Марго, или Люблю-ненавижу - Марина Крамер

– А что еще? Мне нужно привести в порядок нервы, успокоиться, прийти в себя – а здесь все такое умиротворяющее, что я иной раз хочу напиться вдрызг и орать посреди улицы.

– В этом ты преуспела, – сообщил Алекс, входя к нам с бутылкой вина и тремя бокалами. – Соседи всерьез обеспокоены нравами моей новой девушки.

– Не льсти себе, – фыркнула Мэри, и Алекс, к моему удивлению, не крикнул, не велел ей следить за словами, а лишь протянул нам пустые бокалы.

Мэри взяла свой за тонкую длинную ножку, повертела в пальцах, потом перевела взгляд на бутылку – я уже увидела, что это «Слеза Христова», «Lakrima Christi», вино из чуть подвяленного винограда. Я даже помнила цвет и теплый аромат, исходивший от напитка. Давно… это было так давно. Мэри, крайне редко употреблявшая напитки вроде этого легкого вина, к моему удивлению, не возразила, послушно подставила бокал под янтарную струю. Мне кажется, только я знала о ее пагубной привычке носить в сумке маленькую фляжку коньяка – не то чтобы она пила, нет, но присутствие этой самой фляжки вселяло в Мэри уверенность в собственном моральном равновесии.

– Ну что, девочки, придется какое-то время жить втроем, – Алекс сел в кресло, закинул ногу на ногу и улыбнулся нам обеим сразу, но улыбки вышли все равно разные – или это мне так показалось?

«Моя» была теплой – так смотрят на любимого, хоть и проблемного и избалованного ребенка, а улыбка для Мэри… о, и пусть эти двое не говорят мне о своем равнодушии – ни за что не поверю. Но, возможно, мне просто хотелось, чтобы так было.

Мы выпили, потом еще… В голове зашумело, я стала какой-то вялой и словно набитой ватой – захотелось стечь на пол и лежать, глядя на огонь в камине. Я долгое время не могла видеть открытый огонь – очень долгое время. Но сегодня почему-то вид горящего камина не пугал, а, напротив, дарил покой и ощущение полноты жизни. Вот сидят мои любимые люди – и больше никто не нужен.

– Мэри… проводи меня в спальню, я хочу по-дремать… – пробормотала я, обращаясь почему-то именно к подруге, хотя логичнее было бы попросить Алекса – вряд ли худая невысокая Мэри справится с моим обмякшим от вина телом.

Но именно Мэри увела меня наверх, в простор-ную спальню с огромной кроватью, помогла раздеться и лечь, задвинула плотные шторы и забралась с ногами на постель.

– Марго, что происходит? Ты так странно смотришь на меня.

– Я хочу тебе счастья, моя девочка, – пробормотала я плохо слушающимся языком.

– Да? Спасибо, – усмехнулась она, поправляя волосы. – Только, дорогая, будь так добра – не напрягай ситуацию, хорошо? Она напряжется сама – если будет нужно.

– Ты о чем?

– А вот о чем – прекрати сводить меня со своим Алексом! – зашипела вдруг она, сразу напомнив мне злую рыжую кошку, ощетинившую загривок. – Даже то, что я живу в его доме, не обязывает меня иметь с ним какие-то другие отношения, ясно тебе, Марго?

– Мэри…

– Все! Отдыхай, ты плохо переносишь перелеты.

Она спрыгнула с кровати, сунула ноги в шлепанцы на высоких каблуках и удалилась, не забыв плотно закрыть за собой дверь.

Меня почему-то захлестнула обида – я старалась дать ей счастье, старалась устроить ее жизнь – а она…

Хотя…

Если вдуматься, Мэри права – разве можно осчастливить насильно? Разве я могу управлять ею или Алексом?

Конечно, нет…

Потекли дни, недели… Блаженное ничегонеделание – мы с Мэри валялись в кроватях до полудня, встречались внизу у камина – Мэри с чашкой кофе и сигаретой, я – с чаем и пирожным. Мы болтали, читали стихи, иногда Мэри вспоминала какие-то танцевальные истории – и никогда, просто ни разу больше мы не коснулись темы Алекса. Он не особенно обременял нас своим присутствием – по традиции пропадал где-то и возвращался поздно, а иногда и вообще не возвращался. Мы не придавали этому значения, тем более что у нас обеих начала образовываться в Цюрихе своя личная жизнь.

Мэри познакомилась в одном из многочисленных кафе со Стасом, бывшим соотечественником, да мало этого – еще и тренером по бальным танцам, а я…

Я встретила Лео – своего давнего приятеля и любовника еще со времен моей первой поездки в Испанию. Столкнулись мы случайно и в буквальном смысле – выходя из маленькой пекарни с двумя батонами свежего хлеба, я налетела на крыльце на мужчину, а когда подняла глаза, чтобы извиниться за неловкость, обнаружила, что на меня с высоты двухметрового роста смотрит Лео.

– Лео!

– Марго! – сказали мы в унисон удивленно и расхохотались.

Он потянул меня к себе, довольно бесцеремонно, но, как, наверное, и подобает старому любовнику, обнял и поцеловал, не смущаясь тем, что мы на довольно людной улице.

– Как ты оказалась тут, Марго?

– Я… случайно. Долгая история. А ты?

– А я тренирую местную команду.

Во времена нашего знакомства Лео тренировал юношеский состав футбольной «Барселоны». Значит, теперь перебрался в Швейцарию, надо же…

– Ну что – поищем место, где пьют сангрию? – шутливо предложил он, и я неожиданно согласилась.

Дома ждала Мэри, но ведь я спокойно отношусь к ее отлучкам с этим Стасом и вопросов не задаю. А с Лео меня связывают не только любовные, но и дружеские отношения – что же, я не могу посидеть в кафе со старым приятелем? Оправдавшись в собственных глазах, я радостно взяла Лео под руку, и мы двинулись куда-то в сторону центра.

Колоритная внешность Лео не оставляла нас без постороннего внимания – огромный, с длинными, чуть вьющимися седоватыми волосами, он напоминал холеного льва, степенно вышагивающего по тротуару. К собственному удивлению, я не испытывала к нему больше ничего, кроме приязни. А ведь раньше, бывало, мы часами не вылезали из постели в его большом доме неподалеку от стадиона. Надо же, как все меняется со временем…

Уютный ресторанчик с красными клетчатыми скатерками и настоящими фиалками в горшочках мы нашли, и сангрия там оказалась приличная – уж кто-кто, а Лео понимал в этом. Именно он научил меня пить ее, и с тех пор я частенько держала на столе большой кувшин со сладким красным вином, добавив в него еще и яблоки с апельсинами.

Разговоры ни о чем – это так похоже на нас с Лео… Болтать о ерунде – и умолчать о главном. Я прекрасно видела, что он рад нашей встрече, не забыл, как… Эх, ну что со мной, почему я сижу тут, как каменное изваяние, и никак не реагирую на исходящие от него волнами призывные флюиды? Что со мной случилось за эти годы, неужели больше никогда я не посмотрю с интересом на мужчину? Неужели Рома все убил во мне? Или – Алекс?

– Марго… А ты с кем здесь?

– Я? Я… ну, словом, это неважно, Лео, какая разница, с кем? Сейчас вот с тобой сижу.

Он с удивлением посмотрел на меня – прежняя Марго не позволяла себе такого тона. У Мэри я набралась этого, что ли?