со старой мебелью.

— Нет, я пришел сюда, чтобы сказать, что я очень вами недоволен, мистер Роджас.

— Да? А почему?

— Вам известна планета Нелсон двадцать три?

— Вы так быстро отследили объявление? — удивился я.

— Разумеется.

— Я потрясен.

— А я раздражен. Зачем вы дали его?

— Хотелось узнать, какие у вас источники информации.

— Ни мои источники, ни я не испытываем ни малейшего желания участвовать в экспериментах, которые служат исключительно для удовлетворения вашего любопытства, мистер Роджас, — жестко заявил он. — Я потратил немалые средства, чтобы проследить путь объявления до вашего кабинета.

— Возможно, мне не следовало этого делать, — признал я. — Вычтите ваши расходы из моего вознаграждения.

— Они составили почти треть того, что я вам плачу.

— Не важно. — Я пожал плечами. — Вина-то моя.

— Стоило ли давать это объявление, мистер Роджас? — спросил он, не сводя с меня глаз.

— Пожалуй, нет. Честно говоря, я предполагал, что вы или ваши люди его не заметите.

— Проверка вашей гипотезы может обойтись вам в кругленькую сумму, мистер Роджас. Или вам не нужны деньги?

— Все хотят получать деньги.

— Но не всем они нужны. — Он задумчиво посмотрел на меня, потом кивнул. — Вам деньги могут купить стерильные квартиры да тривиальные головоломки, которые вы тут держите. Только такие люди, как я, могут ставить перед вами интересные задачи, вроде розысков бивней Слона Килиманджаро. — Он иронически улыбнулся. — Я думаю, мистер Роджас, вам без меня не прожить, как и мне — без бивней.

— Давно масаи жаждут завладеть бивнями? — спросил я.

— Довольно-таки, — признал он.

— С тысяча восемьсот девяносто восьмого года Нашей эры?

— Не совсем.

— Но желание это возникло у них до тысяча девятьсот четырнадцатого года Нашей эры? — предположил я.

— Да, мистер Роджас.

Я улыбнулся, довольный собой.

— Я так и думал.

— Возможно, мне не следовало недооценивать ваши головоломки. Они отточили ваш ум.

— Благодарю вас.

Он вновь долго смотрел на меня.

— Насколько я понимаю, между нашими сегодняшними встречами вы узнали что-то новое.

— Есть немного. — Я наполнил стакан. — Скорее подтвердилось то, о чем я и сам догадывался. Составите мне компанию?

— По-моему, я говорил вам, что пью только молоко.

— К сожалению, молока у меня нет. Не присесть ли нам, мистер Мандака?

— В кухне только один стул.

— Так пройдемте в гостиную.

Он пересек гостиную, сел в большое кресло. И приказал кушетке приблизиться, только потом вспомнив, что мебель в моей квартире не реагирует на команды голосом. Подошел к ней, установил контрольные рычажки так, чтобы она плавала над полом на высоте шести дюймов, при этом мягко покачиваясь, и сел.

— Так что рассказал вам компьютер этим вечером? — спросил Мандака, когда я отпил из стакана и поставил его на стол.

— Как и почему англичане вернули бивни Кении.

— Это произошло в двадцать первом столетии Нашей эры. — В его голосе слышалось недовольство. — Я-то думал, вы прослеживаете историю бивней из прошлого в будущее, а не наоборот.

— Все так. На экскурс в прошлое расходовалась лишь малая доля мощности компьютера. Просто мне хотелось побольше узнать об этих бивнях.

Я ожидал вспышки гнева, но он лишь кивнул.

— Джон Эдвард Кимати, — пробормотал он. — Его стараниями бивни оказались у нас в руках, но мы по-прежнему ничего не предприняли.

— А что вам следовало предпринять, мистер Мандака?

— Забрать их из музея и сделать то, чего от нас ждали. То, что еще предстоит сделать.

— Что же это?

Он задумчиво посмотрел на меня.

— Если б я мог надеяться, что вы мне поверите, мистер Роджас, я бы вам рассказал.