Телегония, или Эффект первого самца - Инна Балтийская

Каждый месяц она теперь меняла квартиру и мобильник. Возможно, охота за ней давно прекратилась, но она не решалась обнаружить себя, чтобы это проверить. Она выходила по утрам в магазин, покупала ворох свежих газет и продукты и весь день сидела дома. Потом ей пришло в голову, что от постоянного затворничества она может ослабеть и не сумеет в случае чего дать отпор. И стала каждый день по сто раз отжиматься от пола и приседать. А возле ее постели прочно обосновались пятикилограммовые гантели.

Периодически она звонила матери. Дома все было спокойно. Белобрысый поклонник приходил еще пару раз, затем визиты прекратились. Мать умоляла ее приехать в гости, но Алена уже боялась собственной тени.

Прошло не меньше года, прежде чем Алена немного пришла в себя: она перестала ежемесячно менять квартиры и баррикадировать по ночам входную дверь. Она даже рискнула позвонить с почты в филиал международного фонда Фороса и спросить, работает ли у них волонтер Стас Петров. Вполне естественно, что о человеке с такой фамилией там не слышали – на другой ответ Алена и не рассчитывала.

Из газет она узнала, что мсье Дюсуан умер от тяжелой болезни, но так и не поняла, была ли его смерть естественной или это только официальная версия? Если криминала в его кончине не было, почему ее хотели убить? Она уже не верила, что все дело в жадности Стаса, – слишком много людей слишком упорно ее ловили.

Через какое-то время в газетах появилась следующая шокирующая новость – у престарелого мсье Дюсуана незадолго до его смерти родилась дочь. И родилась от русской матери, жительницы маленького городка С-ка Татьяны Ромашовой. Вот это старик! – невольно поразилась Алена. Она быстро прикинула сроки – забеременеть Ромашова должна была примерно тогда, когда в Париже побывала Алена. Но мсье Дюсуан выглядел таким немощным, таким согнутым годами и болезнью… Он с трудом сидел в кресле и с явным облегчением вздохнул, когда закончился недолгий визит журналистки. Какой уж тут секс, старик разваливался прямо на глазах. Надо же, как обманчива внешность!

Никакой полезной для себя информации в этих сообщениях Алена для себя не нашла. Старый хрен оказался не только куда более живучим, чем ей показалось, но и плодовитым, но что ей с того?

Набравшись храбрости, примерно через год она позвонила на свою телестудию. Ее вспомнили с трудом – за это время на канале поменялось много сотрудников. Но в итоге ей удалось дозвониться до монтажера Виталика, и она спросила его про Марину. Слова Стаса о ее гибели могли оказаться простым запугиванием, и она вопреки всему надеялась, что Марина жива. Но Виталик подтвердил: бедная помощница режиссера давным-давно попала под машину на перекрестке возле работы. Скончалась на месте, водителя, совершившего наезд, так и не нашли.

Она снова надолго засела дома. Иногда ей казалось, что она просто спит и видит сон – долгий-предолгий. В этом сне каждый идущий навстречу мужчина оборачивался Стасом, подруги ставили ей на платья маячки, а в квартире матери сидела засада. Черный пистолет, лежащий на дне сумочки или в ее руке, увеличивал чувство нереальности. Казалось, надо лишь сделать над собой усилие, чтобы проснуться, – и кошмар закончится.

После долгих раздумий ей в голову пришла еще одна идея, как найти Стаса. Он лично договаривался с каналом ЗТЗ о том, что ее пошлют к мсье Дюсуану. Значит, он имеет какое-то отношение к этому телеканалу. Вряд ли они послушались бы человека со стороны, даже если это волонтер фонда Фороса.

Звонить на ЗТЗ смысла не имело, все равно Алена не знала фамилии своего врага. Поколебавшись еще пару дней, она все же решилась поехать в Останкино лично. К тому же в памяти всплыл вроде бы прочно позабытый разговор:

«Мне рекомендовали привлечь к делу известную тележурналистку Валентину Маслакову. Я познакомился с ней и уже собирался приступить к переговорам, когда встретил тебя…»

Кто-то рекомендовал ему Маслакову, они даже успели познакомиться… Или нет? А если вообще все, что говорил ей Стас, было сплошным враньем? Нет, не все, возразила себе Алена. Он на самом деле договорился об интервью с французским олигархом и в самом деле достал ей удостоверение от ЗТЗ. Вполне возможно, он работал на этом канале или даже работает до сих пор.

На дальнейшие обыски я не поехала. Отделение практически опустело, и я решила немного подремать на отгороженной занавесками кушетке. Кто знает, что нас ждет этой ночью? Может, еще кого-то похитят, разрежут, подбросят – и прощай сон. Дежурный тихо сидел за перегородкой, свет по моей просьбе погасили, но заснуть я не могла. В голове все звучал наш диалог:

– Вероника, мне жаль вас огорчать, но… Кто знал, что вы побывали у соседей пропавших наследниц?

– Но они пропали не ДО, а ПОСЛЕ моего визита!

– Так сначала неясно было, могут ли они что-то рассказать. А потом кому-то показалось, что могут, только не торопятся откровенничать. Весь вопрос – кто так решил? Пойдем дальше. Кто вызвал в город Петра Ромашова? Зачем это понадобилось?

А вспомните про сгоревший роддом. Кто знал, что вы собираетесь запросить там данные про наследниц?

– За нами следили… – пробормотала я и тут же осеклась. Следил-то за нами Ромка! Просто из-за мгновенно сменяющих друг друга жутких событий мои мозги напрочь отказали, и я как-то не связала воедино два обстоятельства – никакой слежки на самом деле не было, но бандиты отлично знали, у кого мы побывали и куда собираемся направиться дальше.

– И вы забыли еще одно обстоятельство, – безжалостно продолжал Вадим. – Исчезновения в городе начались с пропажи девушки. Тихой, милой девушки, будущего врача. В разгар рабочего дня она отправилась на встречу с любимым, и больше ее никто не видел. Зачем Платон вызвал свою невесту в тот день домой?

– Но он не вызывал! Она сама ему позвонила и предложила встретиться!

– Кто это подтверждает?

– Но… – я растерялась и судорожно дышала, пытаясь придумать ответ, – но проводилось расследование!

– И кто его проводил? Сам Платон? Если не ошибаюсь, он ради этого пошел работать в милицию.

– Откуда ты знаешь?

– От майора Федотова, – тихо ответил Вадим. – Мне все не давал покоя твой рассказ о пожаре в роддоме. Ну согласись, чистой воды фантастика: ты только собираешься туда ехать, чтобы забрать медкарту двух женщин, а роддом скоропостижно сгорает. Но о том, что ты туда поедешь, знал лишь один человек. Ведь никаких официальных запросов не оформлялось?

– Нет, – прошептала я. – Я хотела направить запрос, но Платон… он сказал, что лучше не тратить зря время и самим туда поехать.

– Что и требовалось доказать, – подытожил Вадим. – Ты помнишь, что я сильно задержался у Федотова в ночь после прибытия? Это я расспрашивал майора про лейтенанта Зубарева. И узнал, что Платон устроился в милицию после того, как пропала невеста, чтобы самому заняться ее поисками. Начальство пошло ему навстречу, поскольку он слезно умолял доверить расследование ему: дескать, свою любовь он из-под земли отыщет. Не отыскал. Зато похищения людей с тех пор не прекращались.