Жизнь взаймы у смерти - Марина Болдова

– Извини, Максимилиан, я не очень хорошо себя чувствую. И ничего особенного в моем поведении нет, ты слишком мнителен, – с этими словами Шульц приложил карту к замку своего номера.

Макс сделал два шага к нему, пытаясь остановить, но Шульц уже закрыл за собой дверь. Макс в остолбенении застыл по эту сторону. «Вот это уже наглость, господин Шульц! После возвращения домой вы близко не подойдете к делам моей семьи!» – разозлился он и собрался идти к себе, но прислушался. Из-за двери Шульца раздавался характерный попискивающий звук набора номера на мобильном телефоне.

– Поздравляю, шифр у него! Ты так ничего и не смог сделать, идиот! Садись в самолет и возвращайся. В замок попадешь как раньше, через дверь в сад, там открыто. Марта перед отъездом отправила всю прислугу в отпуск, в замке никого нет. Ищи! Нужно найти этот чертов сейф до того, как туда сунется наследник! Кстати, одним набором кода сейф не открыть, нужен и медальон, а он сейчас у Макса! Я достану его! Даже, если мне придется убить его… – голос Шульца звучал четко, хотя и приглушенно.

«С кем это он? Собеседник явно немец. Выходит, Шульц знает о содержимом сейфа? И этот человек тоже? Я лишь не в курсе! Я наследник, и не знаю, о чем идет речь! Здорово! Ай да тетушка…» Максимилиан отошел в сторону и, так и не зайдя в свой номер, направился к лифту.

Вдруг одна мысль заставила его внезапно остановиться. «Шульц меня собрался убивать, никак? – весело подумал он. – Ну-ну. Это не так просто будет сделать такому хлипкому старикашке, как он! Однако в чьих же интересах Шульц действует? С кем сейчас общался?»

Макс вышел из лифта в холл, набрал на мобильном номер Беркутова и стал ждать ответа. «Занято. Ничего, подожду у дверей кабинета. Уверен, он найдет способ допросить Шульца, хотя тот и иностранный подданный!» – решил он, выходя на улицу.

Галина отложила телефон и посмотрела на экран ноутбука – Карташов улыбался.

– Вы что-нибудь поняли, Сергей Сергеич? – осторожно спросила она. Разговор с Беркутовым был на громкой связи, значит, Карташов должен был все слышать.

– Галочка, собственно, я вас вызвал на разговор именно по этому же поводу! Вот видите, информация сошлась с двух сторон! Да-да, уже можно с уверенностью утверждать, что Катюша Шторм является родственницей убиенной Марты фон Эрбах!

Катя была старшей приемной дочерью руководителя семейного ансамбля народных инструментов Веры Михайловны Бражниковой. Свой предпоследний роман[12] Галина написала на событиях, в действительности произошедших в этой семье. Конечно же, материал для книги был собран не без участия самого Карташова.

– Я в шоке, – прямо заявила Галина, соображая, где сейчас находится Катя, дома в Самаре или на гастролях. – Сергей Сергеич, я даже не знаю, как ей сообщить об этом. Нужны документальные доказательства!

– Как я понял, их предоставит ваш муж, Галочка. Он уже спешит домой?

– Нет, на службу… обедал у Матвея Роговцева. Егор просит найти Катю…

– Вижу, вы совсем растерялись. Галочка, вечером у меня самолет, я вас покидаю на неделю, а то и больше. Дела, знаете, земные – скончалась двоюродная сестра в Московской области. Печально, она была младше меня на три года… Но изложу вам сейчас всю линию родства нашей Кати и Марты Эрбах вкратце. Итак. Клара Штурм – мать двух девочек: Марты и Эльзы. Марта родилась в браке с Эрихом Эрбахом в апреле сорок второго в оккупированном фашистами Гродно. А Эльзу Клара родила в пятьдесят пятом в Москве. Уже пройдя фашистский концлагерь и проверку в фильтрационном лагере Советов. Отец, к сожалению, неизвестен. Сложность в том, что поменялась буква в фамилии, что, в общем-то, объяснимо. Но доказать родство возможно генетической экспертизой, взяв материалы на анализ у покойной Марты и здравствующей ныне Катерины, дочери ее родной сестры Эльзы. Вот так все просто. Я прощаюсь с вами, Галочка, до свидания. Катюше от меня огромный привет!

– До свидания, Сергей Сергеич. Легкого перелета, – Галина закрыла крышку ноутбука и нашла список контактов в мобильном телефоне.

Катя откликнулась не сразу, голос был тихий.

– Катюша, Галина Беркутова беспокоит. Ты отдыхала… Господи, из головы вылетело, что в это время малыши спят! – Галина мысленно себя обругала: Катиному сыну не исполнилось и года. – Звоню вот по какому поводу. Коротко – у тебя нашлись родственники. Конечно, точно можно будет утверждать только после проведения генетической экспертизы… Вера Михайловна с детьми на гастролях? Хорошо. Я сейчас сброшу тебе в сообщении номер Беркутова, свяжись с ним по возможности быстро. Да, Катюша, и на этот раз, к сожалению, речь идет о преступлении.

* * *

– Вы ко мне? – Беркутов с удивлением смотрел на Максимилиана Эрбаха: расстались они менее часа назад, а тот вновь пожаловал в следственный комитет.

– У меня есть новая информация. Меня хотят убить, – совершенно без страха в голосе ответил тот.

– Неожиданно. Проходите, – пропустил Беркутов племянника убиенной в кабинет и зашел сам. – Рассказывайте. Вам угрожают?

– Я подслушал разговор Шульца, в конце которого тот пообещал собеседнику меня убить, если не отдам ему медальон. Понимаю, что сказано в гневе, конечно же, Шульц этого не сделает, побоится.

– Почему вы так решили?

– Он дотошно законопослушный человек!

– Вы слышали весь разговор или часть его?

– Весь. Хотел сам с ним поговорить, но Шульц сказался больным, захлопнул дверь в свой номер перед моим носом! Я не сразу отошел от двери… Речь шла о медальоне, он отчитывал собеседника, что тот его у кого-то не взял, не забрал ли… Шульц считает, что вы отдали его мне. И теперь…

– Где сейчас Шульц?

– В своем номере. А своему собеседнику он приказал ехать в аэропорт. Но я не знаю, кто он! Общались на немецком, наверное, мой соотечественник!

– Одну минуту, – остановил его Беркутов, нажимая вызов дежурного. – Группу на выезд в аэропорт. Кораблева ко мне.

– Вы собираетесь проверять всех подряд?!

– Господин Эрбах, советую вам не возвращаться сейчас в гостиницу. Погуляйте по городу, по набережной. Там, где людно. И будьте осторожны, – не ответил на его вопрос Беркутов.

– Хорошо. Вы мне дадите знать?

– Позвоню я или Кораблев, – Беркутов невежливо указал на входную дверь.

– Понял, – не стал спорить тот.

– Да, слушаю, – уже у выхода из здания Беркутова догнал входящий звонок. – Катя Шторм? Здравствуй. Хорошо, что позвонила. Да, давай к семнадцати ноль-ноль подходи в комитет. Все, жду.

Беркутов, направляясь к служебному выходу, оглянулся – на него изумленно смотрел Максимилиан Эрбах.

«Ох, Лизка! Нужно же так вляпаться, да еще дважды! Труп нашла, с убийцей пообщалась. Если бы раньше спохватилась, что подозрительно тот как-то ухаживает за ней, взяли б парня. Впрочем, откуда ей было знать?» – махом оправдал дочь Беркутов, на ходу просматривая в телефоне расписание рейсов из Самары в Германию.