Дети Велеса - Андрей Расторгуев

Смутное предчувствие холодком пробежало по спине. Стас взялся было сканировать пустырь за деревней, но кони уже выскочили за ворота. Вдруг они резко встали и, дико заржав, прянули назад. На пустыре, перекрыв дорогу, расхаживала стая косматых чудовищ, алчно поблёскивая глазами в сторону людей. Волколаки!

– Бесово племя! И как я их не учуял! – в сердцах выругался Михайлик.

Вот, значит, кто преследовал их от самого города.

Быстро спрыгнув с коня, Михайлик схватился за лук. Сгибая тугие плечи, стал натягивать тетиву. Оборотни медленно приближались. Наполовину звериные, наполовину человеческие тела выглядели гротескно. При самой первой скоротечной встрече Стас не обратил на это внимания. Сейчас в темноте тоже не мог рассмотреть, как следует. Но и того, что увидел, хватило. Более плоские, чем у настоящих волков, и более широкие морды. Вывернутые вперёд колени на задних лапах. Длинные, приспособленные для захвата пальцы с острыми когтями. Странно, что не напали сразу. Чуют ведуна?

– Зачем вы пришли? Здесь уже нет для вас пищи! – прокричал Пырёв без какой-либо надежды на ответ. Просто тянул время, чтобы дать Михайлику изготовиться к стрельбе.

Но те услышали. И, кажется, поняли. Звери остановились. Их глаза не просто блестели, а светились разумом. Из середины стаи раздалось рычание, странным образом перешедшее в различимую речь. Чья-то волчья глотка исторгала вполне понятные слова:

– Мы пришли к тебе, Хозяин!

От такого ответа опешил не только Пырёв, но и Михайлик. Даже лошади застыли, боясь шелохнуться. Кажется, сам воздух вокруг замер, стал гуще и холоднее, заставляя пар изо рта валить густыми клубами, а не редкой, быстро рассеивающейся дымкой.

– С каких это пор я стал вашим хозяином? – прохрипел удивлённый Стас.

– Когда пришёл в наш мир, – ответил всё тот же голос.

Замерший с луком в руке Михайлик недоумённо переводил взгляд со стаи на Пырёва и обратно, медленно вытягивая стрелу из тула. Не хватало ещё, чтобы решил целить в Стаса вместо того, чтоб отстреливать оборотней. Пора бы расставить все точки над «и».

– Когда я пришёл, то убил двоих ваших.

– Мы знаем. Они ошиблись. Не поняли, что ты Хозяин. Извини.

Вот заладили. Что им сказать? Так, если его считают хозяином, то должны слушаться. Может, просто послать их куда подальше? Уйдут, и дело с концом. Стас покосился на Михайлика. У того стрела уже на луке. Что сделает ведун, если оборотни послушаются?.. Ладно, хватит загадок!

– Мне всё равно, что вы там себе вообразили. Но знайте, что я ваш враг и буду с вами сражаться.

– Как скажешь, Хозяин.

Волколаки ринулись вперёд. Стас выхватил оба меча, пытаясь ногами заставить коня двигаться навстречу монстрам, но тот упирался, никак не желая сходить с места. Ладно, хоть не убегал. Мимо просвистела стрела. Потом ещё одна и ещё. Михайлик стрелял бегло, почти не целясь, но большинство пущенных стрел попадали в цель, оставляя на снегу неподвижные косматые тела. Стас вдруг понял, почему его конь стоит на месте. Волколаки тоже владеют магией, умением превращаться в зверей или людей. А ещё насылают жуткий страх, парализуюя жертву, чтобы та не сопротивлялась и не убегала.

Он засмеялся, сообразив, что может легко с этим бороться. Расширив Силу, мысленно накрыл себя вместе с конём воображаемой сферой и послал животное вперёд. Конь двинулся навстречу оборотням, приближавшимся в низком присяде. Те замешкались, потеряв контроль над животным. Но стрелы Михайлика, бившие по малоподвижным целям куда точнее, заставили волколаков поторопиться и продолжить бег. Первые оборотни набросились на коня, смело встретившего их грудью. Тут бы ему и конец, но волколаки попали под покров Силы. Что здесь началось!

Теряя своё волшебство, оборотни претерпевали обратную метаморфозу, снова превращаясь людей. Вернее, в их подобие, одетое в старое тряпьё и обросшее волосами. А что невооруженный человек, похожий на бомжа, может сделать коню? Да ничего. Скорее наоборот, конь легко покалечит или убьёт человека, что тот с успехом и проделывал. Стас непрерывно махал мечами, разя беззащитных людей-оборотней. Не встречая никаких препятствий кроме поднятых рук, железо беспощадно кромсало плечи, шеи и черепа. Рядом с изрубленными телами падали конечности, которые только что составляли с ними единое целое. Убивая последнего из стаи, Стас вдруг увидел в устремлённых на него глазах восхищение и преданность, помноженную на готовность умереть по первому слову. Фанатик, блин.

Развернув коня, окинул взглядом поле боя. Вокруг валялось десятка два искалеченных трупов «бомжей». В небольшом отдалении ещё с десяток зверей, нашпигованных стрелами. До Михайлика никто из нападавших не добрался. Ведун стоял на том же месте, держа лук на изготовку. Хмуро глядел на Стаса. Словно решал, стоит ли оставлять в живых этого непонятного чужеземца из никому не известных краёв или всадить в него пяток-другой стрел для верности. Эти сомнения отчётливо читались на его лице.

Пырёв усмехнулся. Оставаясь там, где зарубил последнего оборотня, спокойно вложил мечи в ножны. Михайлик насупился ещё сильнее. Дёрнув головой, быстро подошёл к своему коню. Вставив лук в налучье, вынул из седельной сумки два мешка. Один кинул Стасу под ноги. Развязав свой, стал доставать из него короткие деревянные колья.

– Чего стоишь, как истукан? – зло прикрикнул на Пырёва. – Повертай мертвяков навзничь, бери колья и вгоняй промеж плеч. Не то в землю уйдут, а оттуда опосля упырями явятся.

Он подбежал к ближайшему трупу, перевернул в снег лицом и с размаху вонзил кол между лопаток. Уже давно, казалось бы, мёртвый, истёкший кровью человек дёрнулся, зашипел, затрясся в конвульсиях. Но почти сразу затих, снова став обычным покойником. Спешившись, Пырёв последовал примеру наставника. Теперь и под его руками задёргались быстро стынущие на холоде тела. Такую процедуру провели со всеми зарубленными волколаками, принявшими человеческий вид. Оборотней в зверином обличье Михайлик велел не трогать, сказав, что с тех достаточно и его стрел. Действительно, они оказались гораздо холоднее, не смотря на густую волчью шерсть. Это Пырёв понял, когда помогал стаскивать трупы в костёр, собранный на скорую руку из воротных створок и прочего подобранного хлама. Михайлик настоял на том, что тела необходимо сжечь.

Надо, так надо. Подождали, пока огонь разгорится, чтобы уж точно сам не погас, и быстро поскакали к Блошиному Броду, навёрстывая упущенное время.

Первые пару вёрст Михайлик хранил молчание. В конце концов не выдержал и задал мучивший его вопрос:

– И скажи на милость, почему это волколаки тебя Хозяином называли?

– Сам не знаю. Моё отношение к ним ты видел.

– Да уж, не похож ты на рачительного хозяина, лелеющего своё стадо. А что это за сказ о твоём приходе в наш мир и убийстве двух оборотней?

Меньше всего хотелось откровенничать на эту тему. Легенда о Детях Велеса легко могла сделать землян козлами отпущения, виновниками всех бед. Но ложь, пусть даже вынужденная, грозили куда более плохими последствиями. К тому же ведуны стали практически побратимами по оружию. Было бы жаль потерять доверие этих замечательных людей. Из двух зол выбирают меньшее. Как ни крути, надо говорить правду. Ох, и наслушается же от Башки, когда тот узнает, что Пырёв «раскололся». Выложил всю подноготную аборигену.