История Персидской империи - Альберт Олмстед

До конца жизни Дарий продолжал гордиться своим Сводом хороших правил. Его репутация законодателя пережила его. Для Платона Дарий был законодателем, законы которого сохраняли Персидскую империю до времени жизни философа. В 218 г. до н. э., когда давно уже правили Селевкиды, царский dat еще цитировали как официальный.

Если это все, что мы узнаем о содержании свода законов Дария из клинописных табличек, то, возможно, мы найдем другие ссылки или даже несколько отрывков реального труда, включенного в иранский свод законов II в. до н. э., который продолжает использовать слово dat для обозначения «закона», так как он называется Видевдат, Антидьявольский закон. И снова сравнение со сводом законов Хаммурапи чрезвычайно поучительно.

Хаммурапи начинает цитирование прецедентов с тех, которые относятся к даче показаний. В качестве теста на надежность свидетеля применяется испытание: обвиненного свидетеля бросали в реку. Антидьявольский закон приказывает проводить испытание кипящей водой, а апелляция подается другому богу солнца, не Шамашу, а Митре, гаранту соглашения. В случае преступления, караемого смертью, Хаммурапи наказывает лжесвидетеля смертью. Более поздний свод законов наказывает лжесвидетеля в этом мире практически равнозначно — семью сотнями ударов кнутом, а в мире загробном такими тяжкими страданиями, что они были бы хуже отрубания конечностей ножом, хуже распятия на кресте и пробивания тела гвоздями, хуже сбрасывания вниз со скалы или сажания на кол. Жестокие наказания за лжесвидетельство, когда-то введенные царским судом Ахеменидов, оказались перенесенными в жизнь иную.

Другой раздел гражданского права посвящен нападениям и побоям. Древность его положений показывает тот факт, что, подобно прецедентам, процитированным Хаммурапи, каждое начинается со слов «если человек», наводя на мысль о том, что весь раздел взят из свода законов Дария. Сначала определены термины: если человек поднимается с оружием в руке, он называется «хвататель», если он размахивает им, то он «махатель», если он ударяет человека со злым умыслом, он «ударятель»; при нанесении пятого удара он становится «негодяем», закоренелым преступником.

Наказание за то, что встал с оружием в руках, — пять ударов кнутом на первый раз, десять — на второй, и так далее до девяноста ударов кнутом. Если ему удается нанести до восьми ударов, не понеся никакого наказания, он становится закоренелым преступником и получает соответствующее наказание — двести плетей. За размахивание оружием в первый раз дают десять плетей, после чего их число увеличивается в той же пропорции. За побои до появления крови, перелома кости или смерти человека обвиняемому полагается двести плетей.

Также просматривается связь с кодексом Хаммурапи того раздела, который определяет наказания врачам. Хаммурапи заявляет, что, если врач оперирует человека бронзовым ножом и человек умирает или теряет глаз, врачу отрубят кисть руки; таким образом, ему весьма эффективно не дают возможности дальше заниматься хирургической практикой. В соответствии с нашим иранским кодексом, без сомнения взятым из свода законов Дария, смерть трех дьяволопоклонников во время обучения врача его ремеслу лишает его права практиковать в дальнейшем, а если он тогда осмелится оперировать правоверного, то наказание последует как за умышленное убийство.

Хаммурапи также установил прейскурант на различные операции, который основывался — как и среди современных хирургов — на способности людей платить. То же самое отношение взято автором кодекса и приведено в этом разделе Антидьявольского закона. Хозяин дома оценивается как дешевый бык, деревенский старшина — как бык средней стоимости, городской голова — как дорогостоящий бык, а правитель части провинции — как колесница, запряженная четверкой лошадей. Если врач лечит их жен, то плата несколько ниже: цена ослицы, коровы, кобылы или верблюдицы. Лечение наследника большого рода обойдется в цену дорогого быка.

Согласно Хаммурапи, ветеринар, который спасет жизнь быка или осла, должен получить от владельца спасенного животного одну шестую часть шекеля, но, если от операции животное умерло, он должен заплатить владельцу четверть стоимости животного. Так и в нашем кодексе: он должен вылечить дорогого быка и получить в качестве платы цену дешевого быка, дешевого быка — за цену овцы, овцу — за цену куска мяса.

Окончательная компиляция канонического Антидьявольского закона произошла во время правления Митридата Великого, царя царей, правителя Парфии. Естественно, его особенно интересовал Митра, хранитель данного слова; так началось изложение гражданского права путем договоров. Тем не менее важно, что в более раннем источнике он на самом деле приписывает составление списка из шести форм договоров Ахурамазде, которого Дарий уже давно провозгласил истинным божественным автором своего собственного закона. В эти шесть форм входят словесный договор, «ручной» договор и договор на цену овцы, быка, человека и поля. Очевидно, составитель не понимает точное формально-юридическое значение, которое мы можем, предположительно, вложить в документы времен Вавилонии Ахеменидов. Перед тем как упомянуть договоры на доставку товаров и покупку жены, в отрывке вне всякого контекста он вспоминает об оставленных в залог и незаконно задержанных быке или предмете одежды. Что до шести видов договоров, наш составитель знает лишь то, что в списке они расположены по своей важности, что самый низший в списке договор отменяется вступлением в силу вышестоящего договора в списке, а за его неисполнение возмещение убытков последует тоже как за неисполнение вышестоящего договора. Один вопрос особенно интересует его: как долго ближайшие родственники — до девятого колена — считаются ответственными за нарушение договора? От трехсот до тысячи лет, а сам нарушитель получает от трехсот до тысячи плетей в зависимости от тяжести преступления. Тот, кто не возвращает заем кредитору, является его вором; каждый день и ночь, которые он держит собственность своего соседа в своем доме, как свою, он повторяет свой грех. В кодексе Дария кража, видимо, наказывалась в соответствии с предписаниями Хаммурапи — кратным возмещением убытков или смертью.

Хаммурапи приводит прецедент, связанный с соблазнением помолвленной девушки, которая еще жила в доме своего отца; обидчик должен быть убит, а женщина — быть свободной. Иранский юрист смотрит на такой случай несколько иначе: если мужчина соблазняет девушку, зависящую от главы семьи или нет, обещанную другому мужчине или нет, и если она от него понесла, то она не должна делать аборт, боясь позора перед людьми; иначе и ее отец, и она сама понесут наказание за умышленное убийство. Если она сообщит о своем положении своему соблазнителю, и он посоветует ей прибегнуть к услугам старухи, и посредством ее снадобий произойдет аборт, виноваты все трое. Соблазнитель должен содержать ее, но лишь до того времени, пока не родится ребенок; пока еще нет и намека на публичное признание ребенка или последующую женитьбу. Если он не захочет содержать ее и ребенок умрет, то это преднамеренное убийство.

Из вавилонских документов того времени, из официальных записей Ахеменидов, из произведений греческих авторов и более поздних иранских кодексов мы собрали различные подсказки, указывающие на содержание закона Дария. Основным критерием был договор или умышленно переработанные прецеденты, приведенные Хаммурапи. Такой критерий уже прояснил элементы так называемого Договорного кодекса у евреев, которые таким образом тоже зависят от Хаммурапи; схожий критерий был применен к Дарию. Позже может быть обнаружен другой материал, но здесь представлено фактически все, что можно было собрать о когда-то известном Царском законе, подготовленном для Дария.