Волшебный корабль - Робин Хобб

Кайл угрюмо нахмурился и, кажется, хотел говорить, но прежде, чем он успел издать хоть звук, мать кивнула Альтии.

— Ступай. — Голос прозвучал глухо, горло зримо перехватил спазм, но мать все же выдавила: — Поспеши.

Альтия помчалась по знакомой вымостке к воротам. Можно было послать в город гонца за коляской, но пока он обернется, она успеет и так добежать до корабля.

— Хоть бы слугу с ней послали! — догнал ее сердитый голос Кайла.

— Нет, — ответила мать. — Пусть бежит. Некогда заботиться о приличиях. Не спорь… Идем лучше, поможешь мне приготовить носилки…

К тому времени когда Альтия достигла порта, платье на ней успело промокнуть от пота. Она проклинала судьбу, сотворившую ее женщиной: таскать на себе столько тряпья!.. Но в следующий миг сердечно возблагодарила того же самого Са, к которому только что обращалась с гневным упреком. Место у причала успело-таки освободиться, и «Проказница» как раз швартовалась. Дожидаться, пока подадут трап, у Альтии уже не было сил. Она решительно подхватила юбки и перемахнула с пристани прямо на палубу.

Гентри, Кайлов старпом, стоял на верхней палубе, уперев руки в бока. Он так и вздрогнул, увидев ее. Она мельком заметила, что он, похоже, только что пережил потасовку: половина его лица успела опухнуть и уже наливалась лиловым. Альтия не стала об этом задумываться. В конце концов, кому, как не старшему помощнику, держать команду в повиновении, а первый день на берегу всегда чреват неожиданностями. Тут и близость свободы, и взаимная ревность береговой и палубной матросни…

Однако его хмурый взгляд был предназначен именно ей, а в голосе прозвучала ярость.

— Госпожа Альтия! Что ты тут делаешь?

В другое время она оскорбилась бы, услышав подобный тон. Но не теперь.

— Мой отец при смерти, — ответила она просто. — Я здесь, чтобы приготовить корабль.

Вид у Гентри остался очень враждебным, но тон он все-таки сбавил:

— Что нам следует делать?

Она прижала руки к вискам… Как все было устроено, когда умирал дедушка? Это было очень, очень давно, но ей полагалось помнить что к чему… Альтия перевела дух, стараясь привести в порядок мысли. А потом… припала на колени и прижала ладони к палубе. Проказница. Скоро она оживет…

— Надо натянуть над палубой шатер. Вон там. Парусина вполне подойдет, только надо, чтобы бриз внутрь задувал.

— А в каюту почему нельзя отнести? — спросил Гентри.

— Просто ЭТО ТАК ДЕЛАЕТСЯ, — ответила Альтия коротко. — Он должен быть здесь. На палубе. И чтобы ничто не отделяло его от корабля. И шатер должен вместить все семейство: мы будем свидетелями. Пусть поставят дощатые скамейки для тех, кто будет нести «смертную вахту»…

— Мне вообще-то корабль разгружать надо, — заявил Гентри. — Часть груза не выносит хранения и обязательно должна быть доставлена на берег. Каким образом, по-твоему, моя команда должна будет все это проделывать, если мы загромоздим палубу шатром, да еще тьма народа кругом будет толочься?

Вот такие слова. На виду и на слуху у всей команды. Это был вызов.

Альтия молча смотрела на него, недоумевая, что за нечистый дух вселился в мужика — спорить с нею в такой момент! Он что, не видел, насколько важно то, о чем она с ним толкует?… Хотя… может, и не знал. Он ведь был человеком Кайла. Откуда ему знать, как совершается пробуждение живого корабля? Ей показалось, будто Ефрон Вестрит незримо встал у нее за плечом. И подсказал дочери очень знакомую команду — ту, что всегда слышал от него Брэшен, когда возникали серьезные затруднения.

— А ты справься, — велела она Гентри. И оглядела палубу. Матросы побросали дела и ждали, чем у них кончится. Одни лица светились пониманием и участием. А другие — просто любопытством: всегда интересно, когда сталкиваются две воли. — А если справиться не можешь, — почти прорычала она, — тогда пускай этим занимается Брэшен! У него получится! — И повернулась идти, потом остановилась: — Да, это и в самом деле лучший выход из положения! Пусть Брэшен займется подготовкой к встрече капитана Вестрита. Он при нем был старпомом, так что все правильно. А ты позаботься о грузе СВОЕГО капитана!

— Капитан на борту только один, — заметил Гентри. Вернее, пробурчал этак в сторону, словно бы вовсе и не к ней обращаясь, но Альтия решила ответить.

— Это верно, моряк! И когда капитан Вестрит на борту — он и есть капитан. Многие ли здесь на борту станут в том сомневаться?

И она уперлась взглядом в корабельного плотника. Этого человека она сильно недолюбливала (и было за что), но его абсолютная преданность ее отцу никакому сомнению не подлежала. И, глядя ему в глаза, она сказала:

— Ты поможешь Брэшену со всем, что может понадобиться. И поторопись! Отец скоро прибудет. И если он и правда в последний раз взойдет нынче на борт, я желаю, чтобы «Проказница» предстала перед ним такой, какую он ее любил! Добрым кораблем со славной командой!

И этот простой призыв нашел немедленный отклик в сердцах. Первым понял плотник, а за ним и все остальные: дело было нешуточное. И совершенно безотлагательное. Человек, под чьим водительством они ходили по морям (а иные больше двадцати лет), — этот человек сегодня придет сюда УМИРАТЬ. Как часто он хвастался, что самолично подобрал себе лучших людей, равных которым не найти ни в Удачном, ни где-либо еще!.. И платил им столько, сколько они ни на одном другом судне не заработали бы…

— Я за Брэшеном, — и плотник быстро убежал. Гентри открыл рот, словно собираясь в сердцах позвать его обратно… Но просто помедлил несколько мгновений — и принялся вылаивать приказы, командуя начавшейся разгрузкой. Встал же он так, чтобы Альтия как можно меньше попадалась ему на глаза. Дескать, свободна. Она осердилась было (форменное оскорбление!)… но не время было предаваться мелким обидам.

У нее отец умирал.

Бросившись к парусному мастеру, она велела ему приготовить большой кусок чистой парусины. Когда же Альтия поднялась обратно на палубу, там, о чем-то разговаривая с корабельным плотником, стоял Брэшен. Оба жестикулировали, обсуждая, как устроить растяжки для шатра. Вот Брэшен повернулся к Альтии, и она увидела большую шишку, вспухшую у него на лбу повыше левого глаза. Так вот, стало быть, с кем сцепился старший помощник…

Впрочем, что бы там эти двое ни выясняли, они определенно уже разобрались. Как это обычно и происходило.

Итак, все необходимые распоряжения были сделаны, и теперь Альтии мало что оставалось, кроме как стоять в сторонке и наблюдать. Она перепоручила Брэшену командование, и он его принял. Самое время вспомнить одну из премудростей, внушенную ей отцом: если ты дал кому-то задание, так и не стой над душой, пока он его исполняет… Ей впрочем, не хотелось и заработать замечание от Гентри — дескать, болтается тут под ногами. Альтия решила убраться с глаз долой и направилась в свою каюту.

…И увидела, что там было пусто, лишь картина, изображавшая «Проказницу» под парусами, еще висела на стене. Все прочее было аккуратно уложено в деревянные ящики стоявшие на полу. Рядом лежали крышки, гвозди и молоток… Альтия оглядела оголенные полки, ощущая, как невидимая рука больно стискивает сердце. Так вот, стало быть, от чего пришлось оторваться Брэшену, когда его позвали выполнять ее поручение…