Принцесса на алмазах. Белая гвардия-2 - Александр Бушков

— Те, кто против нас играет, о ядах не могли не думать, — уверенно сказал Мазур. — Несмотря на отсутствие традиций, у вас в прошлые времена были случаи странных пищевых отравлений и внезапных инсультов у людей, вроде бы ничем таким прежде не болевших. Говорю тебе, воспользоваться ядом — гораздо проще и выгоднее, нежели услугами стрелка, пусть и профессионала.

— Ну да, хотя бы взять доктора Турдье…

— Вот именно, — сказал Мазур. — Согласна теперь, что в этих покушениях есть и радостная сторона?

— Ну, резон есть… Вот кстати, о Турдье, то есть не о нем самом, а о Турдьевилле… Мне непременно, хоть тресни, нужно через три дня там выступать. Меня уверяют, что это необходимо, да я и сама знаю… Что, там опять нужно будет опасаться какой-нибудь сволочи со стволом или гранатой?

— Не знаю, — сказал Мазур. — О Горном колледже, как уж счастливо выпало, мы знали заранее, а сейчас информации нет. Я, конечно, сделаю все, что в моих силах…

— Не сомневаюсь, — сказала Натали чуть сварливо. — Только даже при благополучном исходе мне опять придется валяться, уткнувшись носом в пыльные доски, а на меня навалятся, героически прикрывая телами, пара-тройка твоих мальчиков… Дурацкое положение. Знал бы ты, как унизительно было оказаться под трибуной, бесцеремонно туда запихнутой… Нет, я понимаю, что иначе нельзя, но все равно, чертовски унизительно…

— Смири гордыню, — твердо сказал Мазур. — И не откалывай больше номеров вроде того, что выкинула в Горном колледже.

— Нельзя было иначе, — столь же твердо сказала Натали. — Очень уж представительная репортерская компания собралась, я обязана была продолжать, как ни в чем не бывало. Это не глупая бравада, все в интересах дела.

— Верю, — сказал Мазур. — Но в Турдьевилле будет совсем другая обстановка, так что не вздумай и там геройствовать. Ну, об этом мы еще обстоятельно поговорим перед поездкой… Тебе просто повезло, что стрелок был один, окажись у него напарник, могло кончиться и печальнее.

— Сама знаю. Но не могу же я сидеть взаперти? Мне просто необходимо маячить перед народом. — Она усмехнулась. — Конечно, в результатах референдума мало кто сомневается, но все равно, если уж я старательно изображаю политика новой волны и новых веяний, сторонницу ослабления вожжей, демократии и всего такого прочего, мне просто необходимо в полном соответствии с идеалами западной демократии почаще появляться перед избирателями, чтоб их лихорадка положила, расточать улыбки, обещать золотые горы, олицетворять собою и все такое прочее… Ты согласен?

— Да согласен, — вздохнул Мазур. — Куда денешься…

Турдьевилль, шахтерский город на севере, его самую чуточку беспокоил: и в самом деле, в отличие от Горного колледжа, нет никакой заранее известной информации о покушении — что вовсе не означает, будто его не может случиться. Не стоит поддаваться вовсе уж махровым суевериям, но город ведь назван в честь покойного доктора Турдье, того самого, о котором она только что поминала: один из виднейших деятелей Сопротивления, в отличие от Мукузели, фигура серьезная, доставлявшая французам нешуточные хлопоты. Случившаяся за пять лет до обретения независимости его внезапная смерть была приписана именно что пищевому отравлению — вещь в Африке нередкая, но все равно… До сих пор нет полной ясности, но сильнейшие подозрения остаются…

И не ездить туда нельзя, она права. Под Турдьевиллем — крупнейшие в стране медные рудники. Если не считать членов семей (а можно и посчитать, женщины тоже имеют право голоса), там обитает примерно четыре тысячи рабочих, техников и инженеров, в большинстве своем местных. Не говоря уж об инженерах и техниках, тамошние работяги безусловно, как выразился бы Панкратов — передовой отряд рабочего класса. В некоторых смыслах так оно и есть: не с мотыгой по полю ходят и не гайки на велосипедном заводе прикручивают: обучены обращаться со всевозможными механизмами, техникой, машинами, экскаваторами, железнодорожными погрузчиками. Сами себя считают этакой рабочей аристократией, свысока поглядывая на всяких слесаришек с того самого велосипедного заводика. Не очаг оппозиции, и на том спасибо, но все же народ развитой, квалифицированный, чуточку себе на уме. Тайная полиция согласно строгим указаниям, всегда держалась там осторожно, не хватая людишек направо и налево, как и в паре-тройке подобных мест: именно оттого, что квалифицированному рабочему не сразу и подыщешь замену, в случае заминок и простоев пострадают доходы владельцев — а следовательно, и доля очередного Отца Нации. Не вольница, но и не безграмотные крестьяне, голосующие так, как укажет вождь или сельский староста. Конечно, прекрасно понимают, в такой стране живут и что из себя представляет троица полковников, возглавляющая комиссию по референдуму — и все равно, с ними следует обходиться поделикатнее, чем с крестьянами или работягами попроще, именно что на европейский манер устроить классический предвыборный митинг — и французские советники это знают (а потому и речь для Натали готовят с учетом местной специфики), и сама Натали все прекрасно понимает, и даже Мазур достаточно нахватался местных реалий. Нельзя не ехать. Передовой отряд рабочего класса, чтоб его…

Полковник Мтанга — как всегда, в штатском, Мазур в жизни не видел его в форме, хотя она тайной полиции и полагалась — сам сидел за рулем неприметного «Рено», снабженного самыми обычными городскими номерами, не заставившими бы жандармов или дорожную полицию держаться подальше. Мазур сидел рядом, тоже в штатском, согласно требованию полковника. Он представления не имел, куда они едут и зачем — Мтанга, лис старый, так ничего и не объяснил, только с загадочной миной произнес:

— Вам это будет интересно, полковник…

Мазур, доложившись Лаврику, разумеется, поехал, прихватив пистолет — Мтанга не стал бы по каким-то пустякам выдергивать его в загадочную поездку. Речь безусловно шла о чем-то важном. И уж не о том, чтобы коварно завлечь Мазура в укромное местечко, дать по голове и передать агентам ЦРУ — во-первых, уж никак не Мтанге в одиночку проделать такое с Мазуром, во-вторых, от полковника таких штучек ждать не приходится, доподлинно известно, что с чужаками он не связан. При необходимости сотрудничает в видах рационального прагматизма, как это имеет место быть с юаровцем — но не более того.

Мазур вновь глянул в зеркальце заднего вида — нет, за ними не было ни единой машины с ребятами Мтанги.

— Мы едем только вдвоем, — словно догадавшись, о чем он думает, усмехнулся Мтанга. — Поездка самая мирная. Я просто-напросто хочу вам показать один примечательный домик…

— И чем же он примечателен? — небрежно спросил Мазур.

— Минут через пять узнаете, — усмехнулся Мтанга. — Вы ведь слышали краем уха, что я люблю эффекты? Грешен, как многие. Главное, чтобы эта мелкая страстишка не шла в ущерб делу…

Зная за ним эту маленькую слабость, и в самом деле нисколько не вредившую работе, Мазур промолчал, так, в молчании, они ехали еще несколько минут, потом Мтанга неожиданно сказал:

— Я сейчас сброшу скорость, уделите все внимание дому справа…