Последний путь Демора. Возрождение утраченного - Джон Морган

– Даргос.

Названный как будто только и ждал этого момента. Он появился мгновенно, словно из ниоткуда, склонив пред ними колено.

– Оставь эти жесты.

– Нам они не к чему.

Отверженные говорили с недовольством и презрением. Они не признавали преклонения настолько слабых и низших существ. Ведь какой смысл в лести червя к Богам?

Даргос поднялся, и только сейчас можно было понять, насколько отвратительно он выглядел.

Правая рука оказалась жутко обожжена, на левой не хватало мизинца. На теле остались следы страшных шрамов. На шее был четкий, едва заметный разрез. Мало кто знал, но когда-то Даргосу отрубили голову. Всю правую сторону лица обезобразил жуткий ожог от сильного аркана, а в некоторых местах кожа настолько плотно прилегала к костям, что складывалось впечатление, будто перед тобой стоит скелет.

Сложно поверить, но много столетий назад Даргос был Демором. Он выполнил свое предназначение, а когда его Последний Путь завершился, поддался безумию. Сначала Даргос попытался уничтожить целый Мир, но был вовремя остановлен Хранителями. Его не убили, а дали второй шанс за прошлые заслуги.

И как выяснилось зря. Он смог забрать с собой два Мира, прежде чем его лишили жизни.

Долго Демор оставался мертв, пока Отверженные не решили использовать остатки его сущности в своих целях. Они предложили жизнь взамен служения им. Даргос согласился.

Тогда целью Отверженных были Хранители и последний Демор, которым оказался Дэлиграт. Они хотели разом избавиться от тех сил, что смогут противостоять им в будущем, однако их план потерпел крах.

В результате Дэлиграт отрубил Даргосу голову, а Отверженные оказались отброшены назад в осуществлении своего замысла. Бывший Демор был убит, но, как выяснилось, ему даровали жизнь. Уже в третий раз.

– Ты отправишься на Ларекс и поможешь местным магам остановить Лишенного Души.

– Ломар не задумываясь примет твою помощь.

– Его может смутить мой облик. – В отличие от Отверженных Даргос пользовался простыми словами.

Через мгновение бывший Демор выглядел как вполне обычный человек, без отвратительных шрамов и ран.

– В открытое столкновение с Лишенным Души не вступай. Он убьет тебя, и твое тело тому прямое доказательство.

– Поэтому Демор и ты сам будете видеть тебя настоящего.

Даргос затушил разгорающийся внутри него гнев. Пятерка не придала этому никакого значения. Разве Боги обращают внимание на злость червя?

– Я выполню все, как вы пожелаете. Но кто будет управлять Хаосом? Это была моя прямая обязанность.

– Хаосом нельзя управлять.

– И твое командование ни к чему не привело.

– Одинокая Гора не пала до сих пор.

Каждое их слово все больше злило и без того бешеного Даргоса, но он молчал. Сейчас, как никогда раньше, он был беспомощен.

– Достигнуть цели можно разными путями.

– И Сфера Начал станет нашей.

На этих словах бывшего Демора отослали так же внезапно, как и призвали.

Из-за перебоев с электричеством в туннелях Одинокой Горы стоял мрак, который едва позволял видеть дальше трех метров. Однако Сектор не обращал внимания, продолжая идти, не сбавляя шаг, держа в руках ношу, которую никогда бы не пожелал нести – связка из десяти колец.

Как же много они потеряли за последнее время. Атаки Хаоса были беспрерывны, они не прекращали натиск ни на минуту и изматывали обороняющихся. В конце концов на седьмой день Орден Чистого Пламени начал ошибаться. Они потеряли чуть меньше ста человек, но и эта цифра была для них чудовищна. Отряда Дикобразов больше не существовало. Самоотверженно проявили себя ученики. И именно поэтому их погибло более полусотни. Однако все эти смерти не шли в сравнение с тем, что в бою пало двадцать семь Бойцов Одинокой Горы. И количество потерь продолжало увеличиваться.

Вскоре Сектор добрался до цели. Туннель заканчивался слабо освещенной дверью, у которой работал Летар. Он уже не первый день пытался пробиться внутрь, и все безуспешно.

– Мы потеряли еще десятерых. – Сектор кинул ему связку с кольцами.

– Как десять? – Монах упал духом, но попытался взять себя в руки. – Почему мне не доложили?

– Докладываю, – огрызнулся Сектор.

Летар постарался успокоиться, понимая, что именно он был виновен в смерти каждого на Одинокой Горе. Отсюда злость на самого себя, а иногда и на окружающих.

– Как это случилось?

– Они и еще тринадцать Бойцов прорывались по тропам через туннели в нашу сторону. Там они встретились с ангелами. Если бы не вампиры и два десятка демонов восьмого круга, оставленные Керхеллом, мы бы могли потерять и ту дюжину, что осталась жива.

Летар повесил связку с кольцами на пояс.

День ото дня дела шли все хуже.

– Зачем ты пытаешься пробиться в кабинет Дэлиграта?

Летар какое-то время молчал, но после, сделав над собой усилие, попытался объясниться:

– Продолжая сражаться старыми методами, мы скоро падем. Враг оказался сильнее нас, и Сферу нам не защитить.

– Ты рано сдался. – Сектор не разделял его идей. – От магов с Лесной Тропы мы уже избавились.

– Брось, Хит. Мы оба знаем, что они не представляли угрозы. Их удалось уничтожить отрядом в тридцать человек.

– Ангелы и Хаос следующие.

– Ты слеп, раз считаешь, что они лишь очередной враг на твоем задании.

– И все же мне и без того понятно, что за этой дверью нет чудодейственного решения наших проблем. Хватит верить в сказки.

– Дэлиграт не стал бы просто так запирать кабинет, – стоял на своем Летар, слепо веря в учителя.

– Будь там ключ к спасению, он бы не прятал его.

– И что ты предлагаешь?

– Выйти и сражаться рядом с нами, а не прятаться в туннелях. Потеря половины учеников и части Ордена ничего не значит. – Сектор говорил страшные вещи, но это была суровая правда. – Главное, что у нас остались боеспособными одиннадцать сотен бойцов. Сорок пять убитых – страшная жатва, и все же нас так просто не выбить отсюда.

Несмотря на свои слова, Сектор ценил жизнь каждого; неважно, ученик, солдат Ордена или Боец Одинокой Горы это был. От Летара он ожидал по меньшей мере похожего отношения, однако монах вновь повернулся к запертой двери.

– Нужно попасть внутрь. Я это чувствую.

Тут Хит понял, насколько он ошибался. Летара нельзя пускать на поле боя, иначе своим настроем он сделает только хуже. Сектору ничего не оставалось, как оставить его одного.

Монах со злостью сжал посох так, что костяшки его пальцев побелели. Он изучил уже каждый миллиметр двери, использовал всевозможные заклятья, не получив при этом даже малейшего отзвука.