Истоки русской души. Обретение веры. X–XVII вв. - Сергей Вячеславович Перевезенцев

оставляйте его… Вам дана благодать, молитесь за нас, вас ведь Бог поставил перед собой заступниками и ходатаями за нас».

Святые благоверные князья Борис и Глеб.

Икона. Москва. Сер. XIV в.

Примечательно, что канонизация первых русских святых не была простой. Так, в 1072 году, когда по инициативе киевского князя Изяслава Ярославича совершилось перенесение мощей Бориса и Глеба, это торжество вызвало противодействие митрополита-грека Георгия. Видимо, определенные «прозападные» настроения самого Изяслава Ярославича и желание русских властей утвердить собственных святых — все это, вместе взятое, совсем не вызывало энтузиазма в Константинополе и у его ставленника митрополита Георгия. Но если Константинополю удалось заблокировать канонизацию Владимира, прославление которого являлось стержнем всей литературной деятельности служителей Десятинной церкви, то в данном случае митрополит-грек смирился. И, как сообщает летопись, убедившись в святости Бориса и Глеба, «падъ ниц, прося прощения».

Обретя первых своих святых, Русь обрела и первых своих заступников перед Господом, которые могут вымолить у Него прощение грехов русских людей. Поэтому утверждение почитания Бориса и Глеба как заступников за Русскую землю означало и то, что Русь уже не мыслила свое дальнейшее развитие вне христианского вероучения. Основной смысл своего существования на земле русский народ начинал осознавать в исполнении Божиих заветов, Божиего Промысла. А цель движения по будущим историческим дорогам виделась на Руси в достижении вечного спасения.

Поэтому вполне закономерным оказался тот факт, что образы святых Бориса и Глеба получили самое широкое распространение в произведениях отечественной религиозно-философской мысли. При этом русские книжники на протяжении нескольких веков использовали сюжетные ситуации, поэтические формулы, отдельные обороты и целые отрывки текста «Сказания». Не менее популярны были Борис и Глеб как святые князья-воины и в древнерусском изобразительном искусстве.

Как можно видеть, Русская Церковь начала отсчет своих святых именно с мирян, причем князей — княгиня Ольга, братья-князья Борис и Глеб. Все они приняли крещение совсем недавно, но, как верили их современники и ближайшие потомки, Господняя благодать сразу и глубоко проникла в их души. И эта сразу и навсегда установившаяся традиция — канонизация святых правителей — заметно отличала Русскую Церковь от иных Православных Церквей. Впоследствии эта традиция только укрепится и на Руси будут канонизированы десятки святых князей, будут прославлены и некоторые цари, в том числе из рода Романовых. И характерно, что изначально и поныне Церковь чтит Бориса и Глеба как страстотерпцев, т. е. в чине святости, в котором канонизируются христианские мученики, подражавшие Христу и потому с терпением и смирением переносившие физические, нравственные страдания и смерть от рук своих гонителей. Следовательно, идея святости в русском духовно-политическом сознании с самого начала связывалась не только с аскетическим подвигом иноков, но и с жизненным подвигом князей, вождей народной жизни, об аскетических подвигах которых ничего и не известно. Интересно, что образ святых Бориса и Глеба, заступников за Русскую землю, позднее превратился в образ святых-воинов. Особую популярность этот образ получил в произведениях, посвященных воинским темам.

Почитание святителя Леонтия Ростовского

Впрочем, в XI–XIII вв. далеко не во всех землях Руси Борис и Глеб почитались первыми святыми. Об этом сохранились сведения в «Киево-Печерском патерике», и связаны они с именем святителя Леонтия Ростовского. Сведения о жизни святителя противоречивы. Житие Леонтия Ростовского, написанное в 60-е гг. XII в., сообщает, что Леонтий был греком, родился в Константинополе, откуда и был направлен в Ростов. В 60-е или 70-е гг. XI в. Леонтий стал ростовским епископом и прославился утверждением христианской веры в Северо-Восточной Руси. До него это пытались делать два предыдущих епископа, но вынуждены были бежать. Готовясь стать епископом, Леонтий хорошо изучил язык народа меря, населявшего ростовские края. Проповедь христианства вызвала противодействие местных жителей. Язычники вознамерились убить нового епископа. Тогда произошло чудо. Леонтий и другие священники с крестами вышли навстречу возмущенной толпе, и все, увидев его, упали замертво. Но Леонтий своей молитвой оживил умерших. После этого события местные жители уверовали во Христа и приняли крещение. Согласно Житию, Леонтий, совершив многие чудеса, с миром отошел ко Господу.

Но вот «Киево-Печерский патерик» сообщает совершенно иные сведения о святом. Согласно «Патерику», Леонтий был не греком, а русским, принявшим иноческий постриг в Киево-Печерской обители. Став Ростовским епископом, Леонтий отдал все силы христианскому просвещению. Повествуя о последних днях Леонтия Ростовского, «Патерик» сообщает о мученической кончине епископа: «Егоже невернии много мучивше и бивше». Современные специалисты отдают предпочтение сведениям «Киево-Печерского патерика». Полагают, что Леонтий погиб во время антихристианского восстания около 1074 г. Мощи ростовского епископа были открыты в 1164 г. при великом князе Андрее Боголюбском. С этого времени начинается официальное прославление Леонтия Ростовского как святого.

Обретение святых мощей Леонтия Ростовского в 1164 г.

Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1568–1576 гг.

Но сведения «Киево-Печерского патерика» интересны еще тем, что здесь Леонтий Ростовский называется третьим в списке русских святых. А вот первыми двумя русскими святыми называются не Борис и Глеб, а отец и сын варяги, мученически погибшие в 983 г. О Леонтии Ростовском так и говорится: «Это третий гражданин Русского мира, с теми двумя варягами увенчанный от Христа, ради которого пострадал». Больше того, Леонтий Ростовский называется первым русским святым в чине святителей: «Великий святитель, которого Бог прославил нетлением, он был первопрестольник»[43].

Преп. Сергий Радонежский, святители Ростовские: Игнатий, Леонтий, Исаия, преп. Авраамий Ростовский.

Икона. Кон. XVI в.

Иначе говоря, в этом случае перед нами открывается совершенно иная традиция рождения русской святости, не связанная с официальной киевской традицией, но идущая от прославления двух варягов. Эта традиция опирается на сведения «Летописца старого Ростовского», упоминаемого в «Киево-Печерском патерике», и, видимо, существовала в Ростове, в летописании которого князья-братья Борис и Глеб даже не называются мучениками. В то же время эта традиция поддерживалась и частью иноков Киево-Печерского монастыря, раз она сохранилась в составе «Киево-Печерского патерика». Впрочем, в дальнейшем эта традиция была забыта.

Чудеса от святых мощей Леонтия Ростовского.

Миниатюра из Лицевого летописного свода. 1568–1576 гг.

* * *

Подводя краткие итоги показанных процессов развития русской религиозно-философской мысли в первые века ее существования, необходимо сказать следующее.

В XI–XII вв. русские мыслители интенсивно и глубоко осваивали христианское вероучение, его религиозно-философскую сущность. Самые главные вопросы, поставленные христианством, уже в этот период стали предметом свободного и, что очень важно, творческого обсуждения в произведениях древнерусских мудрецов. Причем многие из них проявили глубокие знания, широчайший кругозор, способность